Токацин - Долгое лето

- Хорошо! С такими воинами червяки нам не навредят, - прошептал один из Алдеров, покачивая головой.

- Ингейна - очень сильные и очень храбрые, - тихо сказала Речница. - Один из них спас наше селение.

- Ты не из Шшуна, сслучаем? - удивлённо покосился на неё Алдер, но снизу на них зашипели, и Кесса промолчала. В огненнный круг уже вошла, подвернув хвост под лапы, Красная Саламандра.

- Мне бы в печь такую, у них хороший огонь, - с завистью прошептал второй Алдер, не отрывая взгляда от Саламандры.

Огненная личинка вылетела из пролома и закружилась, как пчела, над ящерицей, высматривая, куда вцепиться. Саламандра, высунув язык, едва заметно переминалась с лапы на лапу, но ничего не предпринимала. Над проломом полыхнуло багровое пламя, и весь рой вывалился наружу - и тут же огненная волна из пасти Саламандры накрыла его, а красный хвост звонко шлёпнул по мостовой, раздавив последнюю личинку. Вонь сгорающих да"анчи была ещё сильнее, чем в прошлый раз, внизу закашлялись, сверху замахали руками.

- На вкус они тоже скверные, - заметила ящерица, хвостом выметая раздавленную личинку за барьер, и попятилась к краю площади. Из дыры уже выползал, скручиваясь в спираль, огромный червь, и пламя хлестало из странных трубок на его морде, а трубки эти на глазах удлинялись и расширялись. Хифинхелф перехватил поудобнее посох и шагнул к кольцу, неотрывно следя за червём. Саламандра пригнула голову и выдохнула пламя в ответ.

Площадь исчезла под огненной завесой, охранный барьер вспыхнул с утроенной силой, из кольца раздалось громкое шипение, потом шкворчание, а потом - грохот. Кесса закашлялась от нестерпимой вони. Площадь полыхала, какие-то сгустки взрывались в воздухе, раз за разом затягивая всё вокруг чёрным дымом.

- Ал-лийн, - прохрипела Речница, утирая слёзы. Куда попала вода, она так и не увидела. Один из Алдеров сунул ей в нос лист Тикорина, и Кесса уткнулась в него и так дышала, пока вонь не развеялась. Когда она снова взглянула на площадь, там уже не было ни огня, ни пролома, ни чудовищ, из него выползающих. На мостовой сидели трое хесков - раненый Ульрин и обожжённый Хезкар устроились на принесённых им подушках, Саламандра взобралась на камень.

- Трое воинов ссказали нам о ссвоей ссиле, - посох снова был в руках Метхалфа, Хифинхелф отступил на край площади, и Кесса едва могла разглядеть его в толпе. - Вссе они проявили ссебя досстойно. Теперь сслово за сстарейшшинами Мекьо. На рассвете они его сскажут. Теперь же пуссть вссе вернутсся в ссвои кварталы. Утром мы ссойдёмсся в общем зале.

Он повернулся к хескам, из толпы выбрался Хифинхелф, а за ним - ещё несколько ящеров и даже один человек. Кесса удивилась, когда его увидела, - последнее время ей казалось, что в Мекьо вовсе нет людей.

- Вссё, - вздохнул Алдер. - В общем зале, говоришшь... Я подойду до рассвета. Ссестра твоя не думает прийти?

- Она и ссегодня где-то здессь, - неопределённо махнул лапой второй ящер. - Ладно, осставайсся, я сспущуссь - может, усспею поговорить сс Ссаламандрой... Что тебе, знорка?

- Я ищу, где переночевать, - смутилась Речница. Ящер пожал плечами.

- В Мекьо не живут чужаки. До темноты уходи из города. Там, в засстенье, кто-нибудь пусстит тебя. Тут не город знорков. Посстой, я уже сспусскаюссь...

Алдеры оттеснили Кессу и спустились во двор. Речница осталась на крыше, с опаской глядя вниз. Толпа рассеивалась, ручейками утекала в переулки и подземные ходы. Кесса смотрела вокруг - во всех этих домах кто-то жил, но ни один из них не был похож на дом для путников.

- Хаэй! - окликнули её с нижней крыши. - Знорка, иди в засстенье. Сскоро ворота закроютсся.

Там стояли двое стражников с копьями. Речница кивнула им и спустилась с крыши, растерянно озираясь по сторонам.

- Неужели в Мекьо нет постоялого двора? - спросила она у воинов. - Тут не любят чужих?

- Тут не живут знорки, - ответил ящер, глядя на Кессу уже с подозрением. - Ты найдёшь дорогу к воротам?

Кесса кивнула и пошла вниз по склону, и не останавливалась, пока стражники не скрылись из виду. Там, за поворотом, она села на мостовую и растерянно посмотрела на Эррингора.

- Тут всюду живут иприлоры и Алдеры. Они - мирные существа. Почему они выгоняют чужеземцев? - прошептала она и пожала плечами. Зверёк выдохнул струйку дыма.

- Хаэй! - из-за дверной завесы, прикрывающей соседнюю дверь, выглянул иприлор. - А, тут ты, знорка. Ты потеряла дорогу? Поспеши, ворота закроются на закате.

- В застенье тоже нет постоялого двора, - вздохнула Речница. - А в степи меня сожрут. Если примешь меня на ночь, я приведу в твой дом хороший родник.

- Хссс... Нет, знорка. Иди к воротам. Тут вам ночевать нельзя, - мотнул головой иприлор. Дверная завеса опустилась. Кесса пошла дальше, с недоумением и обидой глядя на пустынную улицу. "Странные они тут все," - думала она.

- Делать нечего, Эррингор, - прошептала Кесса, остановившись у глухой стены. На высоте человеческого роста была ниша - не то для фонаря, не то для гнезда ласточки, но сейчас в ней ничего не было. Речница подсадила зверька, и он забрался в укрытие. Спустя мгновение туда залезла и Кесса, кутаясь в крылья. Уменьшенный и превращённый в кожистые складки тюк с припасами перевешивал и мешал летать, но летать Речница и не собиралась.

- Надеюсь, летучих мышей они из города не гонят, - вздохнула она и закрыла глаза.

Утром её разбудил оглушительный лязг и последовавшее за ним гневное шипение.

- Шшсин шиэши! - громко и сердито шипел кто-то на разные лады. Несколько голосов вразнобой отвечали ему. Кесса вскочила, споткнулась обо что-то очень горячее и села на пол.

Она уже не была мышью - это Речница поняла, когда протёрла глаза. Сердито пыхтящий Эррингор сидел на её ноге и размахивал хвостом. Сверху нависал белёный потолок, от глиняного пола, кое-как прикрытого циновкой, тянуло прохладой. С вороха циновок, лежащего у стены, Речница только что скатилась. Больше в каморке ничего не было - только дверная завеса, крест-накрест перечёркнутая мерцающими лентами охранных чар. Они и освещали комнату.

- Знорка-Некромант? - завеса отодвинулась, в каморку заглянул Алдер. Он был одет как стражник, и бронзовые пластины его брони тускло блестели - не так давно их хорошенько начистили. Ящер бросил Кессе узелок, свёрнутый из листа. В комнате запахло жареной рыбой.

- Постой! - очнулась Речница, но стражник уже скрылся. Она развернула узел - кроме большого жареного фамса, там были лепёшки.

- А вот и вода, - подумала вслух Кесса, обнаружив среди циновок фляжку из плода Кими. Там действительно была вода, и фляжка эта была не из вещей Речницы.

- Эррингор, ты помнишь, как мы сюда угодили? - шёпотом спросила Кесса. - Что это за место?