Кира Стрельникова - Дикая и опасная

Утро даже погодой не порадовало: хмуро, пасмурно, дождь моросит и температура всего двенадцать градусов. Чувствовалось уже приближение осени. Я тихонько высунула нос из-под одеяла, прислушалась — вроде в квартире тишина. Бросила быстрый взгляд в сторону соседней комнаты и посмотрела внутренним зрением: Ольга спала. Черт, а ведь аура у нее была обычной, как у нормальных людей, несмотря на то, что уже должна приобрести обгрызенные края. И я совсем не чувствую экрана! Фига ж себе, умелец ставил.

— Проснулась? — раздался тихий голос у самого уха.

— Ольга хрючит. — Я кивнула. — Но, блин, какая у нее маскировка, однако!

— Так, одевайся и потихоньку на кухню иди. — Тим встал. — Надень свитер, под ним кобуры не видно. И будь готова, если что.

Я тоже приняла вертикальное положение и обхватила себя руками, нервно поежившись.

— Угу, — со вздохом отозвалась и сползла с кровати.

Завтракали в тишине, я то и дело косилась на телефон Тима, лежавший на столе. Он пока молчал, а время-то шло, часики тикали, отсчитывая минуты, — стрелки перевалили за полдень. Хлопа не было, заданиями нас пока не торопились озадачивать. Мы вернулись в гостиную.

— Слушай, а в ячейке же минимально трое должно быть, — задумчиво протянула я, глядя на Вердена. — Если Ольгу заберут, нам кого-то нового должны прислать, по идее, да?

— Ну, наверное, — кивнул он.

— Так третий курс же еще только начался, а запасных вариантов нет, — озадачилась я. — Ячейки уже во время учебы делят. Это мы целый год, что ли, вдвоем будем?

Тим улыбнулся уголком губ, и меня пробрала горячая дрожь, несмотря на мое состояние.

— Я ничего не имею против, — и он склонил голову к плечу.

— Для работы не айс. — Я усмехнулась и покачала пальцем перед его физиономией. — Так что закатай губу обратно. Интересно все-таки, как на Базе решат проблему.

— Может, кого-то из другой пришлют, где четверо. — Тим пожал плечами, снова бросив косой взгляд на телефон.

На Вердене тоже был свитер, прикрывавший кобуру, и слава богу, в комнате стояла прохлада, которой можно объяснить нашу одежду. Я так вообще жуткая мерзлячка, даже летом в носках ходила. Арбалет Тим положил под плед рядом с собой. Время потихоньку шло… Звонок от Бродина раздался только около половины четвертого. Альбинос схватил трубку, прижал к уху.

— Да, — отрывисто произнес. — Да, хорошо. Не засекли? Клево. Все, помалкивай только, я тебя прошу. И никакой самодеятельности, твоих похорон я точно не переживу. — Несмотря на веселость тона, глаза Тима оставались серьезными и встревоженными. — Да, Гарик, все настолько не шутки. Ладно, спасибо, отбой. Позвоню, позвоню, иди учись.

Я тихонько выдохнула: теперь осталось только ждать реакции Базы. Надеюсь, они там не тормозы.

— Так, руку дай, — скомандовал Тим, и я, не спрашивая, покорно протянула левую — на правой-то уже красовался полный набор. Он нарисовал Отал, обвел кругом. — Теперь, если что, она просто не сможет прикоснуться к тебе, — пояснил Верден свои действия.

Он украсил себя такой же руной, потом осторожно приблизился к двери спальни Грановской, прислушался, аккуратно приставил стул, и эта же руна, только без круга, появилась над Ольгиной комнатой.

— Все. — Верден вернулся на диван и выглядел уже гораздо спокойнее. — Ждем.

— А через окно не выпрыгнет? — засомневалась я, покосившись через плечо на дверь.

— Вряд ли. — Тим покачал головой. — До первой крови у нее не мгновенная регенерация, с четвертого этажа сильно покалечится, не успеет уйти. Да и пока еще инстинкты человеческие работают, сдрейфит она сигать с такой высоты. Скорее, будет уговаривать выпустить. Расслабься, Сонь, — он обнял, прижал к себе, — руна не даст ей выйти. Ну а если каким-то образом все-таки вырвется, к тебе не прикоснется.

Уверенность, звучавшая в его голосе, уняла тревогу, щекотавшую нервы. Вздохнув, я прикрыла глаза, поудобнее устроившись, и провалилась в какое-то пограничное состояние между сном и явью — отвлечься бы не получилось на что-то другое, мысли все равно возвращались к нынешней ситуации. Паники не было, как ни странно, интуиция молчала, и самое главное — Тим был спокоен. Последнее вселяло больше всего уверенности. В конце концов, чтобы убить время, мы врубили фильм и устроили себе кинотеатр.

Ближе к шести за дверью спальни Ольги раздался приглушенный шум, и я тут же выпрямилась, бросив в ту сторону настороженный взгляд, расслабленность сменилась напрягом, нервы натянулись. Посланники с Базы не торопились, что слегка раздражало. Тим сделал телевизор потише, нашел мою ладонь и сжал.

— Тихонько, не дергайся, — негромко произнес он, а у самого рука нырнула под плед.

Я машинально потянулась под свитер, к «беретте». В спальне все стихло, потом ручка дернулась, послышалось шипение и ругательство. В дверь что-то ударилось — я предположила, что Ольга что-то кинула в нее. Тим хмыкнул развернувшись.

— Эй, что за шутки?! — раздался гневный вопль, от которого я вздрогнула и чуть не подскочила, ладони моментально вспотели. — Дверь откройте, а!

— Не-а, Оль, — отозвался Тим, и на его лице появилась усмешка. Очень нехорошая усмешка, от которой мороз продрал по коже. — Лучше посиди у себя.

— Че за фигня, Верден?! — взвизгнула Грановская.

— Это я тебя должен спросить, че за фигня. — Голос Тима звучал ровно. — Или думаешь, мы такие дураки и ничего не заметим, Оль?

Она молчала, долго молчала. Я уж подумала, успокоилась, но… Послышался странный царапающий, немного приглушенный звук.

— … - выдохнула я, с ногами забравшись на диван и прижавшись к Тиму.

Зуб даю, мои глаза сейчас, наверное, как пятаки, большие и круглые. Стало по-настоящему страшно, потому что я отчетливо поняла — это Ольга. Видимо, на стены уже бросается.

— Со-о-онь. — Я с трудом узнала голос Грановской, низкий, вибрирующий, завораживающий, но тут на руках дали знать о себе руны — кожу неприятно закололо, и я тряхнула головой, избавляясь от наваждения. — Соня-а-а… Я кровь чувствую…

— Ё-моё… — Я прикусила изо всех сил губу, страстно желая свалить отсюда куда-нибудь подальше, но оставить Тима один на один со слетевшей с катушек Грановской не могла.

Сильные руки Вердена крепко обняли меня, и немного отпустило. Рядом тот, кто сможет защитить в случае чего, да и я сама тоже не просто погулять вышла. Правда, нам ни в коем случае нельзя ее убивать.

— Уже гипнотизировать может, — тихо заметил Верден. — Хреновато, но не смертельно, — и уже громче; — Оль, а молчать долго собиралась, а? Или думала, я не сделаю выводов? Одной-то вампира трудновато ухайдакать, Грановская. За дурака меня держала, что ли?