Олеся Шалюкова - Пустыня смерти

Я его видела. Я запомнила этот насмешливый взгляд и эту расцветку. Получеловек, полузмей. Я его видела уже однажды таким. Тот самый камень, который я принесла из блуждающего круга. Он позволил Тайпану ненадолго стать таким, какими они уже были — полулюди, полузмеи…

— Привет, — улыбнулся Тайпан, поддерживая меня.

— Привет, — кивнула я, цепляясь за его плечи, хотя хвост сам по себе был уже достаточной поддержкой. — Что ты здесь делаешь?

— Когда стало понятно, к чему идёт дело, меня подбросили на крыльях бури. Ты опередила меня всего на несколько минут. Причём когда ты вошла — уже никто бы не смог войти. Впрочем, я не потерянное дитя. Мне не дано было пройти физически. Пришлось срочно ложиться спать. И защищать тебя…

Я кивнула благодарно. Подняла взгляд и застыла. Вокруг не было пустыни. Не было. Костяной круг был. Но он уже таял, пропадал, исчезал! Стираемый чужой силой. Души павших распадались гроздьями искр, больше ничем не удерживаемые, больше ни к чему не привязанные.

Вокруг нас — была зелень. Яркая до невозможности, буйная, пышная. Я слышала где-то в стороне зов прохладного ручья.

— Хочешь увидеть? — повернув меня и прижав к себе, обнимая за плечи, шепнул Тайпан. — Всё меняется.

Всё? Меняется?

О чём он говорит?

— Хочу, — согласилась я, недоумевая.

Тайпан усмехнулся. Широкая ладонь легла на мои глаза, закрывая их. А вместо того, что было перед моим взглядом напрямую, я неожиданно увидела — другие места. Пустыня исчезала, песок заменялся землёй, уже знакомой мне — по оазисам. Землю пробивали ростки деревьев, которые я никогда не видела. Мелкая зелёная трава, масса трав, кустарники. Зелень катилась, катилась, катилась вперёд. Пока не докатилась до того города… до столицы, где сейчас был Али.

И…

Волна изменений затронула купол, но не разбила. Купол изменился. Из гладкого и широкого он получил сложный узор по поверхности купола, где заиграли лучи Меды. Домики остались неизменными, но те места, где были бледные подобия садиков, заиграли ярко-зелёными цветами. А вместе с ними — по всему городу появились хрустальные ручьи, фонтаны и декоративные водопады.

Город заиграл тысячами хрустальных водных красок.

Что-то, чему я не могла отыскать названия, снизошло в город! И он звучал! Словно тысяча хрустальных сердец звучала в куполе, порождая мелодию!

Выдохнув, я открыла глаза, повернулась:

— Так будет везде?!

— Да. Пустыни больше не будет… — Тайпан помолчал, прислушиваясь к чему-то. — Подруга говорит, что парочка твоих знакомцев прибыли в небольшой аул. Отправимся?

— Пешком?!

— Зачем же? — удивился змей. — Это в виде… ущербном мы много чего не могли. А теперь можем куда больше.

— Куда? Больше? Подожди! Да ты меня вообще запутал!!! — возмутилась я и тут же пожаловалась. — Да я вообще ничего не понимаю!

— Границы нет. А значит то, что раньше было «пустыней», вернулось к своему настоящему виду. Полагаю, с потерями, но для начала придётся пообщаться с отцом. Он должен лучше знать, что тут такое происходит. Я сам не очень понимаю.

— А как мы туда попадём… И… подруга?! — я сама не заметила, как в голосе зазвучали ревнивые сердитые нотки.

Змей усмехнулся, но комментировать не стал. Кивнул:

— Свитки — лишь часть наследия того, что раньше умели жители разных народов. Кому-то придётся учиться этому заново, кто-то и не будет. А кто-то хорошо помнит, что было и что можно использовать.

— Помнит?!

— Конечно. Например, можно сделать вот так, — Тайпан нарисовал на земле что-то, потом хлопнул кончиком хвоста по нарисованному. И я обнаружила, что мне в руки упал влажный-влажный платок. — Советую умыться, — по-доброму порекомендовал мужчина. — А потом я перенесу тебя туда, где тебя уже ждут.

— Кто и зачем может меня ждать?! — недоуменно спросила я, выполняя сказанное.

Тело двигалось на автомате, и я никак не могла в достаточной мере собраться с силами и с мыслями, чтобы начать соображать и думать. Ощущение было такое, словно я плыву под водой. И вместо того, чтобы подниматься к поверхности, тону с каждым мигом всё больше и больше.

— Ты ещё не выбрала, — серьёзно заметил мне Тайпан. — Ты ещё — «потерянное дитя». Ты можешь остаться и так, можешь выбрать любую сторону. Но всё же… центр… бывшей пустыни для этого не самое подходящее место.

— Для начала, — буркнула я сердито. — Мне нужно вымыться. И переодеться. Поесть. Отдохнуть. И поспать!

— Вот теперь я слышу в твоих словах мудрость, — хмыкнул противный змей, подхватывая меня на руки. Нарисовал на земле несколько рун, ударил по ним хвостом в каком-то недоступном мне порядке и… всё пропало.

Вокруг нас опять было совсем другое место.

Судя по обстановке — это была одна из гостиниц под куполами. Судя по истерике вокруг — она была достаточно близко к центру изменений. Потому что люди паниковали и пытались узнать друг у друга, что вообще случилось!

Принять участие в общей истерии мне не довелось. С тихим сдавленным криком мне на шею бросился… Али.

— Зеоннала!!!

Вслед за ним поднялся с места мрачный Хан и сонный-сонный Ен.

— Это не место для подобного разговора, — постановил лорд. И за нами закрылись двойные двери полностью оплаченного лордом зала для встреч.

Когда стало понятно, куда я помчалась, дед передал сообщение именно Али. Какими уж он там методами его доставил — мне не рассказали, но следующие несколько суток (а я пробыла внутри границы далеко не пару минут, как мне казалось, а почти седмицу дней). Ен почти не спал, карауля Али. Али занимался императорскими делами, не зная толком, за что хвататься. В разрухе было очень многое из того, что должно было быть на лучшем уровне. За те несколько дней, что я пробыла в несуществующем месте, он повзрослел на добрый десяток лет.

И сейчас жался ко мне, отчаянно цепляясь за руку. Разбитая граница добавила ему работы, бесконечно много, но вместе с тем, всё обещало стать намного лучше, чем было. К тому же теперь, с разбитым проклятьем с песчаных муравьёв и змей — под его руку переходили оба народа. До обращения в проклятье, народы же были едины!

Обнимая его за плечи, я внимательно слушала, что вообще происходило в мире, пока я где-то болталась. Происходила в основном истерика, паника. Шаманы пытались утихомирить, успокоить людей, говоря, что это благоволение богов, на смену нового императора. Но должно было пройти время, прежде чем эти убеждения дойдут и впитаются, станут частью людей.

— Итак, — взглянув на придремавших мальчишек, спящих на моих плечах, я взглянула на Хана. — Тяжело тебе приходится?