Светлана Багдерина - Иван-царевич и С.Волк

— Так полетели скорей! В какую сторону? Масдай!

Снизу раздался шершавый душераздирающий стон.

— Это туда, строго на юг, — махнула рукой горгона. — Только имей ввиду: больше одного яблока за свою жизнь смертный сорвать не может.

— Да? — несколько разочарованно выпятил нижнюю губу Серый.

— Да.

— Ну и ладно. Нам и одного хватит. Не очень-то и хотелось. А, кстати! — вдруг спохватился он. — Так значит, если ты съела такое яблоко, значит ты стала бессмертной?

— Я? Почему ты так решил?

— Ну, ты же живешь уже сколько там сотен лет, и конца-края этому не видно. Значит, ты бессмертная, как твои сестры! Так?

— Нет, совсем не так! — замахала руками Мими. — Они бессмертные, потому что их нельзя убить. А я, хоть и смогу жить вечно, но если что-нибудь случится, то… тогда… как тогда… как там… — она повела плечом и замолчала.

Серый уже хотел было испугаться, что она опять расплачется, но, к счастью, дальше меланхоличных вздохов дело не пошло.

Масдай держал курс на юг.

Как Медуза и предлагала, через стену, ограждающую сад Десперад, она перелетели когда уже стемнело. Сторож-великан плохо видел в темноте, и это давало похитителям фруктов шанс сделать свое нелегальное дело и сбежать незамеченными.

Подгоняемый энергичным попутным ветром, временами переходящим в первые порывы урагана, Масдай ласточкой перемахнул через преграду и приземлился где-то посредине сада, как его и попросили.

Вся проблема была в том, что посреди сада стояла самая высокая и старая яблоня, а ковер от хронического авитаминоза страдал куриной слепотой, в чем и поспешил признаться рассыпавшимся как горох пассажирам, покорно свисая с самой верхушки.

Если бы не поспешное предупреждение горгоны о том, что великан, наряду с плохим зрением, к несчастью, пониженным слухом отнюдь не страдал, то Масдай мог бы услышать о себе и своей генеалогии много нового и интересного.

Даже добродушный Мека не поленился на этот раз подняться на высоту зависания ковра и боднуть его, правда, не сильно.

— Ну, давай, Мими, потянули! Раз-два — взяли! — шепотом скомандовал Серый.

— Нет!!! Мы так сломаем ветки! — ухватила его за руки Медуза.

— Ну, и что? — не понял проблемы Волк.

— Слепота — не слепота, а сторож мгновенно будет здесь!

— Ну, и что?

— Но он убьет нас!

— Нет. Это мы убьем его.

— Я никого убивать не собираюсь!

— Я про себя говорю.

— Ты его не убьешь. Поверь мне.

Волк презрительно фыркнул.

— Если бы от него было так легко избавиться, думаешь, в саду еще оставалось бы хоть одно яблоко?

Волк ничего не ответил, но всем своим видом показал, что если бы за дело взялся он, то уж ни одного яблока к концу сезона тут не осталось бы точно.

Но было темно, и его пантомима осталась не оцененной.

— Ну, и как меня снимать будем? — прошелестел Масдай.

— Никак. Оставим тут висеть, пока сторож не придет, — раздраженно фыркнул Волк и полез на дерево.

Найти на ощупь яблоко побольше и сорвать его было делом одной минуты.

Сунув его в карман и воровато оглянувшись, Серый нащупал и попробовал сорвать еще одно.

С таким же успехом он мог попытаться оторвать свой собственный нос.

Пробормотав несколько разочаровано что-то вроде "Так и помрем без витаминов", Волк осторожно спрыгнул на землю.

— Мими, — потянул он Медузу за рукав. — А ты бы не могла взлететь и снять оттуда эту ковровую дорожку?

— Извини, Ликандр, нет, — шепотом, в самое волчье ухо отозвалась она. — Он… Нектарин… пробил мне крыло, и пока оно не заживет, я не смогу летать…

— А говорили, что оно железное!..

— Это выдумки малообразованных людей! — зашептала горгона. — Как бы

мы, по-твоему, летали с железными крыльями?

— С грохотом? — предположил Волк.

На соседних яблонях лениво зашелестела от бродячего ветерка не накрытая Масдаем листва.

— А смотри-ка, — вслух заметил Серый. — Ураган-то как быстро кончился! А, казалось, такая же буря разразится, как тогда, когда нас и Иваном разделило!..

— А она и разразилась, — подтвердила Мими. — Там, за стенами сада. Тут мы ее не ощущаем, но если бы попробовали вылететь сейчас назад, то почувствовали бы всю ее ярость!..

— А отчего у вас такие ураганы бывают? Внезапные, я имел ввиду?

— Дедушка нам рассказывал один красивый древний миф о вечной борьбе циклона и антициклона, и как они целыми фронтами без устали сражаются друг с другом, пока один из них не одолеет другого… Но это суеверие, сказка для маленьких. На самом деле все знают, что это гневается Дифенбахий, верховный бог Мирра, и стучит своим посохом о твердь

небесную.

На этом Мими задумалась на секунду, как будто вспоминая что-то, и добавила:

— Научно доказанная гипотенуза!

— О.

— Ме.

— А вот ты сейчас сказала — дедушка… — заинтересовался Серый.

— Да. Наш дедушка — морской старец Нелей. Он нас очень любит. И мы его тоже, — подтвердила Медуза.

— А родители ваши кто? — продолжил вопрос Волк.

— Родители? У нас нет родителей. У нас только дедушка.

— Как так? — озадачился он. — Так не бывает!..

— Почему это не бывает? — удивилась Мими. — А вот я читала, что в одной далекой северной стране, уже не помню ее названия, у старого бога Суровой Прохлады есть внучка… внучка… Замороженый Дождь?.. А родителей у ней тоже отродясь не было! Так что, и вовсе это не неслыханное дело!..

— Да? — удивленно покачал головой Серый. — Вот чудеса… Никогда про таких не знал… Надо же… Вот ведь, правильно говорят: век живи — век учись… Дураком помрешь…

Первые лучи солнца застали похитителей фруктов приложившими уши к стене и напряженно прислушивающимися, не кончился ли шторм за пределами сада.

— По-моему, стихает, — высказал предположение Волк.

— А по-моему, еще не очень, — усомнилась Медуза.

— И что ты предлагаешь? — ядовито поинтересовался Волк. — Сидеть и ждать, пока придет этот твой непобедимый мордоворот со своей дубинкой?

— Может, не придет, — пожала плечами Мими. — Может, он снаружи у ворот стоять будет.

— Снаружи? В такой-то ураган?

— Но ты же сам сказал, что он уже стихает!..

— Тогда полетели?

Откуда-то из глубины сада донеслось невнятное ворчание-рычание и звук медленных тяжелых шагов, как будто сваи заколачивали: "Бум. Бум. Бум."

— Побежали!..

— В какую сторону?

— Туда!..

— Быстрей!

Найти старую яблоню и печальным шатром на ней обвисшего Масдая было делом более чем несложным. Даже при зарождающемся свете дня их обоих было прекрасно видно с этого конца сада.