Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Гроссграф

- То есть мечам?

- Ну да, - ответил он с удивлением, - а как же иначе? Хотя можно было и на палицах…

- Да-да, - согласился я, - как еще иначе. На палицах пусть дерутся духовные лица. Сейчас она у этого, как его, барона Фазлура, в замке?

Он горестно вздохнул, покачал головой, но глаза сверкнули гордостью.

- Нет, сэр.

- А что? Какова диспозиция?

Он перекрестился и поплевал через плечо, услышав незнакомое слово.

- Тьфу-тьфу, сэр Ричард, но брат виконта Ксандвила, сэр Риен, все же победил, захватил замок, перебил оборонявшихся и увез леди Лоралею. Он прожил с нею полгода, но как-то в гостях у них побывал дядя сэра Риена граф Фолкен Фанел. Он был настолько очарован женой виконта Риена, что напомнил о праве старшинства в тетравленде. А старший в их роде он, так что леди Лоралея должна принадлежать ему…

- Господи, - сказал я в ужасе, - в этой женщине залежи нефти, что ли? Прямо Ирак какой-то! Нет, даже Саудовская Аравия…

Сэр Норберт закончил с грустным вздохом:

- Виконт наотрез отказался передать ее дяде. Дядя пригрозил вернуться с большим войском. Виконт стоял на своем. Сэр Фолкен в самом деле через месяц вернулся с огромным войском. Замок виконта не слишком хорош, потому пришлось увести леди Лоралею в этот, видите, вон там, на горе? В таком защищаться можно от целой армии. Граф Фолкен, оценив изменившуюся расстановку сил, предложил племяннику взамен пустующий замок на границе с вполне приличными соседями и все тамошние земли. Тем самым граф почти на треть урезал свои владения, но… виконт отказался.

Я развел руками.

- На фоне всеобщей ду… всеобщего рыцарства почему он вдруг один должен быть умнее? Он, как все благородные и достойные люди, показал себя равнодушным к меркантильным благам. Полагаю, отказался с презрением?

Норберт воскликнул, сверкая глазами и раздувая усы:

- С великим презрением и красивыми достойными словами! Не могу выразить восторг, охвативший всех его благородных рыцарей! Все поклялись умереть на поле сражения, но не уступить наглому… даже наглейшему притязанию.

Ну да, мелькнуло у меня в голове, они сражались бы за право в старшинстве тетравленда, если бы их сюзерен вдруг оказался дядей, тогда да: тетравленд - святое право, а так вот - наглость!

- Сейчас, как видите, сэр Ричард, обессиленные войска разошлись для отдыха.

- Перед новой схваткой?

- Ну да, как же иначе!

- Ну да, ну да, - пробормотал я. - Честь превыше усего. Значит, справа граф Фолкен Фанел, а слева - виконт Риен?

Он посмотрел в удивлении, затем хлопнул себя по лбу.

- Простите, сэр Ричард, я не договорил! Это моя вина, увлекся мелочами. Тьфу, а ведь когда-то, как орел в небесах, мог одним взором окинуть все-все, что копошится там внизу и ползает, аки черви земные и все прочие… Словом, там не граф Фолкен Фанел и виконт Риен.

Я спросил в полном обалдении:

- А хто?

- В том противостоянии победил все-таки дядя и увез к себе. И прожил с нею почти год, но виконт Риен, воспользовавшись удобным моментом, захватил леди Лоралею в момент, когда она совершала паломничество в монастырь. Потом у виконта ее отбил граф Арлинг, а у него теперь пытаются отнять ее…

- …виконт Риен?

- Увы, у виконта проблемы с нападающими лесными варварами. Но про ослепляющую красоту леди Лоралеи наслышаны многие, и теперь граф Арлинг вынужден отбиваться не только от соседей, но и от дальних лордов. Сейчас вот с той стороны леса войска графа Арлинга, а с той…

- Кристофера де Марка, - сказал я, вспомнив рассказ гонца сэра Норберта.

- Совершенно точно, сэр!

- Ничего себе, - пробормотал я, впечатленный таким драматизмом. - Неужели я такой рыночник, не вижу в этой безобразной драке истинного и неповторимого кайфа? Это же романтика, высший порыв души, возможность проявить лучшие рыцарские качества! Не за бабу все-таки дерутся, а за леди…

За спиной слышался приглушенный шум, как если бы морские волны накатывали на берег. Я оглянулся, в просветы между деревьями видно, как передовые отряды огромного войска готовятся к ночевке.

- Отмена, - сказал я решительно. - В раю отоспимся, а со мной вы попадете в рай, как великомученики. Из меня хреновый будет политик, если, как благочестивый христианин, не воспользуюсь подвернувшимся моментом, увидев левую щеку. Поднимай наше войско и на рысях веди сюда! Всех, до единого человека.

Он смотрел непонимающе.

- И что?

- Когда дерутся двое, - сказал я мрачно, - выигрывает ворона, сидящая на дереве.

Глава 11

Измученные бойцы смотрели без страха на стройные ряды моих свежих и готовых к бою рыцарей. Отряды Растера и Макса отправились в расположение барона Кристофера, я въехал во главе отряда лордов в стан графа Арлинга, и там сразу увидели, что одних знатных рыцарей у меня больше, чем у графа вообще осталось бойцов.

Я выпрямился во весь рост, раздвинул плечи и старался выглядеть страшным и пугающим, так всегда стремятся выглядеть вожаки уличных банд, а также благородные рыцари. Мои рыцари встали за моей спиной, сверкая очами и грозно раздувая ноздри, мол, сокрушим любое сопротивление, а также накажем любое непочтение к нашему лорду, ибо его честь - наша честь.

Я заявил надменно:

- Я, Ричард Длинные Руки, гроссграф Армландии, требую объяснений. Меня интересует, кто посмел развязать междуусобную войну без моего милостивого и временами великодушного соизволения. Я жду.

Из шатра вывели, поддерживая под руки, мужчину средних лет, в накинутом на голое тело красном камзоле и такого же цвета штанах. Сапоги тоже красные, но я уже понял: кровь не так заметна и не напугает соратников. Грудь рыцаря перевязана белыми тряпками, уже пропитанными кровью, одна рука висит плетью, окровавленная ткань туго стягивает предплечье, но красные пятна проступают прямо на глазах.

Он с достоинством поклонился, но побледнел еще сильнее от такого усилия.

- Я, - произнес он слабым голосом, - граф Арлинг. Барон Кристофер де Марк пытается овладеть моим замком. Моя честь задета, я не стал отсиживаться за стенами, а вышел навстречу и принял бой в открытом поле.

Я кивнул, все понятно, за стенами замка легко бы отбил любой штурм и нанес противнику немалый урон, а то и разгромил бы, но это же рассуждения простолюдина, а рыцарь постоянно трясется за свою честь, как бы чего не подумали порочащего про его честь и достоинство.

- Понятно, - ответил я, - вы поступили по-рыцарски благородно и красиво. Если не ошибаюсь, вы потому и встали против солнца?

Граф с достоинством наклонил голову.

- Совершенно верно, сэр. Чтобы не сказали, что я воспользовался хоть каким-то преимуществом.