Джуд Деверо - Рыцарь

– Так я что: все-таки полюбил ее, что ли?! Дуглесс шмыгнула носом и опять высморкалась. Потом сказала:

– Когда ты явился ко мне, то был уже в течение четырех лет женат на ней.

– Но мне потребовалось бы куда более четырех лет, чтобы заставить себя полюбить эту женщину! – пробормотал Николас.

– Что? Что ты говоришь?!

– Ну, расскажи мне побольше об этой любви, которую я якобы питал к своей жене! – попросил Николас.

В горле у Дуглесс стоял комок, и ей было трудно говорить, но она все же нашла в себе силы и пересказала ему то, что он некогда говорил ей. Он очень внимательно расспрашивал ее о подробностях их последних дней, проведенных вместе. И Дуглесс, держа его большую руку двумя своими, отвечала на все его вопросы.

Потом он тихонько поднял ее голову, взяв кончиками пальцев за подбородок, и сказал:

– Когда мы были вместе, я знал, что должен вернуться. И, вероятно, не желал, чтобы ты страдала после моего ухода. Поэтому я делал все, чтобы ты разлюбила меня!

Глаза Дуглесс расширились, в них искорками посверкивали слезинки.

– Да, ты так и говорил! – прошептала она. – В ту нашу последнюю ночь ты сказал, что не прикоснешься ко мне, потому что должен уйти!

Убрав у нее с лица мокрую от слез прядь волос, он с улыбкой проговорил:

– Конечно! Проживи я хоть тысячу лет с Летицией, все равно не смог бы ее полюбить!

– О Николас! – воскликнула Дуглесс и, обняв его за шею, принялась осыпать поцелуями. – Я знала, знала, что ты сделаешь все как надо! Знала, что ты не станешь жениться на ней!

А теперь все будет хорошо: тебя не казнят, у Летиции не останется. оснований для того, чтобы пытаться убить тебя или Кита, и она не спутается с Робертом Сидни, потому что ты не сделал Арабелле ребенка! О Николас, я так и знала, что ты на ней не женишься!

Высвободившись из ее объятий и взяв ее за руки, Николас проговорил, пристально глядя ей в глаза:

– Я поклялся жениться на Летиции и через три дня уеду, чтобы вступить с ней в брак. – Дуглесс попыталась вырваться от него, но он, не отпуская ее рук, договорил:

– Мой путь – не твой путь. И мы живем в разных эпохах' Я не столь свободен, как ты, и не волен вступать в брак лишь в соответствии с одними своими желаниями! – И, приблизив губы к ее лицу, он сказал:

– Ты должна меня понять! Моя свадьба – дело давно решенное, и это хорошая партия: супруга моя, как предполагается, принесет в семейство Стэффорд богатство и родственные связи.

– А что, эти самые «богатство и родственные связи» очень помогут, когда палач отсечет тебе голову? – гневно выкрикнула Дуглесс. – Ты и на смерть пойдешь, думая о том, сколь замечательным был этот брак, да?

– Ты должна рассказать мне все! – ответил он. – И возможно, это поможет мне снять с себя обвинения в измене!

Вырвав наконец руки, Дуглесс отошла от него в самый дальний угол лужайки в центре лабиринта.

– Как же! – воскликнула она. – Смог ты помешать гибели Кита в озере? Точно так же сумеешь предотвратить и собственную казнь. Да если бы не было меня, твой брат давно был бы мертв, а твоя очаровательная Летиция уже вышла бы замуж за графа!

Улыбаясь одними краешками губ, Николас ответил:

– Ну, будь я графом, мог бы не жениться на Летиции: моя мать, вне всякого сомнения, побудила бы меня вступить в брак с этой толстушкой Люси!

– Что ж, – вскричала Дуглесс, – ты, разумеется, волен смеяться надо мною сколько угодно! Но могу тебя заверить, что, когда ты в прошлый раз являлся ко мне, тебе было вовсе не до смеха! Когда перед глазами топор палача, что-то не хочется веселиться!

– Да, верно, – вздыхая ответил Николас. – Настрой при таких обстоятельствах не очень веселый! Ну что, расскажешь мне о Летиции? Все, что тебе известно о ней!

Присев на скамью в дальнем конце лужайки, чтобы быть подальше от его объятий, Дуглесс устремила взгляд на зеленую стенку подстриженных кустов перед нею и неспешно стала рассказывать с самого начала: о том, что прочитала в бумагах леди Маргарет, обнаруженных в проломе стены. О приглашении в дом Хэарвудов, которого Николас довольно-таки нахально добился для них, о встрече с Ли и Арабеллой.

– Мы с тобой, – продолжала она, – в течение всего уик-энда только и делали, что читали бумаги да задавали вопросы, но выяснили очень немногое. Желая узнать больше, ты под конец наставил на Ли свою шпагу, и он сообщил имя человека, оклеветавшего тебя, – Роберт Сидни. Казалось, ты мог уже вернуться в свое время, но этого не произошло и ты остался… – Тут она на мгновение прикрыла глаза. – Мы чудесно провели время, но потом… – Она осеклась: боль, которую она испытывала в то утро в церкви, когда исчез Николас, все еще была с нею. – Мы занимались любовью, – нашла в себе силы договорить она. – И ты потом исчез. А уже после этого я выяснила, что тебя все-таки казнили!

Повздыхав, Дуглесс рассказала о встрече с Ли, который из обнаруженных записок леди Маргарет узнал истину обо всем происшедшем, а также о том, что подлинная суть всех событий стала известна леди Маргарет лишь после смерти его, Николаса.

Рассказала она и о том, как Летиция хотела выйти замуж за кого-нибудь из Стэффордов, произвести на свет младенца-наследника, а затем посадить этого ребенка на английский престол. По версии леди Маргарет, – и Дуглесс разделяла ее! – именно Летиция подстроила убийство Кита, чтобы вступить в брак не просто с младшим сыном семьи Стэффорд, а с графом!

– После свадьбы Летиция побуждала тебя обратился в суд с иском, – продолжила Дуглесс. – Она хотела привлечь на свою сторону как можно больше людей, но ты отказался.

– Да, – заметил Николас, – я и впрямь не люблю судов: слишком уж много интриг теперь затевают люди. Глядя прямо ему в глаза, Дуглесс продолжила:

– Так вот: ты отказал Летиции, и поэтому она попыталась избавиться от тебя. На запястье у тебя, когда мы встретились, я заметила рубец от глубокого, длинного пореза – это ты свалился с лошади примерно через год после женитьбы. Ты тогда сказал, что кто-то ослабил подпругу на лошади!

Николас молчал, и Дуглесс рассказала, как Летиция начала искать кого-нибудь, кто помог бы ей убрать Николаса, и нашла. Это был Роберт Сидни.

– Этот Сидни, – сказала Дуглесс, – тебя возненавидел за то, что ты занимался любовью с его женой на столе и обрюхатил ее. Леди Маргарет полагала, что Сидни убил обоих – Арабеллу и ребенка!

– Но я вовсе не делал ребенка Арабелле! – возразил Николас тихим голосом.

– И когда ты стал собирать войско для войны в Уэльсе, – продолжала меж тем Дуглесс, – Летиция воспользовалась случаем и заставила Роберта оклеветать тебя перед королевой, обвинив в предательстве. Королева Елизавета и без того нервничала из-за Марии, правительницы Шотландии, а возможно, до нее и прежде доходили слухи, будто Стэффорды намерены объединиться с силами Марии.