Александр Зотов - Еще один Фэнтезийный мир. V2.0

— Может, все-таки разбудить учителя? — в который раз спросил Шус.

— Только попробуй, и от тебя и горстки пепла не останется. Старик сам сказал, что хочет остаться. Я тебя за собой тоже не тяну, — отрезала Втри.

— А как же… договор?

— Обычные фокусы. Думаешь, стал бы он все время напоминать нам о нем, если бы он был настоящим?

— Но ведь ты же сама говорила… — напомнил Шус.

— В любом случае, быть превращенным в мышь лучше, чем сгинуть в пыточной.

Шус не был уверен, что согласен этим утверждением, но спорить не стал.

Втри распахнула окно. В комнату проник теплый ветерок, неся с собой новые оттенки конюшенных запахов.

— Возьми меня за талию, — произнесла ведьмочка.

— Что?! — воскликнул Шус. — Но разве? То есть… я хотел сказать, мы же вроде бы собрались сбежать, и здесь люди. И я не готов…

— А как еще я смогу тебя вынести отсюда?

Шус облегченно выдохнул.

— А что ты подумал? — подозрительно спросила Втри.

— Ничего такого! То есть, именно так я и подумал, — поспешил Шус заверить Втри. — Он уже понял, что тем, связанных с сердечными делами Втри, лучше не касаться даже десятиметровой палкой.

— Да, именно так я и решила, — в голосе Втри чувствовалась сталь.

Спустя несколько мгновений звенящей, как извлекаемый из ножен нож убийцы, тишины Шус спросил:

— Ты опять хочешь попробовать то заклинание полета? Но разве… оно ведь не поучилось у тебя.

— Я во всем разобралась, — заявила ведьмочка. — Все, что мне нужно, так это дополнительный груз. Ты вполне подойдешь.

— Ты уверена?… — Шус не разделял уверенность Втри в ее магических силах. Во всяком случае, не настолько, чтобы подвергать себя опасности выхода в открытый космос. — Я хотел сказать, может лучше использовать связанные простыни?

Даже несмотря на почти полную темноту, Шус ощутил полный презрения взгляд ведьмочки.

— Так? — спросил Шус, схватив что-то не похожее ни на стену, ни на оконную раму.

— Ах-а…придурок, изварщенец!

— Ай! Больно же!

— Отпусти!

— Но ты же сама сказала…

— По твоему, это талия?

— Откуда мне знать, здесь же темно. И… Ай-а-у-у…

— Ох-о…

В конце концов, Втри обмотала себя какой-то занавеской, за которую и должен был обхватывать ее Шус. Причем занавески было так много, что Шус забеспокоился, сможет ли он сомкнуть руки. Шус почувствовал руки Втри, опущенные так же, как и в прошлый раз. Раздалось заклинание. Втри произносила его так тихо, что Шус различал лишь отдельные слова, да и те непонятные. Вскоре он почувствовал легкий ветерок, закручивающийся смерчем. Заскрипела оконная рама, но похоже, это не нарушило ничей сон. Впрочем, если кто-нибудь и мог просунуть от этого скрипа, он сделал бы это намного раньше. Во время перепалки ведьмочки и ученика волшебника или когда Шус вытаскивал решетку.

— Вверх!

К удивлению Шуса, он не почувствовал того порывистого ветра, разметающего все вокруг. Здесь, рядом с Втри был почти полный штиль. Его ноги оторвались от земли, а руки начали медленно сползать. Оставалось лишь молиться, чтобы полет продлился недолго.

— Получилось! — раздался победоносный голос Втри. — Не сжимай меня так. Больно же. И драконий… убери руки!

Шус не успел ничего ответь. Внезапно он ощутил что-то вроде удара бараномамонта, разъяренного тем, что у него увели подружку.

— Тревога! Они пытались сбежать!

Дальнейшее Шус помнил довольно смутно. Возможно, виной тому был шок от удара, сравнимого с лавиной средних размеров.

Спустя некоторое время, как отметил Шус, которому Каф старательно, но не слишком умело заламывал руку, довольно продолжительное, в течение которого новоиспеченный гвардеец кричал так, что разбудил, пожалуй, пол дворца, появился один из их тюремщиков. Даже не пытаясь скрыть этот факт, гвардеец бессовестно зевал. Спустя еще некоторое время раздался глухой удар тела, упавшего с высоты метров трех. Лишившись дополнительного веса, Втри вновь взмыла вверх, прилипнув к потолку. Стражник захлопнул окно и что-то приказал Фур-Дур-Кафу на келхарском. Последним, что припоминал Шус, было облегчение от того, что солдат слез с него и отпустил его несчастную руку.

— Ай! Но за что, учитель?!

— Болван, как ты только мог подумать о побеге!

— Но я ведь уже рассказывал, я не…

— Тем хуже. Ладно бы это было твоей инициативой! Вместо этого ты просто поддаешься давлению. Эта девчонка вертит тобой, как хочет!

— Но я только подумал…

— Сомневаюсь, что здесь дело в твоей голове… Впрочем, в некоторой степени тебя извиняет твой возраст.

— Что вы хотите этим сказать, учитель? — столь внезапное прекращение подзатыльников настолько озадачило Шуса, что он позабыл о всякой осторожности. Он не был точно уверен, в чем здесь дело, но что-то подсказывало ему, что подобные высказывания называются грязными намеками.

— Это все железы и биология, — уклончиво ответил волшебник.

— Я… да дело совсем не в этом, — нельзя сказать, что Шус имел хоть какое-то представление о том, что такое эта би-логия, но он был уверен, что она не имеет никакого отношения к угрозе физической расправы.

— Ну да, думаешь я не вижу, как ты смотришь на…

— На кого? — хмуро поинтересовалась Втри с порога.

— Эт-…слова застряли в горле волшебника, — от-у…тот…хлев. Так и думаешь о том, как бы похитить одну из лошадей, — нашелся волшебник.

— И в мыслях не было! — праведно возмутился Шус, который никогда в жизни не думал о чем-то вроде похищения лошади. Хотя бы потому, что они в «Заднице бога» появлялись разве что в качестве собственности вконец заплутавших путников и представляли ценность только в качестве сырья для изготовления колбасы.

— Ну да, все вы так говорите, а потом глядишь и нет любимого Пулкара, — возразил Фамбер, похоже придаваясь каким-то давним воспоминаниям.

— Так значит хлев? — уточнила ведьмочка.

В поисках помощи Шус перевел взгляд на учителя, в чьих глазах прочел не меньший страх, чем застыл в его собственных, затем на Фур-Дур-Кафа, у которого после ночного инцидента и дальнейшего допроса появился фингал, симметричный первому, и имевший все шансы не только догнать, но и перегнать его как в размере, так и в глубине цвета.

— Ну-ну… — протянула Втри.

Наконец ведьмочка перестала буравить взглядом волшебника и его ученика одновременно и отправилась к полюбившемуся ей учебнику. При этом она аккумулировала столь плотное депрессивное поле, что даже свет, соприкасаясь с ним, мерк и терял добрую половину красок. Окажись в комнате горшок с цветами, они, несомненно, засохли бы. В счастью, в халифате не было принято украшать подоконники цветочными горшками. Исключения составляли горшки с коноплей и прочими травами и грибами, которые выращивали вовсе не для производства веревок. Впрочем, они как правило размещались в темных шкафах и освещались мощными ДЖИНами. Одним из немногочисленных пунктов, в которых Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V был непреклонен был тот, что головы его поданных должны быть чисты от разнообразных веселящих грибов.