Заговор Красного Волка - Роберт фон Штейн Редик

привело в ярость Мастера Мугстура, который никому не позволит проявлять

неуважение к вере.

— Огненные небеса! — сказал Талаг. — Роуз будет править на Кесансе? Он, должно быть, делает что-то невыразимое для короны!

— Мы знаем, что это так, — сказала Дри. — Но, этот Мугстур, он, что, воображает, будто может что-то с этим поделать?

— Съесть его язык, — сказал Фелтруп. — Он считает, что его судьба — убить

Роуза. Моим чудом были слезы; чудом Мастера Мугстура было предательство. Он

наблюдал за человеком, который продавал ювелиру изумруды из Нунеккам. «Они

великолепны! — сказал ювелир. — Как они у вас оказались? — О, мне их подарил

один нунек! — рассмеялся продавец. — Ему нужно было отправить их своей

внучке в Сорн в качестве свадебного подарка. Эта свадьба планировалась три года.

И в течение трех лет я старался быть лучшим другом этого нунека. Поэтому, когда

я случайно сказал ему, что еду в Сорн по делам, он попросил меня доставить их

невесте. Сказал, что больше никому не доверяет, ха-ха!»

— Очень похоже на крыс, — сказал Талаг.

— Совсем не похоже на крыс, величественный лорд, — сказал Фелтруп. —

Нормальные крысы могут лгать друг другу или выпрыгивать из тени и кусаться. Но

предать они не могут, потому что предательство невозможно без доверия, а крысы

никогда не доверяют. Они не понимают этого слова.

— Он пробудился в то же мгновение, когда вы пробудились в пекарне? —

спросила Дри.

— Да, леди, и пробуждение напугало его до полусмерти. Он всю ночь бегал по

улицам и незадолго до рассвета укрылся в храме, где гудение монахов и горящие

206

-

207-

благовония привели его в состояние религиозного экстаза, а Ангел Рина спустился

со стропил и предсказал ему его судьбу. «Ты найдешь путь к великому

движущемуся особняку, — сказал Ангел, — и будешь править его глубинами, в то

время как ложный священник будет править наверху. И однажды ты убьешь этого

священника и сожрешь ту его часть, которая лгала. И в этот момент откроются

тысячи глаз».

— Значит, ложный священник — это Роуз, — сказала Дри, — и язык — его

лживая часть. Но что насчет тысячи глаз?

— Не знаю. Мастер Мугстур рассказал о пророчестве только потому, что

думает, будто все мы, обычные крысы, лунатики, и все равно не вспомним об этом.

Но он полон решимости наказать Роуза за то, что тот притворяется верующим.

Любой ценой.

— И что же он попытается сделать? Диверсия?

— М'леди, он потопил бы корабль, если бы Ангел этого пожелал. Или, во

всяком случае, попытался бы утопить: я сомневаюсь, что он смог бы сделать что-то

настолько грандиозное.

— Тем не менее он может уничтожить нас, — сказал Талаг. — Если его

проделки достаточно разозлят великанов, они отравят корабль серой. Каждая крыса

на борту будет убита или изгнана. И все икшель, до последнего.

— Один все равно останется, — сказал Фелтруп. — Заключенный по имени

Стелдак.

— Пленник икшель! — воскликнул Талаг. — Но он не из нашего клана! Кто он

такой? Где великаны держат его?

— Я не знаю, лорд Талаг. Я знаю только, что его держат в крошечной клетке и

заставляют пробовать пищу великанов на случай, если там окажется яд. Мне

сказали, что он — самое несчастное существо на этом корабле.

Талаг посмотрел на Дри, ярость исказила его лицо:

— Все закончилось, сестра? Все в прошлом? Как ты можешь быть такой

слепой? Пока ты говоришь о справедливости, великаны все еще держат нас в

клетках и мучают ради забавы. Зачем говорить о мире с этими животными?

— Некоторые из них пытаются построить мир, — сказала Диадрелу. —

Некоторые делают это целью своей жизни.

— Как наш добрый капитан Роуз и его мирная миссия на западе.

— Как неправильно, лорд Талаг! — сказал Фелтруп, снова счастливый. — Ибо

на самом деле миссия « Чатранда» — черная. Я знаю ее: самый, самый…

губительный план. Вот это слово! Сказать вам?

Прежде чем они успели ответить, по трубе донеслись звуки: отдаленные

человеческие шаги, скрип металла. Мимо них пронесся внезапный ветерок.

— Труба открылась! — крикнула Дри.

— Должно быть, поднимается буря! — Талаг поднял голову, прислушиваясь.

Приготовьтесь — вот оно!

— Оно? — переспросил Фелтруп.

207

-

208-

На них обрушился мощный поток ливневой воды. Фелтруп пронзительно

завизжал — в конце концов, он больше всего боялся утонуть, одним способом или

другим, — но, по правде говоря, ему не грозила большая опасность. Дри, однако, сбило с ног. Она была легче Талага (едва ли вполовину веса Фелтрупа), и