Александр Абердин - ВЕРНИТЕ МОЕГО ЛЮБИМОГО!

Те феи, которые находились снаружи, тоже приветствовали Гектора, как старого знакомого, хотя и не видели его ни разу, а лишь слышали о нём, и только то обстоятельство, что изменённый пёс был закован в броню, не позволило им погладить его, впрочем, за кончик хвоста они хватали его не раз. Замок был квадратным в плане и имел большой внутренний двор. Гектор прошел через арку, пересёк его и подошел ко второй, перекрытой тяжелыми дубовыми воротами, возле которых сидело на стульях несколько Стражниц. При приближении Гектора и всадниц они моментально вскочили, открыли запор и стали открывать ворота и как только пёс смог просунуть в появившуюся перед ним щель лапу, ворота открывались внутрь, то немедленно стал им помогать. Ворота быстро раскрылись, Гектор пропустил всадниц и тут же, ухватившись зубами за окованные торцы ворот стал помогать Стражницам закрывать их. Когда вторая створка уже почти встала на своё место, он выпустил её из зубов и весело крикнул:

- Счастливо оставаться, девушки! Не беспокойтесь за своих подруг, с их очаровательны головок не упадёт ни один волосок!

- Мы верим тебе, Гектор! - Чуть ли не хором ответили девушки-эльфийки, а одна воскликнула - Уж если ты сумел откусить голову такому огромному горному медведю, который удирал от тебя, как заяц, то перед тобой спасует даже тролль.

За замком, справа и слева от которого стояла высоченная крепостная стена, тоже располагался даже не посёлок, а небольшой городок, в котором жило немало мужчин. Гектор в три прыжка догнал всадниц и побежал впереди по его главной улице, мощёной камнем. Он зорко осматривал всё, что находилось перед ним и не увидел ни одного недоброжелательного взгляда. Наоборот, мужчины приветственно махали им руками. По большей части это были крестьяне, но вместе с ними в посёлке жили и мастеровые. Вскоре всадницы проехали шагом посёлок, он увеличил скорость и помчался по дороге размашистой, быстрой рысью, а потом и вовсе побежал так, что единороги пустились вслед за ним в галоп. Справа и слева от дороги лежали возделанные поля и огороды. На полях поспевала пшеница и скоро должен был начаться сбор урожая. Земли эти принадлежали феям, как и Урочище Синих Скал, но Гектор уже знал, что арендовавшие их крестьяне не оставались в накладе не смотря на то, что ровно половину урожая они отдавали феям. Дома в их посёлке стояли роскошные, каменные, в два и даже три этажа, да, и вообще народ здесь жил не просто зажиточно, а очень богато.

Наконец-то Гектор смог помчаться с той скоростью, с которой он любил бегать. Правда, вскоре он был вынужден немного притормозить, так как оторвался от единорогов метров на шестьсот. Приноровившись к их темпу бега, он побежал по дороге весело помахивая хвостом и показывая тем самым, что может бежать ещё быстрее, такой он сильный и могучий. Когда на их пути попадались посёлки, Гектор ещё в километре от них начинал громко лаять. Голос у него и раньше был очень громким, а теперь и вовсе стал громовым, отчего им сразу же уступали дорогу даже всадники, скачущие на лошадях. Они замирали на обочине и с удивлением смотрели на такое чудо, - четвёрка единорогов скачет вслед за громадной собакой, закованной в доспехи. Ну, фей и Стражниц на единорогах им и раньше хоть изредка, но всё же доводилось видеть, но вот такого огромного пса - никогда.

