Алиса Пожидаева - Игры порочной крови

белобрысой челки. Закатила глаза и толкнула створку.

Шаги звучали за поворотом коридора, ковёр там был убран. Я нерешительно помедлила.

Высокий мужчина буквально выскочил навстречу, мы могли бы раминуться, но я

потрясенно ахнула, отпрянула к стене и прижала ручку к груди, волнительно

вздымающейся в такт поверхностному дыханию.

Мужчина мазнул по мне взором, но почти сразу повернулся всем корпусом. На лице его

расцвела улыбка узнавания, очень быстро ставшая исключительно паскудной.

- Какая приятная встреча, - я попыталась было эту встречу завершить, отступая по

стеночке, но Крайс де Савор поймал меня за предплечье.

- П-пустите, вы обознались, - испуганно уставилась на него и нервно облизнула губы.

Мужчина коротко осмотрел пустой коридор, заметил приоткрытую дверь в двух шагах от

нас и, не отпуская моей руки, заглянул в полутёмную комнату. Увиденное его

удовлетворило, так что он втолкнул в помещение меня и запер нас.

Я же пятилась, пока не наткнулась на кушетку. Испуганно вскрикнула, чуть не упала, но

Крайс - младший наследник герцога Гатора - уже подскочил, снова прихватил меня за

плечи. Синяков наставит, с грустью подумала я. Надо было брать две баночки чудесной

заживляющей мази Малин. Одну себе, другую Кристону.

- Лирана Бригз, - процедил меж тем дурной отпрыск славного рода, - Ты еще похорошела,

маленькая потаскушка.

- Прошу, пустите.

- Э нет, ты мне задолжала, Лирана, и за эти годы набежало немало процентов. Ты ведь

будешь послушной, если не хочешь, чтоб я много интересного рассказал про тебя?

Правда?

В глазах моих был ужас, слёзы и немая мольба. Я снова облизала, и, для верности,

прикусила пухлую губку. И, наконец, Крайс не выдержал повалил меня на сиденье,

впиваясь в губы и покрывая жадными поцелуями беззащитное горло, прикусывая грудь. И

тут, я начала отбиваться, словно дикая кошка. Смахнула со столика в изголовье вазу,

загрохотавшую об пол, закричала, пнула навалившегося мужчину коленом.

- Курва, - рявкнул он, занося руку для удара, и в этот момент распахнулась еще одна дверь,

до того не видимая в полумраке..

-… - …несколько картин работы Феша, так же портрет вашего великого предка, - зажегся

магический свет. Освещая увешанные картинами стены и нас, в живописной композиции

посреди комнаты.

- Что тут происходит? – громовой голос министра иностранных дел - отставного вояки и

интригана - разорвал повисшую тишину.

Сквозь ресницы я отметила побледневшее лицо иллирийского посла, и еще нескольких

официальных лиц обеих стран, прикрыла руками надорванный лиф и душераздирающе

разрыдалась.

Вокруг поднялась суета, подоспела стража.

- Да вы хоть понимаете кто я? – попытался вывернуться из рук гвардейцев

несостоявшийся соблазнитель. Посол в этот момент явственно произнёс губами «идиот» и

прикрыл ладонью глаза. Тут же веско прозвучало тяжелое обвинение:

- Покушение на честь и здоровье герцогини Нойон, супруги второго человека в стране, к

тому же носящей дитя…

- Я начну любить работу с документами, если она будет выглядеть так, - Арван привалился

к косяку и обозрел открывшуюся ему картину.

Я оглянулась на него через плечо и перестала болтать ногами в носочках. Вместо

ухищрений из шелка и кружева на мене была коротенькая туника, безнадёжно

задравшаяся сейчас. Я поспешно села, случайно столкнула один из ценных томов на пол,

перегнулась за край кровати его поднять. Мой брюнет прокашлялся, произнёс хрипло:

- Лира, а давай ты подождешь, пока я быстро ополоснусь и вернусь, а потом повторишь?

- А в чём дело? – я растерянно прижала к себе книгу, слишком занятая своими мыслями.

- Полдня верхом. Не хочу тащить в постель лошадь, - и он ушел мыться.

Я только привела немного в порядок свои записи и сдвинула книги к краю кровати.

Вспомнила о пирожных. Скрипнула дверь и я подняла взгляд на мужчину в домашнем, но

самого хищного вида. Видно было, что он спешил, даже не вытерся толком. В неярком

свете капельки воды на коже чуть поблескивали. Арван лишь на мгновение замер в дверях,

а потом пошел ко мне, как почуявший добычу хищник: большой, опасный и гибкий. Я

замерла с надкушенной пироженкой сидя на краю кровати. Залюбовалась.

Когда он наклонился, удерживая взгляд и аккуратно забрал губами забытое лакомство из

моей руки, прихватив легонько и пальцы, я вздрогнула и сглотнула. Следующим

движением он припал уже к моим губам. Не разрывая поцелуя, я стала отползать по

просторной кровати от края, и мой хищник сначала потянулся за мной, а потом одним

рывком оказался сверху, подмял, опрокинул, накрыл собой.

- Какой ты алчный сегодня, - выдохнула ему в губы, взгляд моего брюнета был очень

многообещающим.

- Весь день, - поцелуи переместились на подбородок, отметили скулу, - Хотел тебя, - Он

безошибочно нашел чувствительное местечко за ухом, прикусил кожу, от чего в глазах у

меня потемнело. – Хотел оказаться на тебе, - почувствовала, как его рука по хозяйски

сжала грудь, - В тебе, - всё та же рука погладила живот накрыла лоно.

- Технически, - я почувствовала, проникновение его пальца, выгнулась, - Ты уже во мне.

Получилось слегка насмешливо, за что я была укушена уже сильнее, но не расстроилась,

слишком уж острыми ощущениями это сопровождалось. А дальше мы перекатились, так

что я оказалась сверху и лишилась туники. Арван стукнулся локтём о твёрдый переплёт

одной из книг, невольно глянул на неё.

- Откуда у тебя такой раритет, - наглаживать мои бёдра он, впрочем, не прекратил.

- Подарок. Ох… - я запрокинула голову, поскольку ладонь моего мужа надавила на низ

живота, а большой палец снова скользнул между влажных складочек на самую

чувствительную точку.

- Тебе вообще интересные подарки дарят, - он притянул меня ближе, припал ртом к груди.

Книги, лежавшие на краю кровати, с глухим стуком попадала на пол, но внимание на

букинистические редкости уже никто не обращал.

Я выгибалась от его ласк, тёрлась о каменный пресс – сдвинуться ниже коварный брюнет

мне пока не давал. Стонала от удовольствия и нетерпения. Пустота требовала заполнения,

а вожделенное достоинство каменной твёрдости то и дело упиралось мне в поясницу.

Муж продолжал вести меня по грани удовольствия, но одну ошибку допустил. Мои руки

были свободны, и потому ничто не помешало мне завести одну за спину и крепко