Ник Перумов - Гибель богов (Книга Хагена)

Сейчас через открывшийся узкий межмировой коридор Ракот пошлёт весть о своём возвращении — Послание Силы, — и услышавшие его Дети Темноты восстанут из любых пучин. Это отнимало всю его телесную и магическую энергию; зато уже через несколько часов под его водительством встанут легионы существ, тех, что вечно рождает Тьма в бесконечном своём противоборстве со Светом. Эти Начала равновелики, и ни одно из них нельзя назвать однозначно хорошим или дурным; цвет же — это не более чем символ. Конечно, без твердой руки Ракота Рождённые в Ночи не могли обрести всех своих боевых возможностей; но и то, что имелось, никто бы не сбросил со счетов.

Читающий тем временем приумолк — не оттого, что разом прекратилась вся волшба в пределах Мировой Сферы и ему стало нечем заняться, а напротив: требовалось время, чтобы разобраться в бесконечных хитросплетениях заклинаний, творимых сейчас и на Авалоне, и в Замке Всех Древних, и в Мире Хьёрварда. Меня вдобавок не покидала мысль о слугах Дальних Сил — всерьез ли они решили вмешаться в драку, сочтя момент подходящим для переустройства действительности по своему усмотрению, или же просто похитили Сигрлинн вследствие неурядиц между её и их подручными? Тут для меня оставалось ещё очень много неясного — зачем вообще моя былая возлюбленная сцепилась с Дальними? На каких неведомых тропках Высшего Колдовства они столкнулись лицом к лицу, и ни один не захотел уступить дорогу?..

Однако сейчас я не имел времени разгадывать эту загадку. Надо торопиться на Авалон.

Я простился с Ракотом одним крепким молчаливым рукопожатием; слова в такой момент излишни. Ещё мгновение — и заклятье Перемещения бросило меня к Дому Мерлина.

Нельзя сказать, что я смог предусмотреть все возможные опасности; Ракот продержался бы, атакуй его хоть всё наше Поколение, но спустись в Мир Молодые Боги — и один он не выстоял бы и нескольких минут. Магические бастионы создаются десятилетиями, и посвятить другого, даже Мага, во все тонкости повелевания ими за столь короткое время просто невозможно.

Ещё двигаясь путями Межреальности, я ощутил, что впереди меня ждут несколько слоев спешно воздвигнутой обороны Мерлина. Верховный Маг вряд ли ещё понял, куда я направляюсь, — я закрыл свои мысли непроницаемой завесой, той самой, секрет которой так боялся открыть Мерлину в начале описываемых в этой книге событий; я мог не сомневаться: Глава Совета Поколения бросил сейчас всё свое чародейское умение на разгадывание содержимого моей головы, моих планов и замыслов, которые я никогда не доверял даже зачарованным тайникам. Клянусь Тьмой, его ждала бы славная добыча, сумей он сломить моё сопротивление! За подобные мысли мне уготована была бы медленная и мучительная смерть; впрочем, я и так знал, что приговорен, с того момента, как обрушил стены темницы Ракота.

Но я одолел все преграды и теперь стоял на земле Авалона, стоял, держа наготове Чёрный Меч. Вся поляна между зарослями и домом Мерлина была истоптана сотнями и сотнями тяжёлых сапог и башмаков, дверь дома выломана, окна выбиты, однако нигде ни одного тела. Войско Хагена ворвалось внутрь — это ясно; а вот что произошло дальше?

Хотя рядом со мной и не стоял Читающий Заклятья, я и без его помощи почувствовал, как в стоящем передо мной разорённом доме сплетаются тугие канаты чародейства. Мерлин не терял времени даром — он собирал силы для второго удара. Как и Ракот, он созывал своих слуг из всех пределов Мира, то и дело обращаясь к оставшимся в Замке Всех Древних с какими-то распоряжениями; и ещё — он искал Сигрлинн. Её имя я смог различить, с такой силой он взывал к ней; его взор настойчиво шарил по просторам моря и земли, пронзал воздушные океаны, но — тщетно.

Несколько минут я просто стоял, прислушиваясь. Неужели он не ощущает, что я уже здесь? Или это хитроумная ловушка? Вход в дом не преграждало ни единого, даже самого простого, колдовского барьера — совсем не в характере Мерлина; однако выбора у меня не было: если Хаген жив, он скорее всего в доме — а я чувствовал слабое биение его сердца. Я взывал к нему, но мой Ученик не откликался — то ли лишившись сознания, то ли мой зов просто не доходил до него вследствие какого-нибудь Мерлинова чародейства.

Я глубоко вздохнул, сотворяя заклятье Невидимости. От Верховного Мага оно, конечно же, не защитит, но избавит от необходимости продираться сквозь ряды его подручных…

Я шагнул через порог. И тотчас ощутил, как дрогнули фундаменты — Мерлин предложил Хединсею продолжить состязание в искусстве отводить огненные стрелы. Оставалось только надеяться, что Ракот не поддастся искушению устроить грандиозную пламенную потеху в своём вкусе и мягко погасит удар ещё в Межреальности.

Внутри дома царил беспорядок. Не разгром, чего следовало бы ожидать после ожесточённого штурма, а именно некоторый лёгкий беспорядок, с налётом нарочитой небрежности. Ни крови, ни тел — так же, как и перед домом, — ни даже, разрази меня гром, зарубок на мебели!

Я счёл за лучшее хотя бы раз обойти замок Мерлина кругом — и с противоположной стороны его обнаружил наконец несомненные следы боя. Крыша одного из крыльев полностью рухнула внутрь вместе со стропилами и черепицей; над одним из окон чернел уродливый полуовал гари — однако именно там находился сейчас Мерлин и… и мой Ученик!

Я внезапно почувствовал совсем рядом затруднённое, редкое дыхание Хагена. Он без сознания, сомнений в этом нет: и ясно, почему у Заклинательного Покоя Мерлина обвалилась крыша: мой Ученик дрался, как лев, и я не ошибся в своём провидении — именно его отвага не дала Мерлину влить в его Меч всю изначально приготовленную для страшного оружия силу.

По осыпи из обломков кирпича и балок я взбежал вверх, уцепился руками за край окна на втором этаже, подтянулся — и оказался в Заклинательном Покое, точнее, в том, что от него осталось.

Даже при самом сильном желании я не смог бы вспомнить, сколько же веков не бывал здесь; прямо передо мной стоял расколотый надвое белый мраморный алтарь: известный всем Магам моего Поколения как Белый Камень Мерлина, самолично им созданный, вершина его искусства. С его помощью он повелевал движением магической силы во всех Мирах Великой Сферы; мириады существ, имевших истоком своего рождения Магию, подчинялись властительным речениям Камня. Сейчас чудесное изделие Мерлина рассекала сверху донизу тонкая чёрная трещина, и две половины мраморной глыбы были просто прислонены друг к другу.

Слева от меня, там, где должен был находиться вход в зал, высилась груда битого камня, стропил, досок и тому подобного мусора. Вокруг кучи валялись дохлые муравьи, известные слуги Мерлина; головы их носили следы отчаянных ударов острого и тяжёлого клинка. А ещё из-под обломков торчали лапы крейта — теперь я понял, откуда на противоположной стене два больших выжженных пятна и почему горел оконный переплёт: крейт плевался огнём, но его противник оказался быстрее. И там, под камнями, рядом с чешуйчатой мордой крейта лежал мой Ученик, и он умирал.