Евгения Белякова - Король-Бродяга (День дурака, час шута)

— Джоселиан — вы позволите мне называть вас так? — я ведь не о власти говорю, а…

— О, это уже что-то новенькое! — подпрыгнул я, — В прошлый раз вы мне предлагали именно ее, а что ж теперь — марионеточное раскланивание на троне? В роли дряхлого, легендарного дедульки? О, я смогу это сыграть, не сомневайтесь — только не захочу. Как я когда-то обещал себе: ноги моей не будет в замке, и задницы — на троне! С замком, я, правда, погорячился, но вот с троном маху не дам.

Советник выслушал мою речь, не моргнув глазом. Потом выждал паузу, словно проверяя — закончил я или нет. Я, все еще брызжа весельем, повел рукой по воздуху: мол, ваша очередь, высказывайтесь. Театрально так, словно передавая право выступить сопернику по стихотворному состязанию. Вито чуть сощурил глаза — мои кривляния говорили ему слишком много — ах, черт, но менять выбранный стиль слишком поздно. Будем дурить дальше.

— Как я начал говорить… я предлагаю не власть, а власть.

— Вы, Советник, верно, застудили горло, потому что по вашему тону разницы я не улавливаю, — голос мой прямо-таки сочился ехидством.

— Я поясню.

Лорд Вито встал, мягким движением подобрал полы домашнего халата и засунул руки в карманы штанов. И легкой походкой стал прохаживаться передо мной. Он начал говорить очень тихо, а смотрел и вовсе в другую сторону. Словом — создавалось впечатление, что он беседует сам с собой, просто высказывая вслух некоторые соображения. Ловко — так я не смогу вычленить его собственную реакцию на его же слова. Интриган чертов — но до чего умен, зараза!

— В нашем государстве так уж заведено, что за королем всегда стоят Советники. Я, как и все они до меня, пекусь сначала о благе государства, страны — и уж потом обо всем остальном. Сейчас же ситуация крайне удручающая. Государство беднеет, экономика рушится, мораль падает. На троне сидит сластолюбивый, и не имеющий абсолютно никакого отношения к уму и проницательности король. В нем я не вижу ни единого достоинства — говорю, как есть, и в этом нет ни моей вины, ни вашей. Я не участвовал в его воспитании, к сожалению, а вы… После вашего ухода, давно это было, на трон, если вы помните, вступил ваш брат, притом двоюродный. Линия прервалась и испортилась. Ничего от старого, истинно королевского рода не осталось. Видят Боги, моим предшественникам было легче, потому что сейчас на руках я имею венец вырождения, и никого, кто бы мог мне помочь. Да… идея с женитьбой короля принадлежала мне. Алисия, да благословят Боги ее и ее потомство, могла бы влить новую кровь в королевский род, причем кровь не из худших, но… Сами видите, как получилось. Бывает, мы строим планы, а Судьба все равно выворачивает по-своему.

Я философски пожал плечами, выражая согласие. Он продолжил.

— Единственный выход, что видится мне (если я не прав, вы меня поправьте) в том, чтобы на троне оказался некто, способный возродить страну. Ее просто необходимо возродить. А что мы имеем? Бесплодного короля. Несчастную королеву, жизни которой угрожает опасность. Ее любовника. И вас.

Я начал понимать, к чему он ведет, поэтому прерывать не стал. А он говорит более чем искренне. Будь я королевским шпионом, болтаться бы ему на виселице только за выражение лица, когда он произносил 'наш король'. Не говоря уж о другом.

— Четыре года назад, когда я имел честь с Вами познакомиться, я уже видел в нашем государе все те черты, которые сейчас проявились в нем особенно сильно. Злобу, жестокость, самовлюбленность, неумение идти на компромиссы, глупость, в конце концов… Тогда я попытался возвести на трон вас — для чего даже раскрыл ваше так тщательно охраняемое инкогнито. Кстати, прошу меня за это простить. Тогда вы отказались, я позлился, но потом понял причины, побудившие вас это сделать. Сейчас ситуация несколько иная. Что ни говори — тогда он еще не был коронован, и его смещение было не таким уж и святотатством, но теперь он — король по божественному праву. Убить его я не… в состоянии. Я поклялся служить королю этой страны, каким бы он ни был. Но вот насчет другого способа… Если королева забеременеет; если родит здорового ребенка мужского пола; если нам удастся заставить короля — обманом ли, лестью или шантажом, — признать ребенка; если мы сможем уберечь принца от 'несчастного случая' и в дальнейшем, воспитать его… Видите — как много если? Но если все это случится, тогда у страны появится новый король, взошедший на престол без отцеубийства, по праву — и гораздо более достойный. Все-таки, в жилах Алисии течет и частица вашей крови, так что за будущего нашего короля я спокоен. Он будет настоящим королем.

Я прищурился и постучал пальцами по подлокотнику скамьи, понуждая его высказать все-таки — что конкретно он предлагает? Он, все так же продолжая разгуливать передо мной, как профессор, читающий лекцию, заговорил еще тише. Но я слышал каждое слово.

— Один я не справлюсь, король итак подозревает меня во всяческих заговорах. Мне нужен человек во дворце — а лучше вас я никого не смогу найти. Помимо того, что вы — человек чрезвычайно мудрый и опытный, вы еще и… хм, простите мне это выспреннее слово, 'патриот'. Как и я… Вот, пожалуй, и все, что я хотел сказать. Пока что.

Он никак не выдал своих эмоций. Только разве что плечи чуть напряглись в ожидании моего ответа.

— Скажите, лорд Вито, — вздохнул я, — вы курите?

— Что? — он сбился со своего плавного шага.

— Я спросил — вы курите?

Он, похоже, смутился.

— Немного. Иногда — трубку.

— Поделитесь со мной. Обещаю себе изо дня в день купить трубку и табак, а все никак руки не доходят. Да, я имею в виду сейчас, пожалуйста.

Похоже, настало время действительно скрывать свое изумление за густыми клубами аромата вишни или яблока. Надо отдать Советнику должное — он меня таки зацепил.

И я уже знал, как ему помочь.

Когда-то один пожилой актер, тот самый, что научил меня фокусу с лицом, сказал:

'Вершина для каждого Актера — Шут, Паяц. Но большинство просто не доживает до момента, когда может действительно им стать. Им не хватает жизненного опыта'.

Ну, опыта-то у меня предостаточно. Я уже видел себя в костюмчике из разноцветных кусочков ткани… уже вожделел колпак с бубенцами. Пора бы совместить внутреннюю суть с внешностью, сменить шкурку.

— Вито, — сообщил радостно я, когда Советник принес мне свою трубку и кисет, вышитый чьей-то неумелой рукой, наверное, постарался его молодой любовник, а не бесприданницы, — я согласен. Согласен, демоны вас дери, и будь что будет!

Он присел на скамью и неуверенно улыбнулся. Вгляделся, и — всплеснул руками:

— Мессир, я забыл принести чем зажечь… сейчас… — и встал было, но я остановил его властным движением своего пальца, вкручивающего табак в ложе.