Людмила Астахова - Злое счастье

В относительно небольшом овальном зале в куполе, которого имелось отверстие, находилось два возвышения. Прямоугольный, гладко отполированный камень на одном из них выполнял функцию алтаря. Все, так как рассказывал Итки: углубление для тела жертвы и желобок, предназначенный для стока крови в белую округлую чашу. Ничего лишнего, исключительно функционально и просто, чтоб не отвлекать Повелителя от главного. Пугающая рациональность, в которой нет места ни жалости, ни сочувствию. Жертва, кем бы она ни являлась, всего лишь связующая нить между желаниями людей и волей богов. Даже глядеть на алтарь было боязно и неприятно.

Гораздо сильнее заинтересовала Хелит переливающаяся всеми оттенками алого объемная фигура на втором возвышении.

«Что это?» — глазами спросила она, кивнув на дивный полупрозрачный ни то кувшин, ни то цветок.

— Портал для Повелителя, — ответил Итки одними губами.

«Ловко придумано», — подумала девушка. — «Интересно, а у Альмара есть что-нибудь подобное?»

А ведь и верно, зачем ехать через полстраны, привлекать всеобщее внимание, дергать охрану и вообще бросать без надзора столицу и придворных, если можно шагнуть в портал из собственного будуара?

Постепенно в темный зал стали приходить жрецы, одетые в темные широкие балахоны с капюшонами. Сначала они позаботились об освещении, поместив факелы в гнезда на стенах, а потом стали в круг и принялись негромко читать какие-то мантры, спокойно и размеренно, будто на уроке. Сразу было видно, народ к мероприятию готовился серьезно, чтоб все вышло гладко и без досадных запинок.

Затем появился и сам Повелитель в длинных белых одеждах, наподобие древнеримской тоги. Он невозмутимо вышел из алого сияния портала, аккуратно пригладил волосы и проследовал к алтарю. Один из жрецов тут же надел Олаканну на голову высокую корону. Даже издали было видно, что она сделана очень грубо, без малейшего намека на изящество и красоту. Обычный обод и множество острых длинных зубцов. Единственное что притягивало взгляд — это большой круглый камень размером с кулак взрослого мужчины, вставленный спереди в обод. Изумрудно-золотой, мерцающий изнутри, вспыхивающий яркими искорками — он более всего напоминал живой глаз. Даже черный вертикальный зрачок имелся. Он не просто сверкал — он смотрел по сторонам, оценивал и примеривался. Не зря дэй'ном звали его Драконьим Оком и считали мощнейшим магическим артефактом. Похоже, в легендах гораздо больше правды, чем может показаться.

Пока Хелит пыталась рассмотреть камень, в зал на носилках внесли закутанное в белое покрывало тело. Жесткая ткань скрывала его с головы до ног, не давая возможности определить, кто находится под ней.

Олаканн удовлетворенно кивнул и взял из протянутых к нему рук Главного Жреца широкий нож с костяным лезвием.

Тысячу прав был Рыжий Мэй, когда утверждал, что сложные и пышные церемонии проводятся невеждами, которые не только сами мало смыслят в истинном предназначении ритуала, но им и сказать-то нечего. Они еще жестоко заспорили с Дайнаром по этому поводу.

Но в отличие от иных хранителей сакральных знаний, Повелитель Чардэйка точно знал, что он делает и зачем. Хелит никогда раньше не слышала язык, на котором он произносил речь, но смысл её был понятен и так, без всякого перевода. Олаканн просил для своего войска победы в предстоящей битве, он желал раздвинуть границы своей империи до самого моря, он хотел полного изничтожения униэн. И ради исполнения желаемого он отдавал жизнь, кровь и душу жертвы. Драконье око в небе заняло нужное положение, камень в короне окончательно ожил: задвигался, налился гневом и бешенством, жадно впившись узким пульсирующим зрачком в недвижимое безвольное тело на алтаре.

— Теперь пора! — скомандовал Итки.

Это было то самое незабываемое чувство родом из кошмарных снов, когда нужно бежать-спасаться, а ноги отнимаются, и нет сил сделать хотя бы шаг. Хелит вдруг почувствовала, что не может пошевелиться, не может оторвать взгляда от жертвенного ножа, уже занесенного над грудью Мэя. А в том, что на алтаре лежит именно он, девушка не сомневалась. Это ведь его кровь желаннее всего для любого из дэй'ном, кровь великого воина и будущего короля Тир-Луниэна. Такая жертва обязательно будет принята.

Сознание Хелит странным образом раздвоилось. Она уже бежала к алтарю, раздавая направо-налево удары молний-плетью, одновременно продолжая сидеть в тайной нише, сотрясаемая крупно дрожью.

К действительности алаттку вернул острый запах паленого. Тлели хламиды на жрецах, а сами они отлетали в стороны, точно кегли в кегельбане. Итки бежал следом, стараясь не отставать.

«Значит, все-таки сумела!» — ликовала в душе Хелит.

Сумела победить страх перед волшебством дэй'ном и неверие в собственные силы.

Пожалуй, торжественно-драматичный выход в центр зала с последующим произнесением монолога эпической героини вполне вписался бы в общую концепцию событий, произошедших с Хелит за прошедший неполный год, но, как это водится, на деле же, зачитывать длинный список преступлений Повелителя против человечности, у новоиспеченной террористки не было ни времени, ни сил. Не говоря уж о сольном выступлении в стиле Лютиэн Тинувиэль. Да и не тянул зловредный Повелитель Чардэйка на мятежного валу Мелькора. Даже до уровня Саурона не дотягивал. Высокий, симпатичный молодой мужчина с аккуратно зачесанными длинными волосами без явных признаков врожденного злодейства на гладко выбритом лице. К тому же массивная корона ему чрезвычайно мешала и натирала кожу на лбу, заставляя Повелителя все время морщиться и ерзать. Что, в общем-то, не удивительно с таким здоровенным и, наверняка, тяжеленным камнем. К тому же камень этот светился так ярко, что Олаканн мало, что мог видеть перед собой дальше вытянутой руки.

Более того, внезапное и наглое вмешательство посторонних в тщательно спланированный ритуал потрясло короля дэй'ном до глубины души.

— Что такое? — только и успел спросить он, прежде чем, отбросив от себя драконовых жрецов, Хелит испытанным жестом наставила на него свое всесокрушающее копье. Да так, чтобы острие наконечника уперлось прямиком в камень.

— Нож положи, — приказала она. — И делай то, что я тебе скажу, если жить хочешь.

Жрецы, наученные горьким опытом общения с копьем Ястребицы, совершенно не торопились бросаться Повелителю на выручку, они, разбежавшись и попрятавшись в темных углах святилища, благо таких мест здесь хватало с лихвой. Но на всякий случай, для особо отчаянных и преданных, буде таковые сыщутся среди служителей кровавого культа, девушка добавила: