Джон Толкиен - Возвращение короля

Дедом Короля был Арадор. Сын Арадора Араторн взял в жены Гилраэну Красивую, дочь Дираэла потомка Аранарта. Дираэл был противник этого брака, ибо юная Гилраэна не успела достичь возраста, в котором дунаданские девушки обычно выходили замуж.

— Кроме того,— сказал он,— Араторн зрелый воин, он силен и станет вождем раньше, чем ожидают, но сердце говорит мне, что жизнь его не будет долгой.

На что жена Дираэла Иворвена, которая тоже была провидицей, возразила:

— Тем более надо спешить! Небо хмурится перед великой бурей. Пока не поздно, свяжем их узами брака, и может быть, нашему племени улыбнется надежда, а если откладывать, наш век кончится, а надежды не будет.

И случилось так, что всего через год после свадьбы Араторна и Гилраэны Арадор попал в засаду троллей в Холодных Холмах севернее Райвендела и погиб. Араторн стал вождем дунаданов. Еще через год Гилраэна родила ему сына, которого назвали Арагорн. Мальчику было всего два года, когда Араторн вместе с сыновьями Элронда отправился в поход на орков и был убит стрелой из лука, попавшей ему прямо в глаз. Сбылось предсказание, он прожил недолго. Ему не было еще шестидесяти лет.

Так Арагорн стал наследником Исилдура и вместе с матерью поселился в Доме Элронда, который заменил ему отца и полюбил его, как родного сына. Но его стали называть Эстел, что значит «Надежда», а настоящее имя и родословную держали до поры в тайне. Так решил Элронд, ибо Мудрым стало известно, что Враг разыскивает Наследника Исилдура, хоть и не знает, продолжается ли род Короля на земле.

Двадцати лет от роду, Эстел однажды с победой вернулся из похода вместе с сыновьями Элронда. Элронд посмотрел на него и возрадовался, ибо хотя юноша был еще молод как телом, так и душой, но уже обещал превратиться в достойного мужа. Он был красив и благороден, разумен и смел. В тот день Элронд назвал его настоящим именем, рассказал, чей он сын, и вручил ему наследные реликвии.

— Вот Кольцо Барахира,— сказал он,— древний знак нашего кровного родства. Возьми также сломанный Нарсил. Может быть, с этим оружием ты еще совершишь великие дела, ибо я предсказываю, что ты проживешь дольше обычных людей, если сумеешь выдержать все испытания и не покориться силам Зла. Путь твой будет долог и труден. Жезл Ануминаса я оставляю у себя, его надо заслужить.

На следующий день в час заката Арагорн бродил один по лесу, и сердце у него пело от радости. Он и сам пел, ибо мир был прекрасен, а надежда светила ему ярко. Вдруг он увидел девушку. Она шла по зеленой траве между белыми стволами берёз. Юноша остановился, пораженный. Ему показалось, что это сон или что он вдруг овладел даром эльфов-менестрелей, умеющих волшебным пением вызывать перед глазами слушателей образы тех, о ком поют. Ибо пел он о встрече Берена и Лютиэнь в лесах Нельдорет, и — о диво! — перед ним в Райвенделе вдруг явилась сама Лютиэнь в серебристо-голубом плаще, красивая, как вечновечерний свет на родине эльфов. Ветер играл волной темных волос, надо лбом сверкали, как звезды, белые камни.

На мгновение Арагорн замер, завороженный, боясь шевельнуться, чтобы видение не исчезло навсегда, потом громко окликнул ее, как Берен в давние дни:

— Тинувьель! Тинувьель!

Девушка обернулась к нему с улыбкой и спросила:

— Ты кто? И почему зовешь меня этим именем?

И Арагорн ответил:

— Я подумал, что вправду увидел Лютиэнь Тинувьель, о которой пел. Если даже ты — не она, ты очень похожа на нее.

