Лоис Буджолд - Горизонт

Фаун засмеялась и показала на открытую книгу, лежащую на кухонном столе:

— Помнишь пустую книгу, которую мне подарили Готорн и Хог на девятнадцатый день рождения в Греймауте? Я записывала в нее все рецепты лекарств, которые делали в шатре целителей в Русле Новолуния, зарисовывала растения и писала о работе Даром травника тоже. Ты мог бы поспорить, что она уехала в моих седельных сумках, когда мы отправились на север. Аркади жутко удивился, когда я ее достала. Он не понимал, как многому я набралась там.

Барр расстегнул свою куртку оленьей кожи и повесил ее на спинку стула сохнуть.

— Да, я встретил Сумах, когда оставлял лошадь в вашей конюшне. Она явно выглядит радостной. И, хм, тучной. Плавала вокруг, как те корабли, которые мы видели у моря. — Он обрисовал руками пузатый парусник.

— Это все пуховое одеяло, которое я подбила ее плащ, когда Аркади забеспокоился о том, сколько времени она проводит верхом в холод. Теперь она тревожится об этом меньше. Хотя, скоро ее малыш появится на свет. — Она улыбнулась. — Ты бы посмеялся о том, как Аркади хлопочет вокруг нее, если б не знал его истории. Такая смесь грусти и надежды одновременно… Должна сказать, я подозреваю, что не так плохо для мужчины подождать, пока не станешь старше, и тогда заводить детей. Он кажется более понимающим.

Барр кратко улыбнулся. «Уныло?..» Фаун стряхнула слабую фантазию и продолжила:

— К счастью, Сумах не слишком обращает внимание на то, что он ее балует. Совсем как ее мама Омба, я бы сказала. Она в основном занимается нашими лошадьми и управляет конюшней так, как Омба делала на острове Кобылы. Все еще делает, полагаю. Ты видел там дочку моей Грейс, Танцовщицу? Разве она не красавица?

— Ага, Сумах показала ее первым делом.

Фаун подвесила котелок обратно над углями.

— Ты из дозора? — Долина Клиркрик была самой восточной из всей территории дозора Жемчужных Перекатов. Она задумалась, стоит ли предлагать сарай на конюшне для ночлега, не считая только того, что Сумах побьет ее за это. — Или ты сейчас курьер?

— Нет, я приехал сам. Частный визит. Приехал повидать Дага. И тебя.

— Нога тебя не беспокоит?

— Нет, это… о! — Он начал шумно двигать стул к очагу, заметил большую корзину, стоящую в углу комнаты, и вместо этого поднял стул и переставил его с преувеличенной осторожностью, опустив сперва две ножки. Он спросил шепотом: — Это Нетти-Мари? Уснула, мы ее не разбудим?

— Скорее всего, нет, если ты не будешь кричать или ронять мебель. Она только что поела, так что какое-то время будет сладко спать. Не важно, если проснется — она спит ночью лучше, если я не позволяю ей дремать весь день… — Фаун зевнула. — И я тоже. Хотя, так много нужно делать, что огромное искушение позволить ей спать побольше.

Она подошла ближе, а Барр вглядывался внутрь корзины с неясной мужской тревогой. Фаун сказала тише:

— Она все еще круглолицая как Блуфилды, но я надеюсь, что у нее будут скулы Дага. Ее головка сильно выросла за последний месяц. И волосы, к счастью. — Она нагнулась и дотронулась кончиком пальца до черного пуха. — Ты сможешь взять ее на руки попозже.

— Хм… спасибо, — Барр осторожно отошел от корзины и уселся в кресло. Фаун взяла деревянную ложку и помешала свое серо-зеленое варево, которое стало замечательно густым.

— Папа проделал с мамой весь путь из Вест-Блу, шлепая по грязи — они успели всего лишь за пару дней до того, как Нетти-Мари родилась. Оставались здесь три недели, а затем мама уехала обратно к первенцу Кловер. Мама говорит, что не одобряет мужчин при рождении, но Аркади отстоял свое право. Я думаю, на самом деле она чувствовала облегчение — несмотря на всех своих детей, акушерство — это не совсем ее занятие. Даг очень нервничал, но хорошо сохранял хладнокровие, я думаю. Лучше чем я иногда. Это была самая сильная боль в мое жизни, но в итоге сделки у меня есть настоящий прекрасный ребенок, так что, думаю, это честно.

Барр стесненно пошевелился, и Фаун милостиво решила уберечь его от всех ужасных и прекрасных подробностей. Дети других людей, по ее воспоминаниям, гораздо менее интересны, что свои собственные. Возникла небольшая пауза.

— Даг и Аркади должны скоро вернуться, — преположила она. — Их вызвали к какому-то парню, который поранился при разгрузке, и они собирались остановиться на обратном пути, чтоб осмотреть одну женщину неподалеку с легочной лихорадкой. Я сейчас не уезжаю надолго из-за Нетти-Мари, но я — левая рука Дага, когда люди приезжают сюда. Я стараюсь помогать ему, когда могу, а то Даг увлекается интересной частью и забывает взять деньги. Готова поклясться, это от Аркади. И наоборот — Аркади уже совсем привык к загрязненному Дару за эти дни. — На самом деле Аркади не говорил «думаю, это здорово», но Фаун считала, это подразумевается.

— Значит… твой план шатра целителей для крестьян сработал?

Фаун не была уверена, пытается ли Барр ее разговорить или избежать разговора самому; в любом случае, она продолжила рассказывать без умолку:

— Начало было медленным. Берри была клином, которым провернули этот фокус. Не могу представить, как бы это было, если бы мы просто приехали как чужаки и обосновались здесь. Но Даг и Аркади вылечили несколько ее родственников и друзей, а Бо и Готорн и даже Хог говорили о нас по всему городу. Можешь быть уверен, первый вечер, когда к нам за помощью постучался кто-то, кого мы едва знали, был большим шагом. — Она задумалась, нахмурив брови. — Но, я думаю, самым важным было… я знаю, это прозвучит странно для тебя… самым важным, что случилось этой зимой, было потерять нескольких пациентов. Потому что целители должны, знаешь ли… спустя достаточное время это должно было случиться. Не тот парень, который умер за два дня до того, как его принесли к двери привязанным к доске, за этого Дага никто не винил, хоть ему и было что сказать. Никогда не видела его таким раздраженным. — Она поджала губы, вспомнив то, что должно было быть забавным с точки зрения черного юмора, если не считать горя друзей умершего. — Но люди, которых мы немного узнали… — Старик со сломанным бедром, ребенок со странно сильной лихорадкой, женщина с выкидышем, которая почти истекла кровью до того, как Даг прибыл, хотя он гнал Копперхеда так, что пена летела. — Даг старался изо всех сил, честное слово, он просто выворачивался наизнанку… но иногда этого просто недостаточно. Хотя, разумные люди это видели и поправили пару менее разумных. Это мудреный танец, но мы все, кажется, разучиваем па, и мы, и люди вокруг нас.

— Хм, — Барр наклонил голову. — Я всегда знал, что нужно учиться на целителя, но никогда не думал, что на пациента тоже нужно учиться.