Андре Нортон - Ведьмы из Эсткарпа

— Понимаю. Но если ты так ненавидишь того, кто был отцом твоего ребенка…

— Нет! — Ее руки потянулись к амулету Гунноры. — Я была в святилище Гунноры. Она обещала мне исполнить мое желание: дитя, которое я ношу, будет только моим и ничегошеньки не возьмет от него!

— Это она послала тебя к Лягушкам? Герта покачала головой.

— Гуннора охраняет жизнь. Про Лягушек я узнала из старых сказок. В ослеплении пришла я к ним, и они дали мне то, что я подложила тебе в постель, чтобы зачаровать тебя. Еще они изменили мое лицо. Но… с ним уже все в порядке, правда?

— Правда. Не запомни я твоего плаща, я бы тебя не узнал. Однако та штука в моей постели… Подожди здесь. И обещай мне, если я вернусь сам не свой, что запрешь дверь и удержишь меня тут любой ценой.

— Обещаю.

Легкой походкой человека, привыкшего ступать неслышно, ибо от этого зависит его жизнь, Тристан поднялся по лестнице наверх. Оставшись наедине с собой, Герта вновь задумалась о будущем. Кто приютит ее? Мудрые женщины из Дола Забвения? Может, попросить воина, чтобы он проводил ее туда? Но чем он обязан ей, кроме опасности, о которой и вспоминать-то не хочется? Да, пожалуй, Дол Забвения — единственное, что ей остается. Вдруг Куно как-нибудь соберется… Нет! Про это надо забыть!

Тристан возвратился, держа в руках две палочки, какими обычно разжигают огонь в жаровне. Между палочками зажат был камень, который она принесла из логова Лягушек. Подойдя к камину, Тристан кинул камешек в пламя.

Впечатление было такое, будто он подлил масла в огонь: пламя полыхнуло так, что они оба отшатнулись.

— Западни больше нет, — сказал Тристан. — Я не мог позволить, чтобы в нее угодил кто-нибудь еще.

Герта напряглась, почувствовав, что слова эти относятся и, к ней.

— Извиняться будет пустой тратой слов, однако…

— Не надо, госпожа, я все понимаю. Когда человека погоняют кнутом, он всеми силами рвется на свободу. И потом, я ведь остался цел.

— Ну да, сперва я завлекла тебя в ловушку, а уж потом было «потом». Почему ты не отдал меня им? Это было бы только справедливо.

— Хватит! — Он стукнул кулаком по лавке, рядом с которой стоял на коленях. — Что было, то прошло. Кончилось. Что толку предаваться воспоминаниям, терзать и себя и другого? Итак, госпожа, — Герта невольно отметила церемонность в его голосе, — куда вы направитесь, если не в крепость своего брата? Я так понял, что туда вы возвращаться не собираетесь.

Она повертела в руках амулет.

— Вы правы. Радушно меня встретят только в одном месте — у Мудрых Женщин из Дола Забвения. Я попрошу у них приюта.

Интересно, подумалось ей, не вызовется ли он сопровождать меня: я ведь не решусь попросить его об этом. Однако следующий вопрос Тристана поверг ее в крайнее изумление.

— Госпожа, пробираясь сюда, вы по Старой Дороге перевалили хребет, правильно?

— Да. Мне показалось, что так оно безопаснее, чем по тракту. Легенда говорит, что у Старой Дороги есть свои демоны, но их я боялась меньше, чем соплеменников.

— Вы должны были миновать Северный Дол. Какая там обстановка?

Не понимая, что он задумал, она тем не менее поведала Тристану о том, что увидела в Северном Доле: лишившаяся князя долина, немногочисленные жители, погруженные в сожаления о былом великолепии. Он жадно слушал.

— У вас зоркий глаз, госпожа, если вы за столь короткое время успели увидеть так много. Послушайте меня, мне кажется, вам тоже будет интересно. По-моему, Северному Долу нужен князь, такой, который расшевелит людей и отстроит разрушенное войной и временем. Я пришел на север, чтобы подыскать себе крепостцу. Я не Урре, который рожден был в благородном семействе, а теперь пьет и распутничает, не в силах оправиться от злых шуточек фортуны.

Кем был мой отец? — Тристан пожал плечами. — Мать никогда мне о том не говорила. Что не из простых, это точно; тем не менее в годы перед вторжением матери пришлось наняться на работу в купеческий дом, чтобы одеть и прокормить нас. Еще мальчишкой я знал, что возвыситься смогу только благодаря ему, — он похлопал по рукояти меча. — В купеческую гильдию безвестному пареньку путь заказан, а вот для лука с мечом всегда найдется дело. Так что я начал учиться владеть оружием. Потом в Долины вторглись враги; я служил то одному князю, то другому и в конце концов дослужился до воеводы. И постоянно меня преследовала мысль, что в нынешнее суматошное время, когда погибают древние семейства, передо мной открываются все возможности.

В стране сейчас сколько угодно оставшихся без предводителя людей; годы войны разбередили им душу, и они не в состоянии, как раньше, сонно тащиться за плугом. Некоторые из них уже стали преступниками. Так вот, с полудюжиной честных, но неприкаянных людей за спиной я смогу захватить лишенную правителя долину вроде Северного Дола. Тамошним жителям нужен князь. Я не нарушу ни единого закона и стану охранять поселение от преступников — их теперь разведется много. Через Гиблый Дол проходит множество ветеранов, и среди них попадаются люди, которые годятся для моих целей. Причем попадаются довольно часто.

Он сделал паузу; Герта увидела по выражению его лица, что таково на самом деле желание всей его жизни. Поскольку он молчал, девушка рискнула спросить:

— Мне понятно, что решительный человек может этого добиться. Но причем же тут я?

Он пристально поглядел на нее. Она не совсем разобрала, что таилось в его взгляде.

— По-моему, госпожа, у нас много общего. Так много, что нам лучше идти по одной дороге. Нет, я не прошу ответа прямо сейчас. Завтра, — он встал и потянулся, — нет, сегодня, я переговорю с теми, кто мне показался. Если они согласятся принести мне клятву вассалов, то мы отправимся в Дол Забвения, где ты на время останешься. Тут близко…

— Два дня пути на лошади, — ответила она с облегчением, — отсюда на запад.

— Неплохо. Оставив тебя там, я поскачу в Северный Дол. Хватит ему прохлаждаться без хозяина! А через, ну, скажем, трижды по двадцать дней я вернусь за тобой в Дол Забвения. Тогда ты мне и ответишь насчет дороги.

— Ты забыл, — руки ее легли на живот. — Я не девица, не вдова, и ношу…

— Разве Гуннора ничего тебе не обещала? Дитя будет только твоим. И да пусть счастье сопутствует вам обоим.

Она взглянула ему в лицо, желая узнать, искренне ли он говорит это. То, что она увидела… У нее перехватило дыхание, она прижала руки к груди, сдавила в ладонях амулет.

— Приезжай в Дол Забвения, — сказала Герта тихо. — Тебя там радушно встретят и ответом не огорчат.

1

Лимба — преддверие ада, где пребывают невинные, но не просвещенные благодатью христианской веры души, свободные от наказаний (см. Библию, а также «Божественную комедию» Данте). — Прим. ред.