Екатерина Гайдай - Сказка для проклятых

- Не можешь? - Джилл почувствовала, как в душе вскипает привычная харимская злость, развеивающая полусонное состояние души, - А кому как тебе не знать! Ведь это ты все сделал, ты! Что ты там играл наивной девчонке на своей дурацкой скрипке? Я прекрасно знаю, для чего вы играете. Это только для наивных людей музыка - развлечение. Что ты сделал со мной тогда, братец? Зачем? Ах, какая забава - человеческая девчонка бегает за рунном как собачонка. Потеха, да? А потом - надоела игрушка? Раздражает? Пугает? Ну и убил бы, когда случай был. А раз уж просишь уехать - так дай мне свободу! Навсегда! Забери назад свою проклятую мелодию, или сыграй что-нибудь другое. Чтобы я почувствовала отвращение к тебе и таким как ты. Чтоб не чувствовать каждую секунду страх за рыжую сволочь, чтоб не бросаться к демону на рога следом за ним! Ты можешь это сыграть? Тогда сыграй.

Бьорн больше не смотрел на фрукты. Он смотрел ей прямо в глаза.

- Я ничего подобного не играл, Джилл, - проговорил он, - Я ничего подобного не хотел. Это как раз твоя мелодия вырвала меня из моего иглу в Санкаре… Поверь мне, что бы тогда ни произошло, это не наваждение… Не по моей вине. И я не могу сыграть того, о чем ты просишь. Эффект будет длиться не больше получаса.

- Тогда как же ты можешь просить…

- Я еще ни о чем не попросил. Я сказал "допустим". Но я не попросил, - рунн задумчиво повертел в руке сочный плод, - Я пришел не за этим. Я пришел либо попрощаться, либо взять тебя с собой. На твой выбор.

У Джилл пересохло во рту от неожиданности.

- Взять куда, - нашла в себе силы поинтересоваться она.

- Ну, ты всегда просила меня, чтобы я тебя взял с собой. На Род. Я же обещал.

- Но ведь… Разве ты не говорил, что нас там убьют?

- Вполне возможно, что убьют. Все шансы на то. Но есть один небольшой шанс на то, что Совет играет честно. Тогда шансы выжить незначительно увеличиваются. Просто я не могу больше сидеть и ждать. Не хочу. Мои ребята умирают без надежды, а я жив. Жив и не делаю ничего, даже не пытаюсь.

- Хорошо. Объясни мне план, - обида была отброшена мгновенно и забыта.

- Тогда придется рассказывать с самого начала, - рунн подбросил фрукт на ладони и заставил повиснуть в воздухе, с минуту понаблюдав, как он вращается, Бьорн послал его обратно в корзину и вернулся взглядом к Джилл, - Когда-то мои предки близко сотрудничали с Империей. О тех временах я знаю плохо, о них лучше говорить с Зейгом, он видит прошлое, он историк. Но кое-что он мне рассказал. Ваша Империя была невероятно сильна, мы обитали на самой ее окраине, это очень, очень далеко отсюда. На ночном небе ты не найдешь моего мира. Его же освещают миллиарды звезд. Ими усеяно все небо. Их так много, что ты не найдешь черного участка в сплошном покрове света. Таков мой дом. Люди по какой-то причине обходили его стороной. Ни одного староимперского портала не было установлено на Роде. Открывались только временные - постоянной связи не получалось. Но сотрудничать мы сотрудничали. Обменивались какими-то технологиями, планами… Однажды мы решили освоить человеческую технику путешествий - открыть портал наугад. Найти новый мир. Удержать Врата. Техника планетарных порталов была освоена к тому времени неплохо, поэтому мы смели надеяться на успех. Я представляю себе, какой это был грандиозный проект. И он таки удался. Мы открыли портал. А из него хлынуло. Мы едва успели запечатать дверь. Зейг утверждает, что из населявших окрестности Врат в те времена не уцелел никто. Чужаки волной прокатились по нашему миру и устремились к другим, дальним, они спешили, они мало что соображали, они были просто голодны. Наша вселенная была так же непонятна для них, как и они для нее. Хары. Эти твари уничтожали все на своем пути, но к нам не возвращались. Их путь лежал подальше от врат. Подальше и побыстрее. Но кое-что они оставили и нам. Эта тварь не могла жить без физической оболочки… Но своей у нее нет. А одной физической оболочки для нее мало, быстро сгорает. Тогда тварь разделилась на шесть частей. Шесть руннов. Шесть белых руннов. Иногда один из них умирает… Тогда среди нас непременно рождается маленький белый рунн. Он очень быстро развивается, буквально года за три, и занимает свое место среди таких же белых. Их всегда было шесть. Но однажды случилась какая-то катастрофа, и погибло два белых рунна. Возродился только один. И в твари что-то повредилось. Теперь их всегда пятеро. Они контролируют каждую секунду нашей жизни, кроме тех моментов, когда возродившийся после гибели пятый не развился достаточно. Тогда все силы Белые бросают на поддержку молодого. А мы получаем глоток свободы. Это принято называть Кризисом. В эти годы мы выныриваем из серой мглы и видим все краски мира. Не все. Некоторые из нас. А некоторые не подвержены контролю с рождения - такие как Лорд, такие, как Зейг… Но на это время, не справляясь с контролем над множеством руннов, Совет избавляется от излишков. Как - ты уже знаешь. Нас отправляют на безнадежную войну. И мы покорно идем. Бросая дома, семьи, все, что было дорого или казалось дорогим. Мы не в силах сопротивляться приказу. Мы понимаем, что произошло, только оказавшись вдали от дома, с идиотским приказом и нелепыми инструкциями Совета в голове. Кто-то продолжает фанатично верить, кто-то отчаивается и тихо дохнет, кто-то подхватывает игру ради сохранения видимости смысла жизни. Условия игры просты - если ты завоюешь мир, и в нем не останется ни одного разумного живого существа кроме руннов - тебе позволено забрать к себе в этот новый мир своих близких и друзей. Строить цивилизацию с нуля. Жить. Без Совета. Без контроля. Свободными. За такую надежду разве не стоит сражаться со всеми демонами мира? Даже если ты прекрасно осознаешь, что мир слишком велик для того, чтобы ты успел его завоевать за свою жизнь. И его разумные обитатели вовсе не будут сидеть и ждать пока ты их всех убьешь. Максимум что тебе удастся - пара опустошенных городков. А потом люди спохватятся. И людей гораздо больше чем руннов. И уж если люди пережили харов, то что им рунны? Это понимают практически все. Но признаться в этом даже себе - значит предать надежду. Признать, что ты - ничтожество, ничего не в состоянии сделать для своего народа. Я нашел выход. Последнюю ниточку, за которую хочу ухватиться. Твой пустынный мир, сожженный дотла в войне с харами. Я могу предъявить его Совету. Выполнить все условия Игры.

- И они позволят? Отпустят вас в пустыню? Поверят?

- Вряд ли. Им незачем выполнять условия. Им невыгодно давать нам развиваться без контроля, потому что когда-нибудь мы можем вернуться. И можем оказаться сильнее. Это опасно.

- Значит, тебя убьют. И ты ничего не добьешься.