Злодейский путь!.. : Том 5 - Эл Моргот
Если бы сейчас кто-то сказал ему, что он слишком мягкосердечен, Шен бы согласился.
Если бы сейчас кто-то сказал ему, что он законченный эгоист, согласился бы тоже.
Шен отлип от стенки, осознавая, что иной раз стоит просто вершить «правильные» дела, не особенно задумываясь о собственных мотивах. А то свихнуться можно.
В намерения старейшины пика Черного лотоса входило вернуться в чайную комнату и продолжить «напиваться-на-двоих» с Муаном. Но, возвратившись, он осознал, что с этой идеей придется попрощаться. Прославленный мечник сладко посапывал, растянувшись на диванчике. Шен вздохнул, вытянул из-под ног Муана плед и накрыл его. Затем подошел к столу и задул свечи. Теперь помещение слабо освещалось красными всполохами углей в жаровне и тусклым синим светом фонарей. Шен снова вздохнул.
Здесь было тепло и уютно, а мысль, что нужно возвращаться в холодную промозглую спальню в башне, совсем не воодушевляла. Вот он дурак: нужно было разжечь там жаровню, когда заходил переодеться. Впрочем, сожалеть уже поздно.
Шен присел на ковер у жаровни, опершись локтем о диван, и решил погреться здесь еще немножко.
Муан! Пятно крови на светлой одежде. Дыра вместо сердца.
Шен ощутил, что держит нечто теплое и влажное в руках. Он опустил взгляд. Его руки были в крови по локти, а в ладонях был зажат трепещущий, еще теплый комок сердца.
Бессердечный Муан перед ним, однако, не падал.
— Теперь ты доволен? — спокойным голосом спросил он, и Шен оцепенел от ужаса. — Такая демонстрация моей искренности тебя удовлетворяет?
В этом мире не было воздуха, иначе Шен давно бы уже перестал дышать.
Муан перед ним взорвался облаком пепла. Сердце, которое он сжимал в руках, черной жижей протекло сквозь пальцы.
Руки вдруг оказались полностью чистыми. Шен уставился на них, крутя и так и эдак, осознавая, что они изменились. Теперь это не были руки Шена, это были руки того, другого, кем он был в прошлой жизни. И тело его полностью изменилось. Должно быть, и та раздражающая родинка почти в самом уголке рта тоже вернулась.
Шен ощупал себя, осознавая, что совершенно прав в своих выводах. Снова это тело, этот мир. Шен осмотрелся по сторонам. Это место.
Маленький пруд с каменной жабой, исполняющей желания, если попасть в нее монеткой.
На нем пиджак и светлые брюки. Горло сжимает высокий ворот водолазки. Отчего-то казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.
Шен оглянулся и увидел стоящего у парапета Муана. Присутствие мечника принесло ему облегчение.
— Муан!
Старейшина пика Славы, как всегда прекрасный, в светлых одеждах своего пика и с притороченным на поясе мечом, развернулся к нему и уставился потрясающе синими глазами. В этих глазах не было ни капли узнавания.
— Мы знакомы?
Шен потрясенно смотрел на него. Теперь приходилось делать это немного снизу вверх.
— Это ведь я…
Муан окинул его задумчивым взглядом, словно в самом деле силясь вспомнить, когда и где мог видеть.
— Прошу меня извинить, но я не уверен, что мы с вами встречались.
У Шена перехватило дыхание. Уголок губ с этой чертовой родинкой стал дергаться. Он вечно так делает, когда его застают врасплох.
— Какого черта, Муан? Ты что, шутишь?! — зло прошипел он.
Муан смотрел на него, чуть изогнув в недоумении брови.
— Не знаешь меня? Смеешь утверждать, что не знаешь меня? Вглядись внимательнее, идиот!!
Шен почувствовал, что начинает дрожать, то ли от ярости, то ли от подступающей паники.
— Кому ты клялся, что не предашь, не оставишь, как другие? — зло произнес он, сократив разделявшее их расстояние.
— Я вас не знаю! — повторил Муан.
Удар его ладони пришелся прямо в центр груди. С воздухом словно вся ярость оказалась выбита из Шена. Он отступил на несколько шагов.
Когда он выпрямился, мир перед ним словно стал ярче. Он был наполнен звуками и красками, казался очень резким и вместе с тем расплывался перед глазами. Шен отчетливо увидел мечника, отворачивающегося от него, словно от чужого, не имеющего значения. Мир пошатнулся, и Шен пошатнулся вместе с миром.
Взгляд выхватил плакат, наклеенный на стену приземистого здания. Слоган на плакате гласил: «Достойная жизнь складывается из ежедневных поступков. Сегодня у тебя есть шанс изменить свою жизнь». Эти плакаты были расклеены повсюду в этом монастыре. Под плакатом сидел нищий с миской монет.
Крутящийся мир перед Шеном словно замер в одной точке. Солнечный свет пробивался сквозь ветви деревьев. Звон монет в миске, которой потрясывал нищий, превратился в набат…
— Шен! Шен! Шен!
Шен распахнул глаза и осознал, что все еще сидит на ковре перед диваном. Муан тряс его за плечи, пытаясь привести в сознание. Он привстал на диванчике и взволнованно смотрел на него.
Шен приложил руку к груди, пытаясь унять сердцебиение и выровнять дыхание.
— Тебя снова донимали кошмары? Снова тот демон?
Хозяин Проклятого пика перевел взгляд на охватывающий его левое запястье киноварный браслет. Нет. На сей раз это не насланный кошмар, не дело рук Демнамеласа или Глубинной тьмы. Это его собственные страхи из подсознания, пробужденные недавними разговорами, вырвались наружу.
— Просто кошмар.
— Какого демона ты вообще заснул вот так?
Шен скривил губы в подобии усмешки.
— Все дело в том, что кто-то напился и заснул на моем излюбленном месте.
Выражение лица Муана стало настолько виноватым, что его захотелось погладить по голове. Прославленный мечник и сам был недоволен тем, что умудрился незаметно для себя отключиться.
— Что тебе снилось? Расскажешь? — спросил он, опустившись на диван.
Шен сел рядом с ним, чуть поежившись. Он внимательно вгляделся в участливые глаза Муана. Сейчас в них отражались синие отсветы фонарей.
«Настоящий Муан узнал бы меня в любом обличье, — подумал он. — Этот сон — просто глупость».
И все же… Было в этом сне и кое-что очень важное.
От старейшины пика Славы не укрылось его зябкое подергивание плечами, и он тут же набросил на него плед.
— Мне не холодно.
— Значит, твое тело дрожит не от холода, — категорично констатировал Муан. — Что ты видел во сне?
— Ничего, с чем не мог бы справиться. Это был просто дурной сон.
— Это правда?
— Кажется, я вспомнил, где мог встретиться с Демнамеласом.
Муан приподнял брови. А Шен отвернулся, уставившись в пустую темноту комнаты. Зрительный контакт был потерян.
— Я вспомнил место. Но не могу вспомнить человека…
— Где же это было?
— У того же водоема, где ты встретил «настоящего» меня
