Бай Айран - Всадники Ветра

Нет.

Ленивое отрицание Янро убедило в очередном заблуждении моего народа. Сколько же тайн все-таки скрывало Динео? Почему некоторые имели еще и единение с животными, а остальные даже не подозревали об этом? Отчего я обрела эту магию? Она жила в памяти крови моей семьи? Но Янро не желал давать ответы на эти вопросы, заявив, что все есть внутри моей души, я просто отказываюсь принимать очевидной, и буду такой, пока не избавлюсь от оков человечности.

Несмотря на заверения Янро в порядочности дремавших на равнине драконов, у меня подгибались коленки, стоило окинуть взглядом простор. Огромные существа вызывали первобытный ужас, ко всему прочему, я не заметила ни одного человека, так что вместе со своими волками казалась мелкой букашкой на фоне Иных. Но Нилли и Алди хоть и боялись их, держались они уверенно потому, что уже приходили к ним, когда волчица оказалась на перепутье. Янро только усмехнулся, когда я пораженно отметила, что видела его — гигантского и серебристого — в воспоминаниях Ниллицы. Проклиная себя за невнимательность, я неожиданно ощутила голод.

Но даже если я действительно хотела что-то поесть, голод этот был другой сути. Мне внезапно захотелось взлететь в небо, расправить тяжелые крылья, отдаться на волю нежных воздушных потоков. Отметив, что связь с драконом не исчезла после того, как рука покинула его лоб, я ошарашено привыкала к этому — полному разделению ощущений. Когда дракон широко зевнул, мне тоже захотелось вздремнуть в тени дуба. Но тут Иной как будто вспомнил, что его нашла Всадница, и взбодрился, хотя только напугал меня этим. Он хотел летать.

Я не могу.

Слабое сопротивление в ответ на его могучую волю, Иной недовольно поморщился и нервно дернул длинным хвостом. Кончик взметнулся вверх и упал на землю, распоров ее, будто бич.

Ты так долго шла ко мне, чтобы мерить Равнину короткими шагами своих маленьких конечностей?

Я оскорблено хотела возмутиться, но потом поняла, что дракон прав. Сердце вело сюда, оно рвалось на простор — в голубое до пронзительности небо. Но как побороть свой страх? Он прочно засел у меня в груди и, кажется, не желал покидать насиженное местечко.

Это не так страшно. — Пренебрежительное пофыркивание. — Если ты не попробуешь, то никогда не сумеешь это сделать.

Обида не могла разрастись в моей душе, Иной прочно отвоевал мое доверие, и я просто не находила в себе сил для сопротивления его мудрой настойчивости. Что-то манило меня, но при этом останавливало, ошпаривая, как кипяток из объемного котла. Сложно внушить своему рассудку, что я теперь, образно выражаясь, способна летать.

Ну же, Страстная, даже щенки не против.

Щенки?

Алди обиженно дернул хвостом, а меня будто парализовало от корня белладонны в смеси с мухомором. Прозвучавший в голове озлобленный рык принадлежал волку, в этом сомнений быть не могло, но как?

Алди?

Что?

Недовольное волчье ворчание поразило еще больше, я нервно сглотнула, не сводя взора с его вихрастой головы. Волк лениво поднял заднюю лапу и почесался, разворошив когтями густой подшерсток.

Как это возможно?

У меня не нашлось ничего лучше, чем задать очередной глупый вопрос. Со стороны Иного ударила волна раздражения, он не желал тратить время на разговоры, но вместе с этим уважал мою волю, поэтому ему приходилось ждать. Дракон привык это делать, но не мог смириться с тем, что теперь его воля подчинена человеку. Или я не могла с этим смириться?

Ты разговариваешь с Иным. — Раздраженно дернул серой мордой. — Отчего удивляешься моим словам?

Просто раньше…

Раньше ты была слепа! — Громкий рев Янро заставил мелко задрожать, и энтузиазма к предстоящему полету не прибавилось.

О! — Кисло рассмеялась Нилли, вызывав еще один приступ недоумения. Я не знаю, как описать их голоса, это нечто в смеси волчьего рычания и человеческих слов. Будто они и говорили так, как общались между собой, просто с помощью своей магии я их понимала. — Наконец, «неотвергнутая» нас услышала.

Нилли!

Волчица шутливо схватила меня за руку, чуть придавив своими огромными челюстями. Я с сожалением смотрела на белые следы, оставленные ее зубами.

Волчий юмор! — Усмешка Янро отчего-то задела меня, и я обиженно уселась на землю, демонстративно протестуя против нашего полета. Дракон недоверчиво посмотрел в мою сторону, осторожно наклонив голову набок. Серебряные глаза едва не сломили решимость, но я уверенно отвернулась в другую сторону.

