Константин Костинов - Моя не понимать

Димка думал насчет калитки или какого иного непарадного входа, но гвардейцы в ожидании толпы, как оказалось, не скучали и все калитки, дверцы и прочее, ведущее во дворец, оказались надежно замурованными.

— Внутрь пойдешь потайным ходом, — усмехнулся Жозеф, — короли готовили его для того, чтобы сбежать в случае опасности, а мы воспользуемся им, чтобы не дать ему сбежать…

— Его быть пустая?

— Проверили. Не заложены. Конечно, ни одна лиса свой отнорок не закопает…

— Откуда ваша знать где есть тропа?

Действительно, откуда? Такие вещи не должны знать все антиквары города и окрестностей.

— Откуда? — усмехнулся Жозеф. После начала восстания, вернее, после его присоединения к восстанию, Жозеф стал каким-то чересчур веселым, — Все короли думают, что если что-то объявить секретным, то никто этого не узнает. Сам подумай, кто-то ведь эти ходы рыл, кто-то их обкладывал камнем, кто-то приводил их в порядок… Так люди и узнали.

Понятно…

С десяток революционных гвардейцев («солдат и матросов») привели Димку в подвал одного из домов, окружавших дворец, к неприметной двери в самом дальнем и пыльном углу. Жозеф протянул пачку бумаг в плотном пакете. Даже с печатью, успели сделать. Правда, что это за осьминог на ней изображен Димка не смог бы понять.

— Туда, — кивнул Жозеф на дверцу.

— Моя туда не поместиться, — в этот кошачий лаз не пролез бы даже более-менее крупный гном, не говоря уж о габаритном яггае.

Жозеф озадаченно смерил взглядом Димку, дверцу, Димку… Повернулся к гоблину с ружьем…

— Ход высокий, — покачал тот головой, — Мне дед рассказывал. Это только дверь маленькая.

Димка с сомнением потянул дверное кольцо… Еще раз потянул… Дернул… Дернул изо всех сил… Осмотрел оторвавшееся кольцо, поглядел на «зеленогвардейцев»:

— Заперто, — развел руками гоблин, — Ломать нужно.

Димка уселся в углу, пока гвардейцы, составив ружья у стены, не выломали дверь. С кувалдами и ломами они обращались увереннее, чем с оружием.

Димка заглянул в темный туннель тайного хода. Темно.

— Ну, — хлопнул его по спине Жозеф.

С улицы донесли приглушенные выстрелы и крики.

— Подожди, — Жозеф выскочил наружу, гвардейцы за ним. Димка постоял, пожал плечами и тоже вышел. Вдруг, что-то изменилось и лезть в затянутый паутиной ход будет не нужно.

У дворцовых ворот на некотором отдалении бесновалась толпа. С помоста гремел товарищ Речник.

Как оказалось, часть особо рьяных революционеров решила, что подчиняться каким-то гвардейцам ниже их достоинства и двинула к воротам. На то, что товарищ Речник запретил туда соваться, активисты дружно положили. Конец был предсказуем: гвардейцы объявили, что будут стрелять вовсе не для того, чтобы просто попугать. Два слаженных залпа и мартиролог революции пополнился двумя десятками слишком умных. Сейчас товарищ Речник говорил, что смерть товарищей будет не напрасной, что они обязательно отомстят, но потом. А сейчас нужно слушать, что говорит он. Примерно так можно передать его вдохновенную речь.

Жозеф, серый как асфальт повернулся к Димке и гвардейцам, выматерил их булькающими островными ругательствами и загнал обратно. Димке вручили факел и затолкали внутрь. Хоть и с трудом. Он прошел несколько шагов, но тут оказалось, что Димка забыл бумаги снаружи. Он вернулся и попросил их отдать, иначе его подземный поход теряет смысл. Димку хором обозвали «тупым дикарем», однако оказалось, что бумаги Димка не только забыл, но еще и потерял.

Революционеры матерясь как сапожники — коими вероятно и были — обыскали весь подвал, пока не нашли бумаги в руках у Жозефа, который просто не успел их отдать.

Важная секретная миссия превратилась в клоунаду.

Димке отдали бумаги, затолкали в туннель и сказали, что если он опять вернется, то они его пристрелят.

Димка прошел почти с десяток шагов, размышляя, можно ли пристрелить яггая и как его будут казнить, если официально введут казнь только через расстрел.

Тут погас факел.

Димка постоял в темноте, даже яггайское ночное зрение помогало не очень, вздохнул…

Когда из темного отверстия туннеля высунулась облепленная паутиной голова яггая, вздрогнули все.

— Моя нет огонь, там темно, куда идти не видеть, — жалобно сказал Димка.

Жозеф прошипел нечто, к счастью неразборчивое, и вручил Димке зажигалку.

На этом происшествия отправления закончились.

Димка шел по туннелю, размахивая факелом, чтобы проклятая паутина не превращала его в призрак старого короля. Ход был на удивление сухим и высоким, хотя немного узковатым. Вот и дверь…

Димка повернул большой рычаг. Дверь скрипнула, очень тихо для двери, которую не открывали сто лет.

Димка осторожно высунул голову наружу…

В затылок уперлось холодное дуло.

— Это кто у нас здесь?

— Моя искать…

Черт дери этого Владимира Мартовича!!! Даже сказать кого Димка ищет не получалось!!!

— Яггай?! — раздался смутно знакомый голос.

Димка повернулся.

Потайной ход выходил, вернее, начинался в некой нише посреди темного коридора, то ли служебные помещения, то ли что, непонятно. Судя по всему, тот, кто организовывал оборону дворца, замуровывать самому себе пути к отступлению не стал, но и наивно думать, что через эти пути не проникнут враги, не стал тоже. В засаде около потайного хода сидело несколько гвардейцев. С ружьями и, самое неприятное, с несколькими гранатами наизготовку.

— Яггай? — гвардеец в бело-золотом мундире и черным шаром в руках выглядел немного забавно, но смеяться не хотелось — Ты что здесь делаешь?

— Моя искать моя вождь, — Димка вздохнул, чувствуя, что его не поймут.

— Вождь?? — гвардеец даже оглянулся, видимо ожидая увидеть неподалеку типичного яггайского вождя, — Тьфу, ты господина Шарля ищещь?

— Да.

— Как ты узнал про ход?

— Моя быть послать люди, которая быть там, — Димка неопределенно махнул рукой, — Отдать ваша это.

Димка помахал пакетом с бумагами.

Через несколько минут его привели в кабинет генерала Юбера. Гвардеец кратко доложил обстановку и исчез. Димка стоял столбом. В голову опять полезли навязчивые мысли насчет того, как можно казнить яггая, если не расстрелять, а также распространяется ли его пуленепробиваемость например на снаряды или ядра.

Генерал, впрочем, никого казнить не собирался. Вместе с господином Шарлем, мрачным и осунувшимся, они внимательно перечитали ультиматум революционеров. Быстро и невнятно перебросились парой слов. Господин Шарль поднял голову от бумаг и посмотрел на Димку: