Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли
— Как этот Гра… — Ивтеил быстро закрыл рот девчушки ладонью.
— Люди не должны называть богов и артефакты по их настоящим именам. Вы думаете, что боги слышат молитвы, но это не так. Они слышат, когда люди произносят их имена богов. Поэтому запомни: никогда не произноси имя бога, если не хочешь, чтобы он тебя отыскал. Если прочтёшь его, если услышишь от других — никогда не повторяй… Как только ты это сделаешь, злой Осколок найдет тебя и убьет. Ты все еще смертная, Делия.
Дели кивнула, Ивтеил тут же опустил руку.
— Почему артефакт имеет силу Осколка?
— Божество веры и сомнений, как и Аммония, был крупным осколком Бога Начал. Бог Начал поверил, что сумеет создать для людей лучший мир после смерти, он верил в праведность этого способа. Теперь человек, артефакт божества веры, ищет способ убить всех, чтобы подарить миру другое «Начало».
— Так тот сон правдив… Реки крови в центре империи… Он настолько силен?
— Я видел много концов Итевы. Все они были кровавыми. Так что думаю, он и правда силен. Сама подумай, если тебе под силу предвидеть смерть, бороться с ней и даже убивать божеств так, чтобы они навсегда исчезали, то какая мощь сокрыта в том, кто может управлять верой? Мне доподлинно неизвестна вся его мощь, но он очень опасен. Знаю только, что он может сводить всех с ума, менять образ мыслей людей, заставлять верить в то, что он им навязал. Разве в прошлой жизни ты не заметила, что многие вели себя странно?
Мог ли какой-то бог быть причиной странных поступков других? Поведение спятившей Хисии? Решение императора взять в жены Феонию… Точно, Феония!
— Происшествие с Феонией ваших рук дела?
Ивтеил покачал головой.
— Мы это с Розанной уже обсуждали. Чтобы ты знала, я не трогал Феонию, она впала в сон не по моей воле.
— Тогда это Аммония… Это все из-за нее? Она привела меня к смерти, чтобы пробудить ядро?
Ивтеил положил руку на плечи Делии.
— Я не знаю. Не хочу тебе врать, поэтому говорю все как есть. Это и правда мог быть план Аммонии, а может, всему виной был Гранарас. Не знаю. В прошлом я до тех дней уже не дожил.
— Хах, даже бога судьбы убили? А ты, выходит, не так уж и силен по сравнению с каким-то там артефактом веры…
— Да, погиб! Не знаю, при каких обстоятельствах это случилось в той жизни… — Ивтеил вдруг замолк. — Секундочку, это что за непочтительный тон? Почему ты, ребенок, говоришь со мной панибратски?!
Делия пожала плечами.
— Повторяю за матерью.
— Ух, эта Роза! Она научила тебя только плохому!
Ивтеил обвел взглядом толпу. Он посмотрел на тигровые лилии и почувствовал, как его каменное сердце начинает в очередной раз сжиматься от боли.
— Я подумаю над тем, чтобы помочь вам справиться с тем артефактом, — вдруг ответила Делия, на страдающем сердце Ивтеила незначительно полегчало.
Они и правда похожи. Обе до конца не понимали, с чем себя связывают. Обе рискуют собой, беря в расчет не свою, а чужую, незнакомую жизнь.
— Хорошо, малышка. Но вернемся к разговору о войне чуточку позже, — сказал Ивтеил и потрепал себя по волосам. — У нас еще есть время. Раз в этот раз ты пробудилась так рано, то у нас время с запасом. Пока продолжай свою жизнь и не торопясь наращивай силы. Делай то, что делала твоя мать — ищи невознесенных богов, которые не желают людям смерти. Они смогут помочь. Но перед этим напомню: не забывай о живых.
Ивтеил показал рукой на толпу, среди нее проглядывалась застывшая на месте Феония. Ивтеил протянул руку и потянул невидимую нить на себя. Феония в тот же миг обернулась, взгляды сестер тут же встретились.
— Делия! — Феония зарыдала. — Ты проснулась?! Как ты? В порядке? Я так беспокоилась… Я… Мне так жаль, что не была с тобой рядом…
Феония подбежала к сестре, и Делия тут же обвила руки вокруг ее тонкой талии.
— И ты прости, что меня не было рядом. Прости меня, я такая ужасная.
Если Феония в прошлом узнала, что Делия ей не сестра… Как она себя чувствовала? Испытывала ли к Делии отвращение за то, что из-за нее вынуждена соглашаться на брак со стариком императором? Но если их нити связаны… Значит Феония тоже любила сестру до конца и прощала ей любые побеги? Делия ведь даже убедила себя, что Феония стала убийцей.
— Я больше тебя не оставлю одну, — поклялась Делия.
Фоения всхлипнула.
— Никогда не пропадай, слышишь? И если тебе плохо, сразу говори об этом мне! Не доводи себя до болезни, береги силы… Береги себя.
Дели кивнула.
Ивтеил снова незаметно потянул нити, теперь к двум съежившимся в объятьях тельцам приблизился Мейтон. Он держал в руках букет лилий и, смотря на сестер, старался не показывать слезы. Он уже хотел отойти, боясь им двоих помешать, но Феония притянула этого серьезного с виду мальчишку. Теперь в объятьях стояли трое детей, они были чуть поодаль от людей, но чувствовали себя так, будто отныне находятся в другом мире. Все, что они могли — это рыдать над потерей и оплакивать свою новую жизнь.
Люди, даже если увидят их, не посмеют их осуждать. Не сегодня.
Амина вошла в спальню Делии и заметила на полу разбитую вазу и мышь, что неотрывно смотрела в окно.
«Аммония… Это все из-за нее?», — раздался вдруг голос в голове горничной, девушка потерла виски. Голова вспыхнула болезненным жаром.
— Как же сильно Делия ненавидит меня… Хотя как можно не ненавидеть…
Подойдя к окну ближе, Амина заглянула в него и проследила за тем, на что смотрит мышь. Вдалеке стояла ее маленькая хозяйка, ее юная дочь. Она говорила с Ивтеилом, а спустя время оказалась в объятиях других членов
