Ольга Хожевец - Пламя на воде(СИ)

- Кто жив? - Раздался тоненький голос над ухом Бертрама, и капитан вздрогнул от неожиданности. - Кто из них жив? Да скажите же мне, пес вас всех задери, пусти меня, дура! Кто из них жив?!

- Темноволосый. - Первым среагировал Спардис.

- Судьба милосердная!

Вырвавшись из рук перепуганной сиделки, Алина скользнула в отверстие прямо под носом у Бертрама - прежде, чем он успел что-либо предпринять, прежде, чем успел сказать: ``Стой, тебе нельзя туда'`, - проскользнула ужом, свалилась прямо на Спардиса, подхватилась, не смутившись, припустила вниз по лестнице, мелькнув светлой головкой с разметавшимися волосами.

Бертрам вздохнул и длинно-длинно выругался. О том, чтобы протиснуться в имеющуюся дыру, капитану нечего было и думать.

- Спардис! - Снова позвал он.

- Да?

- Что делает принцесса?

- Плачет над темноволосым, капитан. Остальные ее, похоже, не интересуют.

- Ну и хвала судьбе.

- И еще, капитан... Я только сейчас рассмотрел.

- Ну?

- У него татуировка на плече. Феникс.

- Почему я не удивлен? - Пробормотал Бертрам, поднимаясь на ноги.

И напустился на остальных:

- А вы чего стоите? Надо расширить отверстие.

Узнать изуродованного человека было трудно - Бертрам скорей догадался, чем узнал, но сомнений у него почему-то не было: тот самый Рыцарь, что был арестован на празднике принцессы, а потом вроде бы повесился в камере. Удивления не было тоже: наверное, сам того не сознавая, капитан все время ожидал чего-то в этом духе. Уж настолько странной и непонятной была вся эта история, что и завершиться должна была не менее странно, тем более - раз в ней замешана Алина. Бертрам думал иногда, что если ему доведется вдруг обнаружить, к примеру, что принцесса имеет обыкновение покидать по ночам свою спальню и парить развлечения ради под облаками, он тоже не будет удивлен. Ну ни чуточки.

Деима и Бьорна - капитан припомнил, что говорила Алина о северянине, по всей видимости, это был он - без лишних церемоний похоронили на заднем дворе. Рыцаря перенесли на кровать в небольшую комнатку рядом с библиотекой, и теперь там хлопотали Феофан, и сиделки, там же была и принцесса, чуть ли не силком усаженная снова в кресло - это удалось сделать лишь после того, как лекарь, не стесняясь в выражениях, отчитал ее за то, что она мешает ему работать. По двое-трое в комнатку заходили и выходили гвардейцы: всем было интересно взглянуть на человека, напугавшего Спардиса; в конце концов сошлись во мнении, что у лейтенанта просто разыгралось воображение - трудно поверить, что до такой степени истерзанный человек мог внезапно открыть глаза и улыбнуться офицеру. Уже то, что он просто был жив, представлялось настоящим чудом. Спардис злился, петушился и уже был готов отстаивать свое утверждение в драке, пока капитан не приструнил разошедшихся гвардейцев.

Никто кроме Бертрама Рыцаря, похоже, не узнал, а капитан не спешил делиться своим открытием. Использовал он свое знание лишь один раз, позже, когда страсти уже чуть-чуть улеглись, в разговоре с принцессой. Предварительно капитан пошептался с Феофаном, который твердо заявил, что все зависящее от него сделал, а остальное - в руках судьбы. Договорился насчет сиделок, раздал указания гвардейцам и лишь после этого, набрав в грудь побольше воздуха, подошел к Алине.

- Вам нужно вернуться в город, Ваше Высочество. - С ходу взял он быка за рога. - Прямо сейчас.

- Я не могу. - Ответила принцесса слегка испуганно, поднимая на Бертрама взгляд широко распахнутых глаз. - Я должна быть здесь, с ним, разве вы не понимаете?

- Он в хороших руках, Ваше Высочество. А вы лучше представьте, что подумает Король, ваш отец, когда узнает, что на этот раз я вас похитил. Или вы хотите, чтобы он примчался сюда и обнаружил укрываемого вами... Укрываемого нами от правосудия преступника?

Алина помолчала, размышляя.

- Это нечестно, капитан. - Сказала она наконец. - Больше похоже на шантаж.

- Понимайте, как хотите, Ваше Высочество.

- Он не делал того, в чем его обвинили.

- Я верю. Но это трудно будет доказать.

Принцесса покачала головой, на глаза ее навернулись слезы.

- От вас я такого не ожидала, Бертрам. - Заметила она тихо.

- Простите. Но вам необходимо вернуться в Умбру.

- Я могу рассчитывать, что... Если я сделаю, как вы хотите, я могу рассчитывать на ваше молчание?

Бертрам опустился перед ней на колени.

- На мое молчание. - Повторил он. - На мою преданность, на мою помощь во всем, чем угодно, на мою жизнь, если хотите. Но сейчас вы должны вернуться в город.

- Вы правы, наверное. - Сказала Алина жалобно. - Я должна со всем этим как-то разобраться. Но... Вы привезете меня сюда снова?

- Я полагаю, теперь ваш лекарь пропишет вам частые загородные прогулки, Ваше Высочество.

- Феофан должен остаться здесь. - Твердо заявила принцесса.

- Ему нужно появиться в Умбре вместе с вами. Здесь останутся сиделки, и гвардейцы для охраны, и лекарь вернется, как только сможет. Я позабочусь об этом.

- Сегодня же. Обещайте мне.

Бертрам тяжело вздохнул.

- Сегодня - это выйдет уже ночью. - Заметил он. - Хорошо, я обещаю. Я доставлю его сюда силой, если понадобится.

- Я хочу еще поговорить с лекарем. И с сиделками.

- Хорошо.

- И... С ним. Пусть нас оставят. Ненадолго.

- Конечно, Ваше Высочество.

Глава XVI.

- 1 -

Открыв глаза, Барс решил, что у него либо начался бред, либо он наконец-то сошел с ума.

Подвал исчез. Рыцарь лежал на кровати в небольшой комнате. Две симпатичные молодые девушки, одна темненькая, другая рыженькая, о чем-то увлеченно шептались в уголке; Барс расслышал имя - ``Феофан'` - потом рыженькая прыснула, прикрывая рот ладошкой, темненькая подхватила, и через мгновение обе уже весело хохотали, поглядывая друг на дружку и утирая выступившие от неудержимого смеха слезы. Меж делом одна из них бросила случайный взгляд на рыцаря, отвернулась, продолжая смеяться, посмотрела снова, посерьезнев, стала теребить за рукав заливающуюся хохотом подружку.

- Клара, глянь, у него глаза открыты.

- Ой, отстань! Ты правда что ль видела, как Лина...

- Клара, я серьезно.

- Ну еще бы! Ты...

- Да нет, я не про то. Посмотри сюда. У него глаза открыты, видишь?

- Не может быть. - Сказала вторая девушка, переставая смеяться.

- Да правда.

- Ой. Ну почему в мою смену?

К постели рыцаря девушки подошли медленно, взявшись за руки, так осторожно, будто приближались как минимум к берлоге спящего медведя. Остановились шагах в четырех, переглянулись. Смелость говорить взяла на себя рыжая.