Ольга Вешнева - Огрызки эпох

Свидания повторялись каждую ночь. Я надеялся, что чувства Лаврентия к нимфетке быстро остынут, но они со временем становились все жарче. И однажды друг решил познакомить меня со своей возлюбленной…

Легко и стремительно Лаврентий перенес девушку через забор и провозгласил с блистающей улыбкой:

— Моя прекрасная Агнетта.

Спрыгнув с его рук, Агния задрала подол голубого платья и присела в реверансе. Вздернутый маленький нос, округлые карие глаза и кукольные губы на круглом румяном лице побудили меня сравнить ее с трепетной горлицей. Ее тонкая воздушная фигурка, казалось, вот-вот вспорхнет в небо.

— Тихон, мой дикий товарищ, — представил меня Лаврентий.

«Почему это я дикий?»

Я прикоснулся к коротким полям шляпы.

— Не сердитесь на мой вопрос, господин, — Агния вытянула шею и сложила руки. — Мне просто очень интересно… Вы тоже вампир?

Она постучала белыми зубами.

«Он и об этом проболтался? Ну и трепло!»

— Ваше предположение истинно, барышня, — мои слова вылетали с небольшой задержкой. — Мы оба вампиры.

— В какой занимательной истории я принимаю участие! — Агния расхохоталась, запрокинув голову к плечу Лаврентия.

Он ласково поворошил ее каштановые волосы, завитые мелкой волной.

Для девушки это была всего лишь игра — немного страшная, но интересная.

— И велика ли ваша компания? — помусолив палец, спросила она.

«А это уже похоже на военную разведку. Вдруг она сотрудничает с охотниками…»

— С нами также проживает дама по имени Лейла, — коварно усмехнулся я.

— Не имеет ли вампиресса Лейла видов на моего суженого? — помрачнела Агния.

«Она — его жена», — очень хотелось мне ответить.

Лаврентий это понял по моему застывшему на мгновение взгляду и приоткрывшемуся рту.

— Да хоть бы и имела она на меня виды! — воскликнул он. — Толку — то что? Мне она безразлична. Не стану врать, Лейла не уродлива, даже отчасти мила, а вот характер у нее нестерпимый. Любого вампира сживет со света. Мы с Тихоном держим от нее дистанцию.

— У вас необычная компания.

— Зато дружная, — Лаврентий привалился ко мне плечом и взял меня за руку. — Нас, милочка, не разольешь осиновой смолой!

Я растянул клыкастую улыбку.

— Сердечно рад был видеть вас, юная леди, — я попятился к дороге. — До скорой встречи. Лаврушка, ты со мной?

— Я постерегу Агнетту от чужих вампиров до восхода солнца, — Лаврентий полуоскалился, глядя на меня.

— Мне с ним спокойнее, — Агния побледнела, и ее голос упал. — В Волочаровске творятся страшные злодейства. Давеча Маришу, подруженьку мою, обнаружили мертвой на постели. Бледна, как снег, на шее красная дыра, и в теле ни кровинки. И не первый случай такой. В газете пишут, вампир загрыз пятнадцать девушек.

— С вашего позволенья я отвлеку Лаврентия для мужского разговора, — извинившись перед Агнией, я затащил друга в куст сирени. — Почему ты не сказал мне о чужаках?

— Ты точно не слыхал Агнетту! Город на ушах стоит. Я промолчал ради твоей защиты. Сейчас негоже вылезать из леса. Повсюду рыщут перевертные волки, — Лаврентий беспокойно высунулся из куста и втянулся назад.

— А ты почему вылез? — меня не убедил ответ, и я приподнял друга за воротник бархатной куртки.

— Я осторожней тебя, Тишка. Скажи я тебе о пришельцах, ты непременно бы впутался в заварушку. Пусти!

— А не твоими ли стараниями город взбаламутился? — отпуская Лаврентия, я ненароком порвал его куртку. — Ты занят свиданками до зари. У тебя нет времени на лесную охоту? Кем же ты ужинаешь?

От Лаврентия пахло жасминовыми духами его нимфетки, подавлявшими все остальные запахи.

— Ты, верно, рехнулся от одиночества и зависти, мой бедный друг! Думаешь, я стал бы вредить себе и Агнетте? Мое питание не до того изысканно, как ты сочинил. Известно ли тебе, что по физическому закону, когда энергия любви питает душу, всякая пища для тела, пусть даже мыши и кроты, приносит больше ценности.

— Не верю, что ты кротами сыт.

— А что тебе за печаль, ежели я умыкну собачонку у рассеянного хозяина? Я страсть как ненавижу мерзких собак, — Лаврентий пригнул меня к земле и шепнул. — Не извещай о том Агнетту. Ее мамаша держит мальтийских болонок, германского дога и померанского шпица. Агнетта меня не простит.

«И впрямь, зачем ему рубить сук, на котором он удобно устроился», — я оправдал любвеобильного друга.

Исследуя ночные улочки Волочаровска, я безуспешно искал следы пришлых вампиров, но вскоре меня почуяли дежурные волки, и мне пришлось вернуться в лес.

Новость об интересном положении Агнии порядком встряхнула стаю. Мы собрались на совет, чтобы определиться с путями решения проблемы. Если родители Агнии узнают, что их дочь ждет ребенка от вампира, они, скорее всего, захотят уничтожить малыша, и будущей маме придется бежать в лес. А в какой сущности она продолжит жизнь после рождения ребенка? Лаврентий настаивал на ее обращении. Я был против обращения людей, но здесь случай был особый. Вдобавок, друг мог пренебречь моим запретом.

Агния была слишком молода для опасной процедуры. Она могла умереть в ходе превращения. И все же рискнул дать согласие вожака на принятие нового члена стаи. Дитя обыкновенного человека и вампира может родиться вампиром, не боящимся солнечного света. Охотники убивают таких детей. Малышу Агнии нельзя будет оставаться в городе.

— Я не стану учить избалованную неженку! И не буду нянчиться с ее выродком! — упиралась Лейла. — Попробуйте только притащить ее в логово! Я сразу от вас уйду!

— Не убегай, крайняя овечка. Как же нам обойтись без цирюльника, портняжки и прачки? — цинично пошутил Лаврентий.

— Пущай вас барышня стрижет, обшивает и обстирывает. С меня хорош, — оскорбленная вампирша потерла ладони.

Я чудом убедил ее остаться и принять Агнию как подругу, а не как соперницу.

Бажена отнеслась к новости о наследнике Лаврентия с несвойственной ей жестокостью.

— В младенце чую семя зла, — заявила она, тряхнув гривой. — Не допусти, чтоб он родился. Не то кромешной тьмой накроет он мои владения.

— Догадался, к чему ты клонишь, читал охотничьи рассказы о бессмертных убийцах, не боящихся ни солнца, ни смолы. Лаврушкин сын таким не будет. Я ручаюсь за него. Родители дадут ему приличное воспитание.

— Прочтенные грамоты от злого рока не уберегут, — яростно зашипела Бажена, низко наклонив голову, и ее рог налился голубоватым сиянием. — Мне лучше знать, что выйдет из упыриного отродья.

— Не грамоты, так я уберегу его.