Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

Кано обернулся, а Кицунэ задорно взвизгнула и подхватив руками пышные юбки, обратилась в бегство, но отбежала недалеко. Зачем, если никто не преследует?

Мальчишка остался стоять на месте, одарив подругу только укоряющей улыбкой. Кицунэ тотчас присмирела и вернулась.

— Ну ты чего? — смущенно-обиженно спросила она. — Никто нас не видит, можно же и побегать!

— Кицунэ-чан… — Кано поднял руки и обнял девчонку, с наслаждением прижимая к себе мягкий и податливый комочек шелка.

— Ах, вот ты как? — хихикнула Кицунэ. — Обманул, да?

— Кицунэ-чан, — Кано покачал головой в знак того, что никакого обмана нет. — Прости, но пришел сюда не играть, а желая сказать тебе, что соприкосновение губ, которое подарила мне ты вечером… перед штурмом Серой Скалы… я спросил, я знаю теперь, что оно значит…

Кицунэ, услышав ласку, звучащую в голосе мальчишки, вдруг сразу странно обмякла, замерла и затихла. В глазах ее угас неуемный огонек игривого веселья и сменился туманом сладкой неги. Мальчишка сделал движение к ней, Кицунэ не отстранилась, и губы их соприкоснулись. На несколько минут реальный мир замер, а иллюзии, творимые девочкой-лисичкой, начали рассыпаться, теряя контроль со стороны хозяйки. Ни Кано, ни Кицунэ не замечали этого. Что бы ни происходило вокруг, в эти минуты не существовало ничего, кроме ласковых объятий и касания губ.

— Ой… — Кицунэ, чувствуя что вот-вот упадет в обморок от восторга, отстранилась от Кано и, рдея пламенным багрянцем, приложила ладони к своим щекам. — Ой…

Им обоим сложно было найти подходящие слова в этой ситуации, и потому Кано, ничего не говоря, только вновь обнял девочку, которая прильнула к нему, как доверчивый и ласковый ребенок.

Они стояли так довольно долго, купаясь в тепле любви и наслаждаясь минутами счастья, но Кано вдруг заметил, что сомлевшая Кицунэ начинает тихонько засыпать у него на руках.

— Эй… — мальчишка шутливо ткнул девчонку пальцами в бок. Совсем не больно, почти неощутимо, ведь корсет хорошо защищал свою хозяйку от подобных злодейств. — Что это вы замыслили, юная леди?

— Что? — Кицунэ зевнула и начала тихонько возмущаться. — Кано-кун, принцы же так не говорят!

— Ну, это же настоящие принцы. Те, которых тысячи придворных с самого детства всему подряд учат. А меня Куо и Макото учили в меру сил. Не знаю даже, от кого больше набрался. Поэтому говорю как умею: не засыпай, Кицунэ-чан. Я хочу, чтобы этот вечер длился и длился… бесконечно.

— Прости меня, Кано-кун, — Кицунэ смущенно улыбнулась. — Мне стало вдруг очень тепло и спокойно. Будто и нет в мире никакого зла. Будто не надо уже ни с кем сражаться и бояться, что наших родных и друзей могут ранить. Будто бы сейчас уже наступило новое время, в котором можно быть счастливыми. Прости… все потому, что рядом с тобой я перестаю… бояться.

Кано будто пронзил электрический импульс, и мальчишка крепко-крепко сжал в объятиях девочку. Может быть, даже слишком крепко, но Кицунэ не стала его укорять. Только тихо вздохнула от счастья.

Бастионы Инакавы возвышались над окончательно опустевшим пригородом. Здесь не осталось ничего, кроме пустых домов с заколоченными дверями и окнами. Здесь даже мародеры больше не хозяйничали. В бегстве на восток хозяева жилищ забрали с собой или спрятали все ценное, что могли, а оставшееся уже растащили воры и бандиты. Пригород, судьбой которого стало скорое исчезновение под сапогами солдат идущей а атаку армии врагов, был брошен и предоставлен самому себе.

В местах, оставленных людьми, быстро поселяется какая-либо нечисть. Эта фраза была основой множества баек мародеров о вымерших и разрушенных городах, которых было предостаточно раскидано по всем обитаемым землям.

Хебимару ухмыльнулся, подумав об этих россказнях, и, сорвав кое-как прибитые доски на двери одного из домов, вошел внутрь. Вот нечисть и поселилась. Творец и повелитель демонов собственной персоной.

Сопровождали саннина теперь только Хитоми и Ксифенг. Казуши отправился на базу, чтобы сдать в отдел исследований двух израненных и надежно обезвреженных пленников.

— Мы скоро последуем за ним, — пообещал своим спутницам Хебимару. — Я хочу взглянуть на штурм города и чудеса, обещанные нашим болтливым оборотнем.

Могло показаться странным, но Хитоми не ныла и не устраивала сцен непокорности. На самом деле странного ничего не было. Она тоже была не прочь посмотреть на удар армии Северной Империи по Инакаве. На битву, вытащить из которой Кицунэ живой не надеялся уже даже Хебимару. Все водопадники погибнут, и ненавистная тварь-оборотень вместе с ними.

Была найдена и зажжена старая керосиновая лампа. Изгои и прибившаяся к ним бездомная девчонка расположились на отдых. Заколоченные окна надежно прятали свет. Ксифенг обещала проследить, чтобы ни одна живая душа не подошла близко.

— День или даже два можем спокойно провести здесь с комфортом, — сказал саннин, усаживаясь у стены и устало закрывая глаза. — Когда приблизится армия Камней, уйдем подальше. С таким прекрасным сенсором, как ты, моя маленькая Ксифенг, мы можем легко избежать встреч с боевыми отрядами и разведчиками.

— Рада быть полезной вам, мой господин! — с энтузиазмом пискнула девчонка.

Она едва успела договорить.

Стена, противоположная той, у которой сидел Хебимару, вдруг начала сворачиваться по спирали и мгновение спустя бесследно исчезла. Из разорванных труб хлынула вода, потолок, теряя надежную опору, угрожающе просел.

Хебимару вскочил, отмечая краем сознания донесшийся с улицы грохот. Как раз такой, какой мог бы создать кусок кирпичной кладки, вырванный из стены и упавший на землю с небольшой высоты. Саннин стиснул зубы. Пространственное искажение! Существовали легенды о человеке, что нашел способ резать ткань реальности и менять местами куски пространства, отправляя целые армии своих врагов в жерло вулкана или на морское дно. Легенды, рожденные совсем недавно, и слухи, что этот человек до сих пор жив…

Первое искажение было создано для расчистки места. Пространство исказилось вновь, и перед Хебимару возникли три человеческие фигуры в черных плащах.

Не питая радужных иллюзий, Хитоми метнулась к окну, надеясь спастись бегством, но едва успела отпрянуть, когда перед ней возникла стройная зеленоглазая женщина, на черный плащ которой ниспадали целые волны густых каштановых волос. Промахнувшись с первым ударом, нападавшая яростно сощурилась и широко раскрыла рот, выдыхая целое облако едкого и ядовитого желтого тумана. Туман прильнул к своей хозяйке, облегая ее защитной пеленой, окутал окно и пополз по стенам, замыкая людей в ядовитую ловушку.