Токацин - Долгое лето

- Сдохнете оба, - фыркнул Эррингор с края гнезда. Он вскарабкался на оплавленный гребень и теперь балансировал там, размахивая хвостом, с риском упасть, и пребольно, - только бы не подходить близко к дракону.

- Отойди, - прошептал хеск, подходя к ящеру вплотную. Кесса попятилась. Четыре ладони прикоснулись к броне. Теперь весь Гоэл светился, и сияние расходилось от него волнами.

- Ты, знорка, совсем сдурела, - прошипел Эррингор, источая клубы дыма. - Гевахелг! Страшная тварь! Ты что, освободила его?!

- Тихо, - прошептала Кесса, шлепком сметая фиолетовую мышь себе на ладонь и стряхивая в карман. Над кратером взвилось белое пламя, а потом мельчайшие серебряные искры посыпались с неба. Гевахелг на подгибающихся ногах отходил к краю гнезда, Кесса поймала его, когда он оседал на камень. Он привалился к оплавленному поребрику, дрожа всем телом и прикрывая глаза всеми четыремя руками. Речница осторожно погладила его по плечу и поднялась, и её взгляд встретился с двумя снопами багрового света из-под тяжёлых бронированных век.

- Чёрная Речница, - задумчиво пророкотал Элмад, медленно разминая окостеневшие лапы. - Я не сомневался, что вы рано или поздно вернётесь. Отрадное зрелище! Ради такого пробуждения стоило попасть под чары Гевахелга.

- Владыка Элмад! - Кесса встала между драконом и Гоэлом, которому всё же удалось подняться на ноги. - Не злись на него! Его обманом заставили навредить тебе. Он сам по доброй воле снял заклятие. Не трогай его!

- По слову Чёрной Речницы любой проявит добрую волю, - дракон шумно выдохнул, опалив Кессу жаром. - Иди сюда, Гоэл э-Тинр, маг из Вайдена.

Гевахелг встал рядом с Кессой, запрокинув голову. Он смотрел дракону в глаза и молчал, только "усы" непрерывно вспыхивали. Речница глядела на существ с опаской. Они говорили сейчас, она это чувствовала, но не слышала ровно ничего. Она покосилась на Зеркало Призраков - оно стало синим, как вечернее небо.

- Нерис Имлийн получит своё, - прогрохотал Элмад, слегка тряхнув головой. - В Ирту его уже нет, но мы его отыщем. А куда теперь пойдёшь ты, Гоэл э-Тинр?

- Назад, в Вайден, - выдохнул Гевахелг. - Как можно дальше от знорков.

- Будь по-твоему, - взгляд дракона скользнул по горе самоцветов, виднеющейся под его лапами. - Ты тоже кое-что заслужил. Вот кристалл кварца, он проясняет разум - и тебе он, как кажется мне, очень пригодится...

Друза прозрачного кварца заблестела на ладони Гевахелга. Существо замерло, вглядываясь в бесцветные грани. Потом его "усы" качнулись и зажглись синеватым огнём, и воздух вокруг поплыл и завихрился, и Кесса на миг отвела взгляд.

- Всегда отрадно было смотреть на Вайден, пролетая над пустыней, - заметил дракон, обвивая лапы хвостом. - В последние годы я редко там бываю, но это можно исправить. Ты спасла две жизни, Чёрная Речница. Говори, чего ты просишь взамен?

Кесса вздрогнула и растерянно улыбнулась.

- Я прошу исцеления для Эррингора, - уверенно сказала она, вылавливая зверька на дне кармана. - У него отняли облик. Пусть он станет таким, каким его создали боги!

Эррингор, ухваченный за шкирку, замер на ладони Кессы и даже хвостом не махал. Элмад наклонил голову, глядя на существо одним глазом. Потом глухо зарычал.

- Нет, Чёрная Речница, - сказал он, смежив веки. - Я не оставлю тебя без награды - но этого ты не получишь никогда. Ты спасла мою жизнь, и ради твоего спасения я оставлю это создание таким, какое оно сейчас. К сожалению, не навечно.

- Н-но... - смотреть на громадного дракона было жутко, выдержать его взгляд - почти невозможно, и всё-таки Речница шагнула вперёд. - Владыка Элмад, мы...

- Этот год отмечен странными встречами, - сам себе сказал дракон, укладывая голову на лапы. - Кто ещё меня навестит, пока не кончится лето... Иди с миром, Кесса Кегина. Ты - истинная Чёрная Речница, и ты заслужила награду. Возьми её и оставь меня.

Сумка за плечами Кессы зазвенела и слегка потянула Речницу назад. Что-то брякнуло в кармане. Кесса отпустила Эррингора - он проворно забрался в сумку, только хвост мелькнул - и вынула из кармана тяжёлый пёстрый камешек с дыркой. Многоцветная яшма холодила ладонь и пульсировала, как живое сердце.

Глава 32. Защитники Мекьо

- Чушь! - Эррингор сердито вильнул хвостом и отвернулся. - Гевахелги - злые, коварные твари. Надо было убить его! Теперь он у своих, и они отомстят нам.

- За что?! - в недоумении пожала плечами Речница. - Странные мысли у тебя, Эррингор. Мы помогли мирным существам и спасли невиновного от мучений и казни. Нам нечего опасаться!

- Фарррах... знорка, глупая знорка, - надулся зверёк и перебрался подальше от Кессы - на тюки с припасами, привязанные к панцирю ящера-анкехьо. Речница покачала головой и уселась поудобнее на куске мелнока, расстеленном на жёсткой броне. Ехать на спине ящера было удобно, куда лучше, чем идти пешком по раскалённой дороге, и всё же от жары и плавной качки Кессу всё время тянуло в сон. Она протёрла глаза и взглянула направо - слева в желтоватом мареве таяли паутинниковые поля, изрезанные неглубокими канавками, а за полями золотилось песчаное море, и смотреть туда совсем не хотелось.

Справа, в тени раскидистых Тикоринов, громко скрипели водоподъёмники, рассохшиеся от жары. Кесса пригляделась и увидела, как мутная влага струится по дну канавок. Она высыхала прямо на глазах, будто её выплеснули на раскалённую сковороду.

- Свирепый небесный огонь... - прошептала Речница и поёжилась. Белое небо дышало жаром, жар струился и от камней мощёной дороги. Никого не было на ней - малочисленные жители прятались под Тикоринами. Кто-то из них украдкой выбрался из-под дерева и поспешил к подъёмникам - анкехьо, которые приводили их в движение, тоже изнемогали от жары, и люди решили увести их с солнцепёка. Речница поднялась во весь рост - говорили, что справа, под обрывом, течёт полноводная Река Симту, и Кесса очень хотела её увидеть. Она увидела лишь розовое пламя - строй цветущих Олеандров на берегу.

"Хорошо, если Гоэл за ночь добрался до Вайдена... или нашёл, где спрятаться! Врагу не пожелаешь путешествовать под таким солнцем," - Речница вздохнула и поправила белое покрывало, ремешком закреплённое на голове. Такие покрывала носили тут все - полуденное солнце могло и череп прожечь...

- Сто-ой! - донеслось из "головы" каравана, и следом раздался треск и перестук палок по панцирям анкехьо. Ящеры дружно фыркнули и остановились, переминаясь с лапы на лапу и покачивая хвостами. Кесса, не желая быть расплющенной парой бронированных хвостов, отодвинулась на край и привстала, держась за шипы и вытянув шею. Впереди случилось что-то, достойное внимания.