Юрий Никитин - Истребивший магию

Она ощутила сильнейшее желание прийти в его объятия и опустить голову на широкую грудь, где сердце, оказывается, совсем не железное, но переборола женскую слабость, огляделась в великом возмущении.

— Ты даже ноги не вытер, зашел вот в такое, такое… У тебя там что на столе, печеные яйца керкенуса?

Он отмахнулся.

— Нет, яйца феникса, но какая разница…

— Какая? — завопила она. — Ты устроил себе такую роскошь, какой не знают цари, короли и даже императоры!

— Да ерунда, — ответил он равнодушно и рухнул на роскошнейше ложе, покрытое шкурами снежного барса и королевского тигра. — Если бы ты все это могла купить за стертую медную монетку, разве отказалась бы?

— Ну, за одну монетку, — ответила она честно, — конечно, нет…

— Ну вот, — ответил он, — так чего еще?

Сброшенный сапог полетел в сторону, его тут же подхватили невидимые руки, мигом очистили от грязи, сделали новым и поставили у двери. Со вторым замешкался, и она видела с ужасом, как нечто незримое сняло с него бережно и даже нежно. Сапог сразу засиял, уже и не сапог, а нечто изысканно сложное и невероятно изящное.

Она вскрикнула возмущенно:

— Но это же нечестно!

Он приподнял в удивлении рыжие брови.

— Что?

— Все это! — прокричала она. — Ты уничтожаешь магию, а сам ею пользуешься?

— Ну да, — ответил он. — А что?

— Я и говорю, — крикнула она так яростно, что едва не бросилась на него с кулаками. — Это нечестно! Другим запрещаешь, а сам?

Он подумал, сдвинул плечами.

— Так то другие.

— И ты, свинья поганая, еще смел бороться против магии потому, что она дает столько наслаждений?

Он удивился:

— Разве эти наслаждения мною властвуют?

— А что тобой владеет?

Он посмотрел на нее, как ей показалось, насмешливо, но теперь в его взгляде она наконец-то увидела то, на что уже и не надеялась.

— А ты как думаешь?

— Ты все брешешь, — обвинила она.

И бросилась в его объятия.