— Мне многие это говорили, — отвечала она серьезно,— хотя меня зовут по-другому. Может, мне назначена похожая судьба? Но кто же ты?

— До сих пор меня звали Эстел, — сказал он. — Но я Арагорн сын Араторна, наследник Исилдура, вождь дунаданов.

Произнося все это, он чувствовал, что высокое происхождение, так радовавшее его, уменьшается почти в ничто по сравнению с красотой и достоинством незнакомки. Но она в ответ весело рассмеялась:

— Значит, мы дальние родичи, ибо я — Арвен, дочь Элронда, меня также называют Ундомиэль.

— Часто самые дорогие сокровища прячут во время опасности, — сказал Арагорн. — Но я в этом Доме живу с детства, а твой отец и братья ничего мне о тебе не говорили. Удивлен я. Как вышло, что мы до сих пор не встретились? Неужели отец держал тебя под замком?

— Нет, — ответила она и обратила взгляд к горам на востоке. — Я долго жила у матери, в далеком Лотлориэне, и совсем недавно вернулась к отцу. Много лет моя нога не касалась травы Имладриса.

Тогда удивился Арагорн, потому что девушка показалась ему не старше его самого, а ему минуло двадцать лет. Но Арвен посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Не удивляйся! Детям Элронда дана вечная жизнь эльдаров.

Арагорн смутился, увидев в ее глазах свет вечной юности и мудрости эльфов. И в тот час он полюбил Арвен Ундомиэль, дочь Элронда.

После этой встречи он стал молчалив и задумчив. Мать заметила в нем перемену, и в конце концов он ответил на ее вопросы и рассказал про дивную встречу в вечернем лесу.

— Сын мой, — сказала Гилраэна, — ты высоко метишь даже для потомка многих королей. Ибо это прекраснейшая девушка в мире, дочь слишком высокородного отца. Смертный не должен искать жену среди эльфов.

— Но между нами есть даже кровная связь, если история предков, которой меня учили, не лжет, — сказал Арагорн.

— История не лжет, — сказала Гилраэна. — Но это было очень давно, в другой эпохе, до того как измельчало наше племя. Поэтому я и боюсь, ибо если ты не добьешься согласия Элронда, род потомков Исилдура кончится на тебе. А я не думаю, что Элронд согласится.

— Если не согласится, горькой будет моя судьба,— сказал Арагорн. — Тогда я уйду один бродить в Глухоманье.

— Да, такова и будет твоя судьба, — произнесла Гилраэна. Она в какой-то мере тоже владела даром предвидения, но ничего не сказала сыну о своих предчувствиях и ни с кем не поделилась тем, что узнала от него.

Элронд сам умел многое видеть и читать в сердцах. И вот однажды в том же году, перед наступлением осени, он призвал к себе Арагорна и сказал:

— Слушай мое слово, Арагорн сын Араторна, вождь дунаданов! Перед тобой большая судьба. Либо ты вознесешься над всеми своими предками, жившими после Элендила, либо упадешь и погибнешь во тьме вместе со всеми, кто еще остался на земле из твоего рода. Тебя ждут долгие годы тяжких испытаний. У тебя нет сейчас права брать жену, нельзя тебе связывать словом ни одну женщину, пока не пробьет час и пока тебя не сочтут достойным славы и счастья.

Арагорн смутился и сказал:

— Неужели моя мать говорила об этом?

— Нет. Тебя выдают глаза, — ответил Элронд. — Но я говорю не только о своей дочери. Сейчас ты не можешь ничего обещать ни одной девушке. А род красавицы Арвен, дочери Властителей Имладриса и Лориэна, Звезды Вечерней своего племени, намного выше твоего, и она уже давно живет на земле, так что ты по сравнению с ней сейчас — все равно что годовалый побег рядом со стройной березой, которая цвела не одну весну. Арвен не для тебя. Может быть, и она думает так же. Ну, а если ее сердце склонилось к тебе, для меня это было бы большим горем, ибо над нами тяготеет свой рок.