Анатолий Дубровный - Листик. Судьба дракона

— Ага, решили не гибнуть бесславно, а славно сдаться в плен, — сделав круглые глаза, словно от удивления, кивнула рыжая девочка. Обведя всех взглядом, от которого по спинам побежали мурашки, Листик почти прошипела: — Ваши драконьи всадники сражались! Гибли! Они потеряли половину своих, Вотормас потерял жену! А когда лан пригрозил, что будет уничтожать всех, кого встретит на своём пути, вождь драконьих всадников сдался! Сдался, чтоб спасти вас, пожертвовав своей честью! Он мог продолжать борьбу, поверьте мне, драконьих всадников не так просто победить, а поймать тем более, они бы продолжали драться. А лан и его гурувы уничтожали бы ваши становища.

Листик замолчала и отвернулась, молчали и степняки. В наступившей тишине раздался шорох отодвигаемого полога шатра. Листик показала на входящую девушку:

— Вот! Вот ещё одна причина, почему Вотормас должен быть вашим верховным вождём!

— Элие! Почему ты встала! Ты же ранена, ты должна лежать! — Вотормас бросился к своей дочери. Та, словно не замечая отца, шагнула к Листику и протянула руку, ту, которая была сломана, и на которую Докия накладывала лубки, сейчас их не было! Девушка произнесла глубоким грудным голосом:

— Отдай!

Тихий голос девушки был наполнен какой‑то неизвестной силой. А глаза без зрачков переливались жёлтым и зелёным цветом, какой была степь, цветущая весной и выжженная летом.

— Ага, — прищурилась девочка и с нажимом произнесла: — Ты её выбрала себе, но Вотормас её отец и он любит её! А Элие любит его! Ты не должна её вытеснить или поглотить! Не отдам!

— Отдай! Иначе…

— Ага, что ты мне сделаешь? Счас возьму и улечу, а потом сожгу. Или прямо здесь сожгу! Вот!

— Не ты взяла… — начала девушка, а Листик не дала ей досказать, показав язык:

— Ага, а ты отдала! А теперь это моё! Будет, если ты не отпустишь её!

— Я не могу, сейчас я очень слабая… У меня нет сил… — девушка сказала это очень тихо, при этом пошатнувшись. Она закрыла глаза и стала оседать на пол, Вотормас подхватил свою дочь, не давая упасть.

— Отец! — Элие открыла глаза, они были обычные — тёмные, почти чёрные, как и у всех степняков.

— Ага! — Листик вскочила, в руках у неё были обломки посоха дракланского колдуна, всунув их в руки девушки, девочка с нажимом сказала: — На! И помни!

Элие сжала обломки в руках, и они исчезли, словно растворились в воздухе. Она провела рукой по лицу, словно что‑то с него стирая. Потом посмотрела на ухмыляющуюся девочку и тихо сказала:

— Спасибо тебе, Листик.

— Ага, всегда пожалуйста, — ответила рыжая девочка и, повернувшись к ничего не понимающим эрэлам, сказала: — Ну вот, теперь быстренько выбирайте Вотормаса своим верховным вождём и давайте кушать! А то я такая голодная! Просто жуть!

— Листик, что это было? — спросила Докия, она повернулась к девочке и не видела, как на глазах у изумленных степняков одежда Элие из обычной кожаной степняцкой, мехом наружу, превращается в накидку, словно сотканную из трав.

— Тух штефи фефнуфшся, — ответила девочка, она уже снова успела засунуть себе в рот столько лакомства, сколько сумела набрать в свои ладошки.

— Листик! Прожуй и толком объясни! А то так… — строго начала Докия, но повернувшись к девушке, уже одетой в свой необычный наряд, поражённо замолчала.

— Ну что тут объяснять? — недовольно ответила Листик, проглотившая сладкое печенье не пережёвывая. — Непонятно, что ли? Лан каким‑то образом сумел отнять силу у духа степи, заключив её в свой посох, а она, ну не погибла, а как бы рассеялась. Дух степи нельзя убить, пока существует степь. Вот!

— А куда же она делась? — спросила Докия, рассматривая преобразившуюся девушку.

— Она потеряла своё воплощение и рассеялась по всей степи, а когда лана не стало и посох был сломан, попыталась забрать свою силу обратно. Но я же говорила — слабая стала, поэтому ей надо было воплотиться, а Элие была самым подходящим вариантом — ранена и без сознания. Вот дух и взяла её.

— А теперь?

— Теперь она сохранила память и сознание Элие, вот!

Из объяснения Листика слушавшие её эрэлы и ведьмачка мало что поняли. Девочка посмотрела на лакомства и, вздохнув, пояснила проще:

— Теперь Элие и есть дух степи! Но она всё помнит! Понятно?

— Но она же человек! — возразил кто‑то из присутствующих, глядя на Вотормаса, прижимавшего к себе Элие, Листик кивнула:

— Была раньше, теперь она воплощение духа степи, но всё человеческое, что в ней было, осталось. Теперь понятно, почему Вортормас должен быть вашим верховным вождём?

— Если вы так желаете, повелительница, — поклонился самый старший, по возрасту эрэл.

— Причём здесь я? — удивилась девочка и посмотрела на стол, на котором расставляли вновь принесенные лакомства. — Я вот сейчас это доем и улечу. Докии надо доложить князю, что нашествия на Склавонию отменяется, а то он сюда воевать придёт А тут уже никого нет, представляете, как он расстроится? Да и тебе, Элие, надо обязательно поговорить с Виминой. Только вместе вы сможете противостоять, если кто‑нибудь снова захочет захватить ваш мир.

— А вы? Повелительница, разве вы не будете править… — начал тот же седой эрэл. Литстик фыркнула:

— Ещё чего! Очень нужно мне править! Вот эфо тоем и пошечу! — последние слова Листик договаривала с полным ртом.

Глава восемнадцатая

Немного из прошлого

Мятеж и немного о богах

Докия и Листик, вопреки заявлению девочки, не улетели сразу, когда Листик доела. Обратно они полетели утром следующего дня. Это было даже раньше, чем планировала Докия, она на всю разведку отводила трое суток. За это время войско склавонцев прошло бы половину пути от стольного града до границы леса и степи. Там в определённом месте и собиралась ждать Докия князя, чтоб доложить ему результаты разведки. Но кто ж знал, что Листик преодолеет расстояние от стольного града до лагеря сабурманов в два взмаха своих крыльев. Но сейчас Листик не стала сразу прыгать, она взлетела, сопровождаемая почётным эскортом из двадцати драконьих всадников, убедилась, что все летят в нужном направлении и только тогда прыгнула. На её спине сидели Докия и Элие. Вообще‑то, Духу степи не нужен был дракон, чтоб передвигаться, но Листик уговорила Элие познакомиться с Виминой и предложила доставить хранительницу степи к хранительнице леса. Перед тем, как полететь с Листиком, Элие долго стояла, обняв своего дракона, вернее его большую голову, и что‑то ему говорила. Тот фыркал, не соглашаясь оставаться один, но, видимо, девушка уговорила своего друга, и он остался ждать её возвращения.

— Грано очень переживает, что я лечу не на нём, — сказала Элие Листику.