Лучше расскажи мне о Всадниках Ветра.

Моя просьба получилась слишком грубой, да и дракон не горел желанием рассказывать, но наш союз основывался на взаимоуважении и понимании желаний другого. Это я поняла и без посторонних объяснений.

Я могу рассказывать тебе до конца зимы, Страстная.

Тогда, поведай то, что мне нужно.

Все равно мы не уложимся до зимы.

Его сарказм меня обижал, но я не знала, сколько действительно тайн скрывает магия Динео, и какими из них обладает дракон. Поглядев в его глубокие глаза, предположила, что всеми. Мудрость не была поддельной, то явилось настоящее, чистое и невообразимое нечто. Чистота в самом чистом проявлении.

Люди Динео. Это… неправильно?

Конечно. Вы называете себя Всадниками Ветра, это скрывается от новичка. Возможность обладать драконом не должна прельщать того, кто обладает этой магией. Только выбор, сделанный сердцем, может в итоге получиться правильным.

Я была согласна со словами Янро. Наверное, я бы испугалась такой возможности, а не испытала какое-то особенное чувство. Может быть, сейчас это предстает в таком свете, а на самом деле все бы вышло совсем по-другому. Иной обладал мудростью, но сколько он прожил?

У людей не найдется для этого объяснения. — отозвался Янро почти без энтузиазма. — Я получил знания своих предков по праву рождения. Все это в моей крови, Страстная. Магия обитает во мне. Это память крови. От нее не убежишь и не скроешься. Если ты обладаешь Динео. Дракон как будто замялся, давая название этой понятной ему магии. Ты будешь обладать им всегда.

Неужели?

Фыркнув, Янро пропустил вопрос мимо ушей. Иной поражал меня своим невозмутимым спокойствием, быть может, это способность драконов? Но лично я испытывала некоторую тревогу, связь с Янро не выглядела такой уж безобидной. Я сомневалась, сможет ли он понять некоторые мои эмоции или желания, даже боялась, если дракон вдруг решит взять меня под свою власть, противиться которой я не сумею просто физически, а о душевных и магических способностях и речи быть не может. А если…

Я бы не лежал тут, если бы возжелал подчинить тебя себе. Я бы не ждал так долго человека, из которого бы захотел сделать куклу. Доверься мне, Страстная, я говорю тебе это во второй раз.

Отчаянно хотелось сделать это, ведь на словах все звучало очень просто и легко. Я проклинала страх, что подобно густому меду растекался внутри, подчиняя себе, хотя душу доверительно отзывалась на каждое слово Янро. Он не представлялся мне жестоким хищником, который запросто может уплести на ужин пару тройку коров, а человека использовать в качестве десерта. Дракон не внушал мне ужаса, который возникал, если я думала о стычке с медведицей, которая могла с легкостью переломить мой хребет. Иной обитал в моем сердце, но не находил способа пробиться глубже, в те потаенные места, куда я не допускала никого. Вот почему я не готова стать его Всадницей.

Тяжесть цепи напомнила мне о Хлысте.

Зачем же нужен он? — Я кивнула в сторону серебряной змеи вокруг моей талии, не сомневаясь, что дракон видит ее.

А ты собралась удержаться на мне, хватаясь за чешую?

Я досадливо поморщилась, принимая свой промах, но неприятно было еще и оттого, что волки разделяли насмешку Иного. Словно они прекрасно знали, для чего предназначалась цепь, только вот мне забыли об этом рассказать. Злясь только на себя, я сжала кулаки, глубоко вздохнула и сумела-таки совладать со своими эмоциями.

Хлыст привычно скользнул по моим пальцам, цепь с готовностью отозвалась на мое прикосновение, и сползла на колени. Звенья напряженно натянулись между собой, она вибрировала в руках, дрожа от нетерпения. Близость Иного сделала ее почти несговорчивой.

Ты не сможешь оседлать Ветер, если будешь подчиняться Хлысту. Возьми его в свои руки. Покажи власть, а не слабость.

Я задумчиво склонила голову, не поднимая взора на дракона — я и так ощущала его мягкое одобрение, ведь внутри проснулось что-то новое. Он был прав. Я подчинялась настроениям своего Хлыста, а не властвовала над ним. Да, цепь действительно содействовала моим желаниям, но она никогда не отдавалась в мои руки полностью. Раздраженная тем, что Наставник не сумел показать мне такую очевидность, принялась вертеть звенья в пальцах, отыскивая какую-нибудь слабость.