Анатолий Нейтак - Падшая звезда

Некогда Ниррит, заинтересовавшись этим вопросом и изучив доступные источники, пришла к выводу, что Лабиринт Мороков — не преддверие Дороги Сна, а её подобие. Очень, очень бледное, разумеется. Ведь Дорогу Сна творил своим непостижимым существованием Спящий, а Лабиринт Мороков представлял собой коллективное творчество смертных магов, знакомых с концепциями легендарного Талиассе Быстрокрылого. Концепциями, восходившими, между прочим, к некоторым обобщённым шаманским практикам. К глубоко интуитивной магии.

Надо было быть фигурой калибра Талиассе, чтобы вычленить рациональное зерно из бреда умов, нешуточно помрачённых приёмом природных галлюциногенов, контролируемой гипервентиляцией и многочасовыми ритуальными плясками. Да не просто вычленить, а ещё и свести найденные рецепты в достаточно строгую, вполне рациональную систему заклинательных приёмов. Ведь если разобраться, то Быстрокрылый нашёл ни много, ни мало — начало пути, на котором Спящий стал тем, кто Он есть теперь!

Впрочем, чем бы ни был Лабиринт, относительно него можно было смело утверждать две вещи: во-первых, что бы ни происходило в нём, на материальном уровне это не отражалось никак. Даже тела ушедших в Лабиринт оставались на прежнем месте, и потому как способ путешествий он не работал. А во-вторых, в изменчивой реальности Лабиринта было очень удобно работать со всеми явлениями нематериальной природы. Ещё шаманы использовали его для извлечения информации о реальном мире, для сбора сведений о дальнем, давнем и скрытом. Но они же использовали Лабиринт Мороков для обучения, передачи опыта, обретения новых способностей. Потому что здесь можно было почти как угодно оперировать памятью, реакциями, эмоциональными и психическими состояниями. И своими собственными…

И чужими.

Поединок в Лабиринте Мороков (в отличие от обычной дуэли стихийных магов, где важна Сила) выявлял более искусного, более опытного. А ещё — брал на излом такие свойства личности, как цельность, самоконтроль и сила воли.

Учитывая, что Эйрас ухитрилась затянуть бывшую ученицу в Лабиринт чуть ли не в доли мгновения, невзирая на ментальные блоки и против её желания…

— ХИТРО. ОНА ЗНАЛА ИЛИ ДОГАДАЛАСЬ? ВПРОЧЕМ, ОТМЕНИТЬ СЛЕДСТВИЯ НЕ СМОГ БЫ ДАЖЕ Я САМ. ПУСТЬ ПЫТАЕТСЯ…

— ТЫ НЕ ПРОТИВ ПЕРЕВЕСТИ НАШ СПОР НА ЭТОТ УРОВЕНЬ? — поинтересовалась Эйрас, по-прежнему не шевеля нагими челюстями, но поведя крыльями так, словно охватывала ими туманный простор, лишённый каких-либо чётких ориентиров. — НЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ ОСТАВИТЬ ПОСРЕДИ ЛЕНИМАНА НЕПРИГОДНУЮ ДЛЯ ЖИЗНИ ОБЛАСТЬ, ВРОДЕ ВЫЖЖЕННОЙ ПУСТЫНИ ИЛИ ОЗЕРА ПЛОЩАДЬЮ С ОСТРОВ ЭНГАСТИ. А ТО, ЗНАЕШЬ ЛИ, ТВОЁ ПОСЛЕДНЕЕ ЗАКЛЯТЬЕ ЕЩЁ И НЕ ТАКИХ ДЕЛ МОГЛО НАВОРОТИТЬ.

— Как тебе удалось погасить искажение? — прохрипела ведьма. Речи дракона поселили в ней иррациональный, обидный, но никак не поддающийся изгнанию страх.

— ТЫ НЕ ВКЛЮЧИЛА В НАБОР АКТИВНЫХ ФОРМ ФРАГМЕНТИРОВАНИЕ ПРИЧИН И СЛЕДСТВИЙ, — любезно пояснила Эйрас. — ПОЭТОМУ КОНТРМАГИЯ, ОСНОВАННАЯ НА УПРАВЛЕНИИ ВРЕМЕНЕМ, ОКАЗАЛАСЬ ДОСТАТОЧНО ЭФФЕКТИВНОЙ.

"Управление временем?

Если она способна даже на это, я могу сдаваться сразу… победить мага, властного над реальным временем, просто немыслимо!