За полтора часа они домчались до Реньяра и вот тут-то Гектор упёрся своим бронированным носом в большую крестьянскую телегу, которая стояла на правой части дороги и никуда не ехала, ну, а поскольку по встречной полосе дороги тоже никто не ехал, но уже из города, он трусцой побежал вдоль длинной вереницы повозок и даже карет, пока не наткнулся на диво дивное, красно-белый полосатый шлагбаум, перегородивший всем дорогу. Ближайшая к нему повозка остановилась метрах в десяти, прямо перед белой чертой намалёванной на брусчатке. За шлагбаумом, уже в пределах города, также стояла длинная вереница повозок, что привело Гектора в искреннее недоумение, - можно сказать почти разгар рабочего дня, времени всего начало третьего, а дорога, эта транспортная магистраль, кормившая город Реньяр плодами крестьянского труда, перекрыта шлагбаумом. Зато справа от дороги из каменной кладки караульной будки через закрытую дверь слышалось громкое чавканье и негромкий гомон мужских, сиплых голосов. Гектор подошел к двери, поскрёб её когтями, в ответ ноль эмоций и тогда он зычно рыкнул:

- Эй, служба, харэ ряшки наедать! Подымай шлагбаум!

Из-за двери донеслось насмешливое:

- Чего-чего подымать?

- Бревно, твою в душу мать, говорю! - Рявкнул Гектор уже погрубее и погромче - Которое красное, в белую полосочку.

Ему тут же ответило сразу несколько голосов:

- Да, пошел ты! Мы обедаем! Постоите!

- Не, вы точно охамели, мужики. - Попытался воззвать к порядку местных стукарей Гектор - Вы, чо, блин, в Москве стажировались, что ли? Там тоже от таких шлагбаумов проезда нет. Быстро открывайте дорогу или я сам подниму ваш чёртов шлагбаум и заброшу его куда-нибудь к чёртовой матери если не ещё дальше. Вот тогда вы сможете жрать с утра и до самой ночи.

За дверью раздался весёлый и непринуждённый смех сопровождаемый фразой следующего содержания:

- Ну-ну, попробуй, наше брёвнышко от таких умников, как ты, магией защищено, так что сиди в своей телеге и жди, покудова мы обедать не закончим. Или езжай к другому пропускному пункту, олух нетерпеливый, а мы торопиться не будем.

Гектор хохотнул и подошел к шлагбауму. Бревно было не очень уж и толстым, каких-то пятнадцать сантиметров. Он не стал заморачиваться с цепью и замком, навешанными на подъёмный механизм, а на виду у собравшейся публики широко открыл свою огромную пасть, которую не зря прозвали крокодильей, примерился к брёвнышку, для начала слегка куснул его, древесина была хотя и прочной, но не крепче его зубов, а потом хватанул его, что было силы в челюстях, а уж силы в них было столько, что он смог бы откусить и ногу слону. Раздалось очень громкое "Хрумк" и шлагбаум упал на дорогу. Гектор тут же ухватил конец шлагбаума зубами, подбежал краю дороги, таща его за собой, резко мотнул головой и красно-белое брёвнышко улетело далеко в кусты, после чего вернулся к своим всадницам, едва сдерживающимся от того, чтобы не расхохотаться и рявкнул:

- Проезд открыт, можете проезжать, станичники!

Тотчас открылась дверь караулки и небритый детина, одетый в синий, поношенный мундир, отделанный некогда белым, а теперь серо-бурым от грязи галуном, истошно завопил:

- Ваше благородие, какая-то собака сожрала загородку!

Верзила посторонился и выпустил наружу второго амбала, тоже одетого в синий мундир, но уже с погонами и нашивками на рукаве, да, к тому же ещё и со стальным нагрудником, местами покрытым ржавчиной и пятнами жира. Это был, судя по всему, офицер городской стражи и он держал в руках обнаженный меч, также покрытый пятнами ржавчины. Офицер выскочил наружу, замахнулся мечом и оторопело замер, увидев перед собой пса ростом с невысокую лошадёнку, закованного в сверкающую в ярком свете саноса броню. Ну, а Гектор стремительно двинулся вперёд, слегка привстал и, громко клацнув челюстями, перекусил меч возле самой гарды. Откушенный клинок со звоном упал на мостовую, офицер превратился в каменное изваяние, а огромный пёс, подняв заднюю лапу, принялся орошать и смывать пыль с офицерских ботфортов, причём большая часть остро пахнущей жидкости попадала как раз в ботфорты. Попутно он принялся внушать городским стражам следующую мысль: