Эльхан Аскеров - Бастарды

– Нет. Я не тщеславен. Отец был мастером меча и передал мне все свои знания. Этого достаточно. Я знаю, чего стою в бою, и мне этого хватает. Все остальное для меня не имеет никакого значения.

– Значит, вы не бывали в столице?

– Нет.

– То-то я смотрю, ваше платье больше напоминает солдатский мундир, чем платье благородного человека.

– А как, по-вашему, должен быть одет благородный человек?

– Красиво, модно, изящно, а не как конюх.

– Айгун, прекрати! – попытался осадить дочь граф Мадерра, но та только отмахнулась, продолжая нападать на Ал-Тора.

– Глядя на вас, граф, можно подумать, что вы и понятия не имеете о моде.

– В ваш дом я заехал прямо с охоты. Естественно, что и одет я соответственным образом. Если же у меня возникнет такая необходимость или просто придет в голову блажь разодеться в кружева, я просто отправлю гонца в столицу и он доставит все необходимое. Или закажу проходящему каравану нужные ткани и прикажу сшить. В замке у меня проживает белошвейка, обшивавшая всех модниц столицы. Ей пришлось бежать из города после того, как от болезни умерли ее муж и двое сыновей. Я оставил ее у себя, разрешив поселиться рядом с замком.

– А что это была за болезнь? – тут же насторожились все присутствующие.

– Полтора года назад по столице пошла черная оспа.

– Великие боги! И вы не боитесь заразы?

– Не боюсь. Черная оспа убивает в течение седмицы, будь она больна, ей не удалось бы даже выбраться из города. Но она жива и здорова, а кожа не обезображена, как это обычно бывает. Прошло уже полтора года, так что, бояться нечего.

– И она хорошо шьет? – заинтересовалась разговором старшая сестра.

– Хорошо. Но меня одежда больше интересует с точки зрения удобства. В замке мне нет смысла рядиться, а гостей я еще не принимал, не считать же гостями проходящие караваны.

– Да уж. Представляю ваш домашний наряд, – насмешливо фыркнула Айгун.

– Скажите, граф, вас интересуют стихи? – вступила в разговор средняя сестра.

– Нет. По мне, так это пустое сотрясание воздуха. Зачем читать, к примеру, о полной луне, если можно просто выйти на улицу и полюбоваться ею в свое удовольствие. Или как можно понять из сонета, чем пахнет море, если никогда его не видел и не обонял. Ерунда это все. Отдушина для ленивых. Если я хочу увидеть море, я сажусь на коня и еду на берег. Если хочу увидеть луну, выхожу на улицу.

– Значит, книг у вас в замке нет?

– Ну почему же. Книг много, и под них выделена отдельная библиотека, просто книги там собраны довольно специфичные. По искусству боя, по тактике, стратегии. Те, которые интересовали отца и интересуют меня.

– Боги! Как это скучно! – скривилась Мирам и снова устремила взгляд в царство грез.

– Да уж. Повезло нам, сестрички. Еще один солдафон, только и умеющий, что размахивать мечом.

– Ну, каждому свое, – философски заметил Ал-Тор, которого уже начала доставать бесконечная грубость девчонки, – одному мечом размахивать, а другому на меч насаживаться.

– Что это за намеки, граф! – вскинулся барон Вильтар.

– Никаких намеков, барон. Человек, умеющий сражаться, размахивает мечом, а не знающий, с какой стороны за него берутся, будет на этот меч насажен.

– И тем не менее я попросил бы вас впредь воздержаться от таких выражений. У каждого свои вкусы. Сами-то вы, конечно, предпочитаете женщин.

– Верно. Но я не понимаю вашей угрозы. Что я сказал такого, что вас задело? Мне в общем-то все равно, какие у вас вкусы, но я привык говорить то, что думаю, и никто не сможет запретить мне это. А если вы собрались прислать мне вызов, то советую как следует подумать. Вы мне не соперник, – жестко проговорил Ал-Тор, с силой сжимая в пальцах серебряный кубок. Послышался легкий скрежет, и на стол упала кучка искореженного металла, даже близко не напоминавшая тот изящный сосуд, который слуги подали на стол.

Вскочивший было барон испуганно пискнул и плюхнулся обратно в кресло. Достав из рукава надушенный кружевной платочек, он принялся растерянно промокать покрывшийся испариной лоб.

– Боги! Вот это силища! – восхищенно проворчал граф Темино, искоса глянув на своих сыновей.

– Да-а, – задумчиво протянула Хаста, облизав губки острым язычком, – похоже, вам в руки лучше не попадаться.

– Да. Когда рассержусь, могу наделать бед. – Пожал плечами юноша, недовольный, что позволил вывести себя из равновесия.

– Я же говорю, солдафон. Теперь придется весь вечер слушать разговоры об оружии, лошадях, доспехах и тому подобной дребедени. Боги, ну почему здесь не может появиться хотя бы один приличный кавалер. Утонченный, изящный, умеющий читать стихи, играть на лютне, петь, знающий, как обращаться с приличными девушками.

– Тогда вам нужен менестрель. Хотя я, кажется, забыл, что благородных менестрелей не бывает. Как не бывает и богатых менестрелей, – не удержался от шпильки Ал-Тор. – Как я уже говорил, каждому свое. Одному заботиться об уделе и получать доход, другому бренчать на лютне, распевая сонеты, и выпрашивать у первого корку хлеба, чтобы не помереть с голоду. Пожалуй, теперь я понимаю, почему во многих домах, где есть женщины, менестрелей спускают с лестницы, – рассмеялся Ал-Тор.

– Да как ты смеешь издеваться, мужлан! – завопила разъяренная девица, вскакивая с кресла.

– А ты чего молчишь, старый дурак? – напустилась она на отца. – Немедленно крикни слуг с плетьми и прикажи спустить на него собак, слышишь, ты, собак!

– Ну хватит! – перекрыл ее вопли яростный рев Ал-Тора. – Натравить на меня собак?! – переспросил он, и у всех находившихся в зале кровь застыла в жилах от его взгляда. – Ваше счастье, граф, что я уже успел преломить хлеб в этом доме, иначе я бы приказал сжечь эту халупу дотла. Эй, кто там! – крикнул юноша, чуть повернувшись в сторону двери. В зал влетел мальчишка.

– Передай Топ-Гару, седлать коней, немедленно. Мы уезжаем из этого дома.

Кивнув, мальчишка сломя голову кинулся на конюшню. Юноша сделал шаг к двери, но, вспомнив что-то, вернулся обратно.

– Чуть не забыл, – презрительным тоном заговорил Ал-Тор, опуская руку в кошелек, – я испортил ваш кубок, граф, надеюсь, этого хватит, чтобы покрыть убытки? – спросил юноша, небрежно швырнув на стол два золотых.

Все сидевшие за столом дружно ахнули. За эти деньги можно было купить дюжину таких кубков. Развернувшись, юноша стремительно вышел из зала. Бесшумно вошедший слуга вытер со стола разлитое вино и, собрав монеты, положил их перед графом.

Моментально протрезвевший хозяин дома задумчиво посмотрел на лежащие перед ним деньги и, повернувшись к дочери, громко сказал:

– Ты не только стерва, но еще и круглая дура. Сегодня нас спасло только то, что этот граф воспитан в старинных традициях, иначе здесь бы уже лилась кровь.