Ольга Кай - Саоми

Мастер Элиф несомненно считал саоми куда более слабым противником, чем теперешний правитель. Он принял вызов: нехорошая усмешка, кивок.

— Не думаю, что тебе стоит это делать, — Даен понизил голос. — Помнишь, мы говорили о внушении? Он действительно мастер. Если ты поддашься, никто не сможет тебе помочь.

— Я помню об этом, — отозвался Ярат. — Но твоя жизнь сейчас важнее. И подумай, разве ты сможешь смотреть в глаза Серхат, если убьешь ее названного отца? А мне есть за кого мстить. И я дал обещание Итану.

— Тебе виднее, — согласился Вонг.

Дверь дома распахнулась. Серхат было не удержать, она вылетела на террасу и бросилась к Даену.

— Прекратите! Остановите это!

— Я попросил тебя не выходить и не вмешиваться, — холодно напомнил правитель.

— Как я могу не вмешиваться! Что вы задумали! Что это за поединок? — и повернулась к Ярату. — Зачем ты принял вызов?

За женщиной-саоми показалась Нора, из-за ее плеча опасливо выглянула Инга. Арен попытался строгим взглядом загнать дочь назад, но та не послушалась и осталась стоять в дверном проеме.

— Ты хочешь с ним драться? — Серхат подошла к Ярату. — Зачем? Что ты хочешь доказать? Кому?

— Пусть Даен расскажет тебе о пожаре, — коротко ответил Ярат.

— Ты всерьез думаешь?.. — янтарные глаза женщины зло сверкнули. — Дурак! Да как ты смеешь!

— Серхат! — голос Элифа заставил ее обернуться и замолчать. — Серхат, дочка, прошу тебя, дай нам самим все уладить. И, пожалуйста, послушай Даена и не вмешивайся. Все будет хорошо.

Пожилой мастер улыбнулся, заставив Ярата вспомнить Эште — тихий уютный домик, разговоры на вершине Джамерьи, и то, как старший ученик господина Эрхата пытался примирить его с Даеном Вонгом. Как же все изменилось с тех пор!

Серхат, повинуясь воле отчима, отступила в тень, к террасе и вцепилась в деревянную опору. Ярату хотелось оглянуться, посмотреть в глаза тем, кто стоит за спиной, но… Инга снова решит, что он прощается. А прощаться Ярат пока не собирался, потому что впервые за последние годы жить хотелось и очень.

Саоми шел по мятой зеленой траве. Белая рубашка в пятнах чужой крови, меч, наспех вытертый, мрачно поблескивает. Голова опущена, глаза смотрят на противника, но не в лицо — в грудь. В лицо, особенно в глаза Манну смотреть нельзя — саоми это знает. Зато он видит руки — каждое движение, даже то, которое только родилось в мыслях. Но Рион Манн — мастер, он и здесь сумеет обмануть.

— Боишься, я вижу, — участливое замечание Элифа прозвучало по-отечески заботливо. — Тебе ведь не хочется драться, не хочется убивать… И умирать тоже не хочется, верно? — вздох, усмешка. — Глупый мальчишка, тебя снова используют. Даен не хочет драться со мной сам. Из-за Серхат. Потому и позволил тебе выйти.

Ярат перевел дыхание, не позволяя себе вникать в смысл произносимых Элифом слов, задумываться над ними.

— Думаешь, это твой выбор? Твоя месть? Нет, Ярат, ты всегда будешь делать то, чего от тебя захотят другие, — мастер с презрением смотрел на молодого противника — этот взгляд саоми чувствовал всем телом. — Подними голову, трус!

Ярат молча качнул головой. И ответил на слова первым ударом.

Шаг, поворот. Солнечный блик на узорчатом клинке Манна. Ярат в который раз напомнил себе — не смотреть в лицо. Новая атака. Элиф ушел легко и тихо рассмеялся.

— Тебя отправили на смерть, Ярат. Но мы еще немного поиграем…

И он играл — как кошка с мышью. Наверняка Элиф заметил темные круги под глазами саоми, и понимал, что за каких-то двое суток, которые нельзя назвать спокойными, Ярат не успел восстановить силы после тюрьмы. Вот и тянет время, изматывает, чтобы потом красиво и унизительно легко перерезать своей жертве горло.

Ярат прервал игру. Следующая атака была жестче предыдущих. Манну оказалось нетрудно перестроиться на новый темп, но больше он не смеялся. И отвечал стремительными ударами. Первый, второй, третий… Четвертый почти достиг цели. Лезвие полоснуло по груди наискосок, но саоми почти не почувствовал боли. И подставил меч, блокируя новый удар.

— Вот как, — процедил мастер сквозь зубы. — Ты все еще на ногах. Не ожидал.

Скрежет металла, поворот, взмах — и снова лицом к лицу, только Ярат смотрит вниз, на сжимающие рукоять смуглые пальцы Манна.

— Саоми все так выносливы? Или тебя подготовили?

"Не слушать, — приказал себе Ярат. — Не слышать!"

— Хорошо ли ты помнишь наши разговоры у вершины Джамерьи? — Элиф усмехнулся и прошептал: — Иола.

Снег крупными хлопьями падает, кружится. Высокий темноволосый парень, прислонясь к серому валуну, смотрит вниз, в завьюженную пропасть. Долину Эште, море, соседнюю гряду — не видно. Только снег вперемешку с туманом.

Рядом с ним — пожилой мужчина в меховой куртке: седые волосы коротко подстрижены, подбородок гладко выбрит. Он говорит что-то, монотонный голос постепенно усыпляет, отвлекая от смысла.

— Иола, — шепчет он. — Иола — единственная женщина, которую я любил. Мать Серхат. Саоми, как и ты. Иола. Запомни это имя. Когда я произнесу его снова, ты забудешь себя. Забудешь друзей и врагов. И будешь послушен моей воле. Только моей…

Голубые глаза саоми пусты. Узорные снежинки, проплывая мимо, отражаются в них, на мгновение вспыхивая ледяными звездочками.

Руки ослабли, и хотя все еще сжимали меч, становилось непонятно — зачем? Против кого? Марево перед глазами, чей-то почти ласковый голос:

— Ты долго шел, сам не зная, куда. Мой мальчик, мое заблудшее дитя. Здесь тепло и тихо. И больше не будет холода, не будет боли, не будет грусти. Здесь мягкая трава, здесь старый лес пахнет хвоей, здесь слышно реку. Здесь твоя семья…

Аромат северного леса коснулся обоняния и опьянил. Звуки голосов — детский гомон и разговоры взрослых. Поселок над водопадом — гостеприимные уютные домики…

В груди нестерпимо пекло. Ярат опустился на колени, в яркую зелень травы.

Вздох удивления. Вонг стиснул кулаки, Айлан застыл, не веря глазам. Нора стояла рядом, я слышала ее шепот:

— Что он делает? Что делает?..

Посреди широкого, залитого солнечным светом двора, стоял на коленях саоми. Растерянный взгляд скользнул по нам, не видя, потом голова опустилась. Волосы рассыпались по плечам, обнажая шею, скрывая лицо. Рион Манн — за его спиной с поднятым мечом. Медлит. Он бледен, сосредоточен и не ранен.

— Элиф, прекрати! — крикнул Вонг. — Это не по правилам!

— Нет никаких правил, — отвечает мастер негромко, произнося слова нараспев.

Что же это? Что происходит?