Александр Ходаковский - Энфер. Время Теней

— Да нет…. я тоже украинец! — радостно раскинул руки в объятиях мужчина. Типа — «…а, давайте, обнимемся? Я так скучала…». Еще и расцеловать в обе щеки троекратно собирается?

Какой раздражающий индивидуум. Чем-то Джека напоминает.

— Что, серьезно? — подозрительно спросил Саня. Обниматься сразу что-то не кинулся…

— Ага, я с Карпат. Моя бабушка была верховинской украинкой, она делала такой самогон, ты не поверишь…

В это время в двери заглянула Сакура. От этого у Сани резко стало легче на сердце. Ему ну ни как не улыбалось сидеть с пьяным в стельку учителем и напиваться еще больше. Подбежав поближе, встал на колени, схватив ее за руку, забарабанил:

— Мия, слава Богу и всем его апостолам, я уже думал что не найду тебя. Помоги, спаси меня! Это — сумасшедший ученый, он хочет проводить на нас с Кори эксперименты, забери меня отсюда… плиииз?

У Сакуры тоже начала ехать крыша. Увидеть вечно тихого, застенчивого Тою (он с ней всегда таким был), да еще и в подобном состоянии… У нее рот открывался и закрывался как у глубоководной рыбы на свежем воздухе. В конце концов, взяла себя в руки, и нежно отодвинув в сторону тихо паникующего, а в душе развлекающегося вампира, сообщила:

— Мастер Иванов, вас вызывает директор Тачибана.

— Извини дорогуша, но я, скорее всего, не дойду…

Тут Сакура поняла, в каком он на самом деле состоянии. У нее случился культурный шок. А Саня посмотрел так, то на нее, то на Белочку, перевел взгляд на учителя… и как заржет. Любой конь обзавидуется.

Смех продолжался минут пять, парень чуть по земле не катался и, глядя на него, засмеялись и угрюмый Мастер, и скромная девушка. Парень от хохота повалился на пол и схватился за горло. Саня обхохотался, захрипев, и сделал пасс в сторону Дрона. Прошептал несколько слов, подозрительно напоминавших латынь. Профессора приподняло над стулом и с треском впечатало назад. У Мастера выкатились глаза. Сакура быстрее звука оказалась рядом.

— Что с вами… Тойя? — От требовательной интонации Сане стало еще лучше…

— Так хорошо он себя никогда не чувствовал. Сакура, отойди от профессора, пожалуйста. Вот, держи.

В его руке расцвела величественная кровавая роза с тонкими как шелк и свежими как зимнее дыхание лепестками. Девушка приняла это диво и с восхищением уставилась на парня.

— Как ты это сделал?

Саня почувствовал, что тепло разливается по всему телу, наблюдая за ее просветлевшим от маленького чуда лицом.

— Смех — это великая сила, если идет из души. Он открывает доступ к сердцам. Если не нарекать, то сильнее лишь любовь и вера. Нужно только уметь ими пользоваться и заодно получать удовольствие. Этот цветок полностью отражает твою красоту, такую нежную и столь же непередаваемую. — Саня аккуратно вплел розу девушке в волосы. Сакура смущенно покраснела. Прекрасное личико только слегка портили большие круглые очки-бинокли. А вот жемчужные клыки даже придавали некоего шарма.

— Ты говоришь так красиво…

Дрон, наконец, оттаял. Подобной свежести не чувствовал уже целую вечность. Мастер с трепетом понял, что мертвецки трезв. Как не запотевшее стеклышко.

О ужас! И тут уразумел, что, он только что предложил вампиру. Клюкнуть! Вот так конфуз вышел. Повезло, что Носферату не воспринял его слова всерьез… Тихо икнул. Наверное, надо уже и завязывать с пьянством и записаться в общество трезвости. Пока голова еще на месте.

Дрон моментально декларировал увеличение давления манны вампира. Мальчишка так развеселился, что невольно сжег весь верхний слой своих печатей. Не странно даже, что с такой легкостью создал магических плетения. Надо усилить за ним надзор.

Саня посмотрел на выражение его лица и тоном умного кролика торжественно произнес:

— А сейчас я процту вам лекцию о вреде алькоголизьма… — И снова занялся чистым живым смехом. Так он не веселился уже давно…

Дрон тоже захихикал и вдруг кое-что еще припомнил. Пошарив на столе, выудил из завалов металлических отходов небольшой диск с крестообразным углублением и незначительную бусинку, похожую на стилизованный череп.

— Я собственно, чего тебя пригласил. Хотел в конце отдать эту безделушку.

— А что это? — Любопытство победило.

— Это алхимическое высшее серебро, смешанное с запоминающим устройством, небольшая передающая станция. Концентрирующий реагент не больше горошины, принимает сигналы с диска и воспроизводит звук в широком диапазоне. Громкость регулируется усилием воли. Смена дорожки тоже. Кроме того, можно легко переносить звуки с любого известного современной науке носителя или напрямую из звукового канала в твоем ухе. По аналогии с компьютером запоминает до одного терабайта информации. Мой последний шедевр! — От гордости Мастер чуть ли не мурлыкал.

— Ух ты, насколько я понял… это… плеер?

Дрон слегка смутился. С заумностью и дотошностью нужно завязывать…

— Да, вообще-то… Торо, ваш учитель физкультуры случайно раздавил твой МР-3, когда транспортировал вас с молодой леди в мед-корпус… Взамен я лишь попрошу рассказать мне, потом конечно, что произошло в Сторожке. Надеюсь это не много?

— Нет, разумеется, как только вспомню все подробности и соображу, как их лучше подать, сразу приду к вам. А теперь не могли бы вы рассказать, как им пользоваться? Маня трясет от желания поскорее его испытать.

Дрон тоже засветился.

— Вот, держи череп, берем мочку уха и слегка надавливаем. Посмотри в зеркало — бусинка приклеилась к хрящу. А теперь расстегни рубашечку. Достаточно.

Сакура чуть не задохнулась. На груди у парня болтался небольшой аккуратный эмалированный крест. Самое страшное для многих демонов и чародеев изображение веры, пусть девушка и сама носила его подобие. Как она раньше не заметила? Неужели Зеро гот?.. Саня тепло улыбнулся.

— Смотрится неплохо, правда?

— Я вижу, что ты всегда его таскаешь с собой, вот и решил сделать маленький бонус. Теперь ты всегда будешь иметь запас хорошей музыки с собой. Просто надень крестик и радио-бусину и вуа-ля… К тому же я перенес все, что было, с твоего старого носителя.

Дрон взял распятие на ладонь и слегка прижал к впадине в диске. Из бляшки медленно начали формироваться добавочные лучики, прилаживаясь и захватывая крест в свои объятия. Крест стал восьмилучевым. Саня с опаской спросил:

— А потом снять можно будет? Это все же подарок матери, я не хочу, чтобы она это видела.

— Конечно, просто посчитай в уме до ста и коснись центра звезды. То же самое с черепом. Ну как, нравиться?

Полились расслабляющие трели григорианского хора.