Но нет. Я всё равно не сдамся! Раз она перенесла нас в Лабиринт, значит, не хочет или не может убить физически…"

Недолго думая, посвящённая Ока сплела новое заклятие.

"Фрагментирование причин и следствий, да? Спасибо за подсказку!"

Сплести-то сплела, но привести в действие уже не успела. Эйрас, с её владением реальным временем, оказалась быстрее. Её атака не подавляла грандиозной Силой, да и атакой то, что она сделала, можно было назвать лишь с большой долей условности. Но для мага почти любое действие представляет собой многофункциональный инструмент, а любой инструмент, особенно многофункциональный, можно использовать множеством разных способов.

Аналогичное действие Эйрас уже применяла к Терин. Очень давно. Во время инициации.

Но теперь сознание ученицы стало совсем иным, чем во время появления в Энгасти. Несколько раз прирастала, кардинально изменяясь, её энергетика; минимум трижды полностью менялся и разум бывшей смертной. Она одолела путь, на который хватило бы дерзости лишь у одного мага из тысячи. И лишь каждый тысячный от этой тысячной сумел бы не расстаться при этом с жизнью, свободой или колдовскими способностями.

В первый момент бывшей ученице даже показалось, что она наконец-то достигла паритета с бывшей наставницей…

— ОТЧАСТИ ЭТО ПРАВДА, — громыхнул голос Эйрас. — МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОЧТИ РАВНЫ. ТЫ ПРОШЛА РИТУАЛ СЕМИ СВЯЗУЮЩИХ — Я ПОЛУЧИЛА ЗНАНИЕ ИСКУССТВА ВОПЛОЩЕНИЙ И ВОЗМОЖНОСТЬ ОСОЗНАННО ПЕРЕМЕЩАТЬСЯ В ЛЮБУЮ МЫСЛИМУЮ РЕАЛЬНОСТЬ. ТЫ СТАЛА ПОСВЯЩЁННОЙ ОКА ВЛАДЫКИ — Я СТАЛА ПОЛНОЦЕННЫМ КОСТЯНЫМ ДРАКОНОМ. ТЫ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ОДНУ ИЗ КНЯГИНЬ АДА — Я ПРОШЛА ОБУЧЕНИЕ В ОБИТЕЛИ. РАЗНЫЕ СТУПЕНИ РАЗНЫХ ЛЕСТНИЦ, НО СХОДНЫЙ ЭФФЕКТ. ВОТ ТОЛЬКО Я ВСЁ-ТАКИ СТАРШЕ ТЕБЯ. ЧУТЬ ИСКУСНЕЕ. И НАМНОГО БЫСТРЕЕ.

Оспорить последнее утверждение не представлялось возможным. Хотя бы потому, что вся эта долгая фраза оказалась произнесена и воспринята за ничтожную долю мгновения…

Если бы состязание шло на уровне голой энергетики, Эйрас не имела бы шансов. Её драконья оболочка была полна Силы, но эта Сила изрядно уступала энергиям, типичным для магов из Круга Бессмертных. А сопоставления с тем, что могли выдать артефактные клинки за спиной Терин, дракон и подавно не выдерживал, отставая в сотни раз. Но наставница ловко вывела это преимущество за пределы уравнения схватки.

Если представить чёрные радуги мечей аналогом специального рейдера военно-морского флота Энгасти, то хозяйка этих радуг была полноправным капитаном своего могучего корабля. Но много ли толку от всей ударной мощи главного калибра рейдера, когда капитан прямо на мостике сошёлся врукопашную с диверсантом?

Туман, туман, туман… и нити. Одни — чёрные, тонкие и многочисленные, сплетающиеся в клубки вроде дыма или колеблемого ветром кустарника. Разум пасует, пытаясь выделить в этой массе отдельные нити и понять логику их движения. Другие нити намного светлее. Они меняют оттенки, пробегая по всему видимому и отчасти — по невидимому спектру. Нити дышат жаром, лучатся холодом, искрятся злыми иглами разрядов, режут твёрдостью закалённого металла, завывают сквозняками, притворяются невидимками из прозрачного стекла и водных струй, пульсируют кровеносными жилами и колышутся чувствительными нервными окончаниями… Эти нити тоже более чем многочисленны и притом весьма разнообразны. Взаимодействия их неожиданны, эффекты странны, природа непостоянна. На всех них, однако, лежат багровые отблески — мета единства, знак, позволяющий отделить их от чёрных дымных нитей.