Ульрике Швайкерт - Кровная месть

— Да, я уйду, потому что предпочитаю находиться среди чистокровных вампиров! — прошипел Франц Леопольд и устремился прочь из кладовой.

В дверях он чуть не сбил с ног Лучиано.

— Что здесь происходит?

— Заходи и увидишь сам! — насмешливым тоном сказал Франц Леопольд.

— И не смей болтать об этом! — крикнула Алиса.

Венец остановился.

— Нет, я никому ничего не скажу. Более того, это ниже моего достоинства — тратить время на подобные мелочи, недостойные моего внимания.

После этих слов Франц Леопольд покинул помещение и выбежал во двор.

Лучиано посмотрел вслед Францу Леопольду, потом повернулся к вампиршам и подошел ближе. Сеймоур последовал за ним и лег рядом.

— Уходи, пожалуйста! — взмолилась Иви, и Алиса присоединилась к ее просьбе, но Лучиано проигнорировал их просьбу.

Он со странной улыбкой рассматривал Иви.

— Что же так рассердило нашего доброго Лео, что он позабыл о хороших манерах? Это может означать лишь одно: он наконец узнал, что ты — нечистокровная.

Иви чуть не задохнулась от неожиданности.

— Ты знал об этом?

— С каких пор? — с удивлением поинтересовалась Алиса.

— Серебряная прядь. Помните? — Лучиано достал волосы из маленького мешочка, который, судя по всему, всегда носил с собой. — Меня удивило то, что Иви так бурно отреагировала, когда Лео всего лишь отрезал ей прядь волос. Я не мог найти этому разумного объяснения! А потом через пару дней мне показалось, будто короче остальных оказалась другая прядь. Как такое может быть? С тех пор я стал наблюдать за Иви и ее волосами еще внимательнее. — Лучиано смущенно улыбнулся. — И действительно, выяснилось, что короче была не всегда одна и та же прядь. Должен признаться, я был сбит с толку. И чтобы удостовериться в том, что мои наблюдения верны, я пробрался к гробу Иви и нашел много серебряных прядей! Я долго размышлял, но единственным объяснением, которое пришло мне в голову, было ее происхождение.

— Но ты и виду не подал! — в голосе Алисы послышались и восхищение и обида.

Лучиано покачал головой.

— Если Иви не хотела говорить нам об этом, то уж точно не мне было открывать вам ее тайну.

— Меня удивляет, что Лео не прочитал этого в твоих мыслях, — сказала Алиса.

Лучиано пожал плечами.

— То, о чем я не думаю, Дракас, естественно, не сможет узнать. После того как мне стало ясно, что Иви пока ничего менять не собирается, я перестал об этом думать. Да и зачем? Разве это так важно? Вы, Фамалия, обращаетесь со своими слугами иначе, чем мы, Носферас, и тем более Дракас. Так почему бы Иви не учиться вместе с Мэрвином в академии?

Иви обняла его.

— Ты настоящий друг, Лучиано. Даже я не поняла, что тебе известна моя