Галина Романова - Невозможный маг

— А разве это жертва? — вопросом на вопрос ответил Эльфин. — Разве я посылал вас за тем, чтобы вы привели разумное существо? Разве нельзя обойтись без такой крови?

«Нельзя. — Во внутреннем голосе было столько льда, что у Эльфина внутри все замерло, и рука с посохом сама опустилась книзу. — Разве ты забыл, что и Меан, и Йови-Тало практиковали человеческие жертвоприношения? Они все делают правильно, и я не понимаю, почему мы должны спасать какого-то орка? Разве он твой друг?»

Эльфин взглянул на Брехта, и тот каким-то чудом догадался, что молодой чародей сейчас думает о нем.

— Не отдавайте меня им, — хриплым голосом промолвил он, косясь и краем глаза замечая, что ульвары понемногу снова стягивают вокруг него кольцо. И опять их страшные глаза, обладающие гипнотическим взглядом, устремлены на него. У него уже задрожали ноги — так захотелось опуститься на колени, — и кулаки разжались сами собой, но последним усилием воли он поборол слабость и продолжил быстрым шепотом: — Сюда идут. Целый отряд светловолосых рыцарей и с ними их ведьмы. Они напали на меня и девушку-шаманку, взяли в плен. Девушку они держат под заклятием, а меня хотели сжечь живьем во славу своих богов. Они уже совсем близко! Когда я сбежал, они находились на равнине и послали вдогонку за мной волшебный огонь. Их много! Одних волшебниц шесть.

— Что еще ты можешь сказать о них? — заинтересовался Эльфин.

Брехт перевел дух и расслабился. Кажется, ему начинают верить! Но при этом он чуть-чуть ослабил контроль над собой, и парализующие чары ульваров вступили в силу. Он опустился на колени, запрокидывая голову и подставляя горло под удар ножа. Вождь и местный шаман с двух сторон приблизились к нему, чтобы довершить обряд.

Брехт скосил глаза на Эльфина.

— У них на лошадях и одежде вот такой же герб! — непослушными губами выдохнул он и кивнул на привязанную в тенечке лошадь.

С нее сняли седло и уздечку, дав отдохнуть, и положили рядом угощение — ворох «капустных» листьев, охапку травы и в деревянной миске оранжевые зерна местных злаков. На попоне лошади нефритово-зеленым по золотисто-коричневому переливался герб дома Наместников Нефритовых. Эльфин слишком хорошо помнил его — именно его носил лорд Эльгидар Нефритовый и его воины.

— Не надо! — Он взмахнул рукой, закрывая горло Брехта, и жертвенный нож полоснул его по запястью с тыльной стороны, глубоко порезав кожу. — Он останется жив! Но он привел вам новые жертвы! Сюда идут враги! — Не обращая внимания на боль в ране, Эльфин встал перед Брехтом, заслоняя его собой, — Это они вчера ночью зажгли равнину. Они хотят убить меня, они хотели убить этого воина, и они убьют многих из вас просто потому, что вы живете здесь. Да, заодно они обещали принести в жертву вашему богу, — он кивнул на статую Меана, — этого воина, но при этом хотели разбудить Силу, чтобы вернуть темные века. Я пришел сюда, чтобы остановить их и не дать войне снова развязаться. Этот воин, — он положил руку на локоть орка, — вовремя предупредил меня. Он останется жив потому, что пришел сюда без зла в сердце. Но те, кто мечтает снова погасить свет и ввергнуть мир в пучину мрака и зла, они должны умереть! Умереть во славу бога!

Последние слова он выкрикнул во всю силу легких, шагнув к статуе и подняв руки. Дождь мелких капелек крови из раненого запястья оросил стоявших поблизости ульваров, и они отпрянули, словно боясь заразы.

Вождь и местный шаман переглянулись. Эльфин мог бы поклясться, что они обмениваются мыслями.

— Чем докажешь? — прозвучал самый главный вопрос в подобных ситуациях во все века и времена.

— Они, наверное, уже совсем близко.

Вождь проревел короткий приказ, и трое молодых парней сорвались с места, опрометью кинувшись с поляны в чащу. Потянулись томительные минуты.

— Зачем ты им соврал? — прошептал Норрик на ухо Эльфину.

— Не соврал, а немного приукрасил правду, — так же тихо ответил тот.

Разведчики вернулись раньше, чем их ждали. Их лица были перекошены от волнения.

— Там какой-то шум, — доложили они. — Быстро приближается. Мы такого ни разу не слыхали! Что делать, вождь?

Эльфин кивнул, соглашаясь. Конечно, аборигены никогда не встречали всадников — даже коня, отбитого у лорда Эльгидара, они не воспринимали как ездовое животное, поскольку Норрик все время вел его на поводу. Топот, производимый отрядом всадников, для них действительно звучал впервые в жизни.

— Что нам делать? — эхом повторил вопрос разведчика вождь, повернувшись к юноше. В его голосе не было ни тени страха, гнева или сожаления о том, что сорвался обряд, только деловой интерес.

— Постарайтесь их задержать! — ответил Эльфин. — Они едут верхом на животных, подобных этому. — Он указал на своего коня. — Ваша сила поможет вам справиться с животными — это всего-навсего звери! Но будьте осторожны с их седоками. Они опасны и владеют силой, с которой вам не справиться. Вряд ли вы сможете кого-то убить из женщин — они слишком сильны. И вообще, постарайтесь никого не убивать, а лишь задержать хотя бы ненадолго.

— А что будешь делать ты, чародей?

— А мы, — Эльфин оглянулся на величественное даже сейчас, когда лежало в развалинах, здание Обители Ордена Меана, — а мы пойдем внутрь. Я должен добраться туда, где бьется сердце моего бога!

Кажется, это объяснение всех удовлетворило, потому что новых вопросов не последовало ни от кого. Разве что Норрик тоже оглянулся на провал входа и принялся нервно грызть ногти.

— Кстати, — юноша положил руку на плечо уже готового сорваться с места вождя, — если вы кого-нибудь захватите из всадников, можете принести их в жертву. Но только одного!

С этими словами они разошлись — Эльфин направился к входу в Обитель, а вождь ринулся к своим воинам, раздавая приказы. Ульвары разделились — одни мигом рассредоточились по окрестностям, прячась за кустами и камнями, другие последовали в чащу за вождем, а третьи — в основном женщины и подростки — поспешили укрыться в селении. Брехт зашагал за Эльфином вместе с Татвой, плечом к плечу, странно похожие друг на друга спокойными уверенными движениями, хотя и принадлежали к разным расам. Норрик остался один и сорвался с места, вприпрыжку догоняя остальных.

— Слушай, — он опасливо оглянулся на статую и ульваров, — а про жертву ты серьезно?

— Да, — ответил Эльфин, не глядя на него. — Они — дикари, и надо разговаривать с ними на их языке. Они бы все равно принесли кого-нибудь в жертву. Так пусть это будет кто-то из наших врагов! Тем более — помедлив, добавил он, — у меня счет к лорду Эльгидару!

Он порылся в складках балахона, нашел один из многочисленных внутренних карманов, где обычно волшебницы носили амулеты и разные полезные мелочи, и извлек щепку, отколотую от плахи. Она была выпачкана в подсохшей крови. Это была кровь эльфа, и, даже высохнув, она сохранила ярко-алый цвет.