Терри Гудкайнд - Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров

Подобно ястребу, атакующему жертву, Кэлен летела вперед и в то же время, подобно орлу в вышине, парила на месте. Свет и темнота, жара и холод, время и расстояние — ничто не имело значения, и все же они означали все. Это была чудесная путаница ощущений, и она становилась острее всякий раз, когда Кэлен втягивала живую ртуть в свои легкие, в свою душу.

Это был экстаз.

Способность воспринимать мир возвратилась к Кэлен, будто прогремел взрыв, и все закончилось.

Свет ударил Кэлен в глаза. Пение птиц, шелест ветра и стрекотание насекомых едва не оглушили ее. Деревья и камни, увитые виноградными лозами, тонули в темном влажном тумане, текущем повсюду. Эта картина ее ужасала.

Дыши, сказала сильфида.

Эта мысль тоже привела Кэлен в ужас.

Нет.

Голос сильфиды, казалось, иссушал разум Кэлен. Дыши.

Кэлен не желала, чтобы ее выталкивали из безмятежного чрева сильфиды в этот ослепляющий и оглушающий мир.

Но она вспомнила Ричарда и вместе с Ричардом — опасность, которая грозила ему: Шота.

Кэлен выдохнула сильфиду из своих легких, исторгла из себя серебристую ртуть и всей грудью вдохнула чужой пахучий воздух. Она закрыла уши и зажмурилась, а сильфида поставила ее на край каменного колодца.

— Мы там, куда вы желали путешествовать, — сказала сильфида.

Кэлен с большой неохотой открыла глаза и опустила руки. Постепенно все вокруг встало на свои места, и она пришла в гармонию с окружающим миром. Сильфида отпустила Кэлен.

— Спасибо, сильфида. Это было… замечательно.

По лицу сильфиды волной пробежала улыбка.

— Я рада, что вы остались довольны.

— Надеюсь, я долго не задержусь, а потом нам надо вернуться.

— Я буду готова, когда вы пожелаете путешествовать снова, — сказала сильфида. — Я всегда готова путешествовать, если я бодрствую.

Кэлен спрыгнула с парапета. Среди деревьев мелькали развалины — часть стены там, полуразрушенная колонна здесь, груда булыжников на земле. И повсюду вились виноградные лозы.

Кэлен узнала мрачный лес, окружающий дворец женщины-ведьмы. Она помнила, как проходила по нему, когда Шота захватила ее и забрала в Предел Агаден, чтобы заманить туда Ричарда.

Зубчатые пики, словно венок из шипов, венчали темный лес на горизонте — горы Ранг-Шада. Темный и опасный, этот лес защищал жилище Шоты и не позволял никому приблизиться к ее дворцу.

Кэлен зябко потерла ее руки, несмотря на то что воздух был влажным и теплым. Холод пробирал ее изнутри.

Через редкие промежутки между ветвями виднелось розоватое небо. Рассвет только начинался. Кэлен знала, что дневной свет не рассеет мрак этого леса. В самый солнечный день здесь царила угрюмая темнота.

Кэлен осторожно сделала шаг, и туман разразился шипением, щелканьем, криками — вероятно, в нем скрывались какие-то звери и птицы. В луже стоячей воды мелькнули чьи-то глаза, чуть выступающие над поверхностью.

Кэлен сделала второй осторожный шаг и остановилась. Она поняла, что не знает, в каком направлении идти. Этот лес повсюду был одинаков.

Потом она сообразила, что не знает даже, дома ли Шота. Когда Ричард и Кэлен последний раз встречались с ведьмой, Шота приходила в деревню людей Тины. К ней заявился волшебник, приспешник Владетеля, и Шоте пришлось бежать. Ее могло и не быть здесь.

Нет, Надина была у нее. Шота здесь. Кэлен сделала еще один шаг.

Кто-то схватил ее за ногу и опрокинул на землю. Что-то тяжелое обрушилось ей на грудь, на мгновение лишив Кэлен способности дышать.

Из пасти, утыканной острыми зубами, покрытыми серой пузырящейся слюной, вырвалось шипение:

— С-симпатичная гос-спожа.

Кэлен судорожно втянула в себя воздух.

— Самюэль! Прочь от меня!

Сильные пальцы сжали ей левую грудь. Бескровные губы раздвинулись в злобной ухмылке.

— С-самюэль с-съест с-симпатичную гос-спожу.

Кэлен приставила костяной нож к складкам на шее у Самюэля. Другой рукой она захватила его длинный палец и отгибала назад, пока он не завизжал и не отпустил ее грудь.

Она сильнее ткнула ножом ему в горло.

— Это я скормлю тебя тем, кто водится вон в той луже. Выбирай — или ты оставишь меня в покое, или я перережу тебе глотку.

Лысая, измазанная грязью голова отодвинулась. Желтые глаза, горящие, как два фонаря, с ненавистью смотрели на Кэлен. Самюэль сполз с Кэлен, но она по-прежнему держала нож у его горла.

Самюэль поднял руку и указал в темный туман.

— Хозяйка ждет тебя.

— Откуда она знает, что я здесь?

Самюэль с шипением усмехнулся:

— Хозяйка знает все. Следуй за Самюэлем. — Он пробежал несколько шагов и оглянулся через плечо. — Когда хозяйка закончит с тобой говорить, Самюэль тебя съест.

— У меня есть сюрприз для Шоты. На этот раз она сделала ошибку. Когда я закончу с ней говорить, у тебя не будет хозяйки.

Бескровные губы Самюэля раздвинулись, и он угрожающе зашипел.

— Твоя хозяйка ждет, — сказала Кэлен. — Пошли.

Самюэль вприпрыжку побежал вперед, обходя ловушки и оглядываясь иногда, чтобы убедиться, что Кэлен идет за ним. Наконец впереди забрезжил свет, и они вышли на край утеса.

Далеко внизу раскинулась зеленая долина, где жила женщина-ведьма. Красивое место — только Кэлен от этого спокойнее себя не почувствовала. Долину окружали скалистые пики, и казалось, спуститься по отвесным скалам невозможно, но Кэлен знала, что тут есть ступеньки, вырубленные в скале. Тропинка, прячась за деревьями и валунами, обрывалась прямо у края пропасти.

Самюэль показал вниз, в долину.

— Хозяйка.

— Я знаю. Давай веди.

Вслед за Самюэлем Кэлен начала спускаться с утеса. Кое-где вилась узенькая тропинка, но в основном они шли по большим — их были тысячи — ступеням, вырубленным в скале.

Внизу, далеко в центре долины, среди ручьев и вековых деревьев, стоял ажурный дворец Шоты. На башнях и башенках трепетали разноцветные флаги, как будто там проходил праздник. Кэлен слышала, как полотнища хлопают на ветру. Это было красиво, но она смотрела с ненавистью на этот прекрасный дворец. Для Кэлен он был центром паутины. А внутри притаилась угроза. Угроза для Ричарда.

Самюэль прыгал со ступеньки на ступеньку. Он радовался, что возвращается под защиту своей хозяйки, и, без сомнения, представлял себе, как будет тушить Кэлен в большом котелке, когда хозяйка закончит с ней разговаривать.

Он то и дело с ненавистью поглядывал на Кэлен, но она едва замечала его взгляды. Она сама была охвачена ненавистью.

Шота желала Ричарду зла. Кэлен снова и снова повторяла про себя эту фразу: это был ключ. Шота хотела лишить Ричарда счастья. Шота хотела заставить его страдать.