Ирина Шевченко - Дочь Хранителя
На занятиях все тоже пошло не по плану. Вместо того чтобы разбирать обещанные вчера поисковые заклинания (три дня ненавязчиво подводила Медведя к этой теме), разбирали плетение, которое я ночью на сельском кладбище сочинила. Как я до такого додумалась? А почему так, а не иначе?
А я знаю? Посмотрела по сторонам, прикинула, что к чему и сплела такое вот чудо из четырех книжных формул - быстро и качественно.
- Быстро? - непонятно с чего рассердился чародей. - Не спорю! Качественно? Тоже так. А о том, что ты весь старший курс без практики оставила, ты не подумала? Одно дело, если бы тебя сами селяне наняли - пришла, рукой махнула и заработала за минуту три серебрушки. А теперь что?
- Что?
- Тэсс Кьярна с ребятами твоей милостью аж в Нижние Порожки поехали, дай то боги, чтоб к ночи успели!
Я виновато опустила глаза. Действительно, не подумала. Увидела этих уродцев кладбищенских и напрочь позабыла, что это всего лишь зачет.
- Ты так скоро ни одному магу в Марони работы не оставишь! - усмехнулся, чуть поостыв, тэр Марко.
Если бы можно было, успокоила б его, тем что надолго ни в Марони, ни на Таре не задержусь. Выучусь только. Потом Феаста этого найду. Или наоборот: сначала найду, потом доучусь. И все. Работайте себе спокойно, каэтарские волшебники и волшебницы и конкуренции с моей стороны не опасайтесь.
Дальше меня наставник не ругал. Заручился обещанием, что впредь стану думать, прежде чем что-либо подобное сделать, и продолжили урок как собирались.
Только поисковые заклинания оказались тем еще орешком - за оставшиеся два часа не разгрызть. Я бы и подольше посидела, перед Илом бы потом за опоздание извинилась, но Медведь на часы поглядел и едва ли не взашей меня из кабинета выгнал. Чтоб, видите ли, не перетруждалась.
Так что в лесок я ехала не в самом лучшем настроении. Привязала Яшку где и обычно (к самой поляне его не подвести - кустарник кругом) и пошла знакомой уже тропкой.
Ох, не так все у нас с Илом в последнее время. Словно совсем чужими стали. Понимаю, что моя вина в этом тоже есть, и не малая, а вот что делать, ума не приложу. Лайса я из дому выпроводила. Три дня привозила из Школы отчеты о принятых нашими волшебниками мерах, чтобы братец уверился, что никто больше на ненаглядную меня не покусится. Врала, что столбы на любую чужеродную магию реагируют, и ему теперь даже во сне щиты снимать нельзя, чтобы не почуяли. Сволочь я, конечно, но так хотелось, чтобы он снова уехал и оставил нас с эльфом наедине.
Уехал. И что дальше? Что мне теперь делать? Не подойдешь же, вот так просто и не скажешь: знаешь, Ил, я тебя, наверное...
Что?!
Эльф был на нашем месте (на НАШЕМ месте!) не один. Вокруг него, бросая страстные взгляды, вилась какая-то девица самой бесстыжей, хоть и весьма привлекательной наружности. А одета не пойми во что - толи платье, толи вообще шифоновый пеньюар. И откуда интересно эта шалава здесь взялась? Неужели он сам ее притащил? Сюда?
Я от обиды чуть было не расплакалась. Это ж надо такое! Но...
Вовремя пришла в себя и вместо того, чтоб убежать в слезах домой, а еще хуже устроить Иоллару сцену, взглянула на развязную особу несколько по иному. И не ошиблась. Ах ты ж дрянь!
- А ну отойди от него! - вышла я на поляну, предварительно скатав в руке "серебряную звезду", на этот раз в чистом виде, без всяких модификаций и отсебятины - ей и этого хватит.
"Девица" испугано попятилась, выставив вперед узкие ладошки.
- Эй, ты чего, чародейка?! - завопила она.
Тот же самый вопрос явственно читался в недоуменном взгляде эльфа.
- Я тебе сейчас объясню, чего! - Ила я пока проигнорировала, прейдет и его черед. - Ты какого лешего сюда приперлась? Совсем страх потеряла?
Действительно, до чего же обнаглела некоторая нежить - день на дворе, Школа магов в пяти парсо, а она здесь парня у меня уводит!
- Так ведь эльф же, - жалобно пролепетала она. - Настоящий! Я эльфов уже лет двести не встречала. Еще и таких хорошеньких.
- Может мне уйти? - возмутилась я, разжигая "звезду" поярче.
До Иоллара, кажется, начало что-то доходить. По крайней мере, он отошел от дивного создания на пару шагов, глядя на соблазнительницу уже с некоторой опаской.
- Ну, так кто из нас уходит? - повторила я свой вопрос, отводя руку для размаха.
- А что, у меня выбор есть? - недовольно проворчала лафия.
- Никакого, - согласилась я. - И чтоб больше я тебя здесь не видела - в следующий раз и предупреждать не стану!
А на всякий случай еще и контур на двести гиаров вокруг поставлю. Жаль, что нельзя и в самом деле шандарахнуть нахалку заклинанием - по Тарскому кодексу магов, а я ж сейчас вроде как Тарская волшебница, нежить данной категории подлежит уничтожению лишь по многочисленным просьбам и жалобам пострадавших. На этих цыпочек, как правило, не жаловались.
Покидала она поляну неспешно и эффектно: медленно развернулась, взмахнув длинными иссиня-черными волосами, и с томной кошачьей грацией, выгнув спину и виляя бедрами, заскользила к деревьям. А потом вдруг обернулась и послала эльфу пламенный взгляд и воздушный поцелуй.
И вот этого-то я уже не выдержала. Предварительно рассеяв "звезду", призвала силу Воздуха и неслабо ткнула зарвавшуюся бестию под соблазнительно покачивающийся зад. Лафия противно завизжала и, утратив всякое изящество, влетела головой в близрастущие кусты.
- И что это было? - поинтересовался Иоллар, когда возмущенные вопли наконец-то стихли, и мы остались одни.
- Майла, крадущая сон, - пробурчала я. - Это по-простому. По-научному - лафия. Местный вид нежити, в других Мирах я о таких не слышала. Что-то среднее между лесной русалкой и суккубом.
- Суккубы, это те, которые...
- Точно! Извини, что испортила такой приятный досуг, но не хотелось отменять тренировку.
Ил смерил меня оскорбленным взглядом.
- И ничего я здесь не собирался!
- Ну, здесь, может и не собирался, в лесок бы подальше зашли!
Если б я не появилось, так оно и было бы! Дурак остроухий! Слюни распустил, хоть бы подумал, что это за красотка в таком виде по лесу разгуливает! Бабник! Мне что теперь, чтоб он меня заметил, тоже в нижнем бельишке перед ним пройтись, в надежде, а вдруг оценит?
- Да нужна она мне очень! - продолжал он отстаивать свою уязвленную гордость.
- Расскажи кому еще! - завелась я. - Не нужна! А с чего ты чуть ли не носом ей в грудь уперся? Издали не рассмотрел?
- Да где ты у нее грудь видела? Там и смотреть не на что!
Ну это уж слишком! Смотреть ему там не на что! Не то что за лафию обиделась, за себя - у майлы-то фигура практически как у меня, а грудь даже чуть побольше. А ему, выходит - не на что? Ему, значит, такие нравятся, как та девка с рынка?
- Ой, простите, принц! - меня от злости едва ли не разорвало. - Я и забыла, что ваш любимый размер - два арбуза - как у этой вашей Мелисы!
В гневе даже имя той потаскухи вспомнила.
Оказывается не совсем правильно.
- Миласа, - с ухмылкой уточнил эльф. - Ее зовут Миласа. И роскошная грудь не единственное ее достоинство.
Достоинство? Он мне здесь достоинства портовых девок расписывать будет? Хам! Сволочь! Еще и улыбается так бесстыже, так самодовольно, что сил нет это больше терпеть.
- Милли ко всему прочему...
Милли? Это он ее так зовет? Ласково и нежно?
Все!
Даже не дослушав, что там ко всему прочему умеет пышногрудая Милли, подлетела к нему и сделала то, о чем мечтала, едва он появился в нашем доме: замахнулась со всей своей силой, намереваясь залепить по наглой смазливой физиономии...
__________
Иоллар недоумевал. Ну лафия, так лафия, он-то тут при чем? Звал он ее что ли? И с чего Галла вдруг решила, что он собирался тащить эту нежить в кусты, когда он только ее и ждал, и лишь о ней одной все это время думал? Сдались ему эти русальчатые суккубы! Да еще и Милли за какими-то демонами приплела.
И тут его осенило: да она же ревнует! Его ревнует! Сразу даже не поверилось, но с другой стороны, с чего еще так неистово сверкать глазищами и сжимать кулачки. А если ревнует, значит...
- Ее зовут Миласа, - поправил он, наслаждаясь залившим ее щечки гневным румянцем. - И роскошная грудь не единственное ее достоинство.
О боги! До чего же дивное ощущение! Ни одна женщина не смотрела на него так как она сейчас. Столько злости, столько ярости, столько... Страсти?
- Милли ко всему прочему...
Он хотел, чтобы эти глаза вспыхнули еще ярче.
Но, кажется, переборщил.
Галла резко шагнула вперед, и ему пригодилась вся его ловкость и сила, чтоб перехватить в запястье занесенную для удара руку. А потом он просто притянул ее, все еще злящуюся, отчаянно пытающуюся вырваться, к себе и сделал то, о чем мечтал еще с той самой ночи - наклонился и поцеловал прямо в сердито сжатые губы...
