Барбара Хэмбли - Те, кто охотится в ночи. Драконья Погибель

Юноша двинулся было на свет, но Джон коснулся его руки и проговорил тихо:

— Я думаю, стоит провести разведку, раз уж мы затеяли взлом и все такое. Я сейчас взгляну, что там, за домом, и если все спокойно — свистну козодоем. Идет?

Гарет схватил его за локоть.

— А если свистнет настоящий козодой?

— В это время года? — И Джон растаял, как кошка, в темноте. Дженни замечала его, лишь когда он пересекал шахматную пестроту теней, отбрасываемых голыми деревьями, окружающими с трех сторон королевскую опочивальню. Гарет, сразу же потеряв Аверсина из виду, озадаченно озирался.

Возле арки розовый свет лампады скользнул по оправе очков, блеснул на шипастом локте, светлым пятнышком обозначил кончик длинного носа. Углядев спокойно стоящего Джона, Гарет двинулся было к нему, но Дженни удержала его. Козодой еще не свистнул.

А секундой позже в арке показалась Зиерн.

Хотя Джон стоял в шести футах от нее, она не сразу его увидела — северянин замер, как змея в листве. Лицо чародейки, освещенное теплым золотом лампады, несло все то же выражение томного удовлетворения, как тогда — в приоткрытой комнате охотничьего домика неподалеку от реки Уайлдспэ. Сейчас. — как тогда. От этой мысли Дженни пробрал озноб, а потом она почувствовала уже настоящий страх.

Зиерн медленно повернула голову и вздрогнула. Затем улыбнулась.

— A-а… Варвар, тоскующий без приключений. — Она тряхнула распущенными, не покрытыми вуалью волосами; заблудившийся локон улегся в ямочку на щеке, словно прося приласкать. — Поздновато, наверное, беспокоить короля прошениями.

— Да уж почти две недели как поздновато. — Джон задумчиво почесал нос. — Но лучше поздно, чем никогда, как сказал папаша в день дедушкиной свадьбы.

Зиерн хихикнула — нежный горловой звук. Дженни почувствовала, как рядом содрогнулся Гарет, разом припомнив искушающие недобрые сновидения.

— Ты весьма опрометчив… Это твоя женщина послала тебя узнать, не опутан ли Уриен еще какими-либо чарами, кроме своей тупости и вожделения?

Дженни услышала свистящий выдох Гарета, когда циничные фразы небрежно слетели с нежных розовых губ. А Дженни удивилась своему спокойствию, словно именно этого она и ждала от Зиерн.

Джон лишь пожал плечами и сказал мягко:

— Да нет. Просто я уже все ногти объел, ожидая.

— Ах… — Губы ее раздвинулись в ленивой улыбке. Она казалась полупьяной, но не сонной — напротив, как в тот первый день ожидания в Королевской галерее, она была довольна жизнью и вызывающе благополучна. Лампа в выложенной изразцами нише очертила янтарем профиль Зиерн, когда она шагнула к Джону, и Дженни вновь ощутила страх. Как будто Джон сам не знал, какой опасности подвергается!

— Варвар, который ест руками и наверняка занимается любовью, не разувшись… — Руки чародейки ласкающе коснулись его плеч, словно пытаясь почувствовать мышцы и кости под пледами и кожаной курткой. Но Аверсин легко отступил на шаг, почти повторив трюк, который сама Зиерн проделала с Дромаром в Королевской галерее. Теперь ей, чтобы снова прикоснуться к нему, пришлось бы сделать пару быстрых шажков, уронив тем самым свое достоинство.

С нарочито усиленным северным выговором Джон сказал:

— Ну, недостаток манер, конечно, не дает мне спать… Но я-то сюда приехал не есть и не любовью заниматься. Дракон-то жрет людей уже совсем рядом.

Она снова хихикнула — на этот раз злобно.

— У тебя будет возможность убить его, но в свое время. Умение ждать — искусство цивилизованных людей, мой варвар.

— Ага… — покладисто отозвался Джон. Его темный силуэт был обведен золотистым светом. — У меня был ушат времени изучить все эти ваши искусства: и учтивость, и внимание к просителям, не говоря уже о чести или там о верности одному любовнику, в то время как подбиваешь клинья под его же сыночка…

Наверное, сердца успели ударить три раза, прежде чем Зиерн заговорила. Дженни видела, как выпрямилась спина колдуньи. Голос ее по-прежнему был ласков, но звучал, словно струна арфы, перетянутая на полтона.

— Что тебе до этого, Джон Аверсин? Так делаются дела на юге. Никто не собирается отнимать у тебя возможность прославиться вновь. Все это вообще не должно интересовать тебя. Я скажу, когда настанет срок… Послушай меня, Джон Аверсин, и поверь мне. Я знаю этого дракона. Ты убил одного змея, но ты не встречался с Черным Моркелебом, Драконом Злого Хребта. Он гораздо сильнее, чем тот, которого ты одолел, сильнее, чем ты можешь себе представить.

— Я это предполагал. — Джон поправил очки, розовый свет блеснул на шипах браслета, как на остриях копий. — Как смогу, так и убью, очевидно.

— Нет. — Нежный голос Зиерн стал язвителен. — Ты не сможешь. И если ты этого не знаешь, то я знаю. Ты думаешь, мне не ведомо, что эти вонючие поедатели отбросов, гномы, тебе солгали? Что они отказались дать тебе верную карту Бездны? Я знаю Бездну, Джон Аверсин, я знаю каждый тоннель и переход. Я знаю все заклинания наваждений и защиты, и, поверь мне, они тебе пригодятся в бою с драконом. Кроме того, тебе не обойтись без меня, если ты победишь и вернешься живым. Подожди, говорю тебе, и помощь будет. А потом я вознагражу тебя сверх всяких человеческих мечтаний. Сокровищ Бездны на это хватит.

Джон слегка склонил голову к плечу.

— Кто вознаградит? Ты?

В молчании пахнущей морем ночи Дженни слышала, как дыхание женщины пресеклось.

— А как это ты, интересно, собираешься завладеть сокровищами гномов? — продолжал Джон. — Хочешь захватить Бездну сразу же, как только дракона не станет?

— Нет, — сказала она чуть торопливее, чем следовало. — Дело в том, что… Ты же знаешь, дерзость этих гномов дошла до того, что они замыслили заговор против его величества. Но они уже не тот могущественный народ, каким были до прихода Моркелеба. Те, что уцелели, раздроблены и слабы. Многие покинули город, Потеряв все права, и скатертью им дорога.

— Если бы со мной обращались, как с ними, — заметил Джон, опершись плечом на желто-голубые изразцы арки, — я бы тоже уехал.

— Они это заслужили. — Ее слова обожгли внезапным ядом. — Они запретили мне… — Зиерн осеклась и продолжала более спокойно: — Ты знаешь, что они открыто поддерживают мятежников Халната, — во всяком случае, ты должен знать. Было бы глупо выходить против дракона, пока заговор не раскрыт полностью. Это бы только возвратило гномам их твердыню и сокровища, чтобы строить дальнейшие козни.

— Я смотрю, король, да и народ вместе с ним, только и твердят что об этом заговоре, — отозвался Аверсин скучным голосом. — Но, как я слышал, у гномов, оказавшихся в Цитадели, выбора не было. Мне кажется, Гарет, уехав, оказал тебе большую услугу: король до того рассеян, что поверит чему угодно. И я так понимаю, что раз мне советуют не торопиться с драконом, а гномов тем временем выживают из королевства, чтобы они, упаси боже, не вернулись потом в свою Бездну, то, значит, Бездна понадобилась кому-нибудь еще, не так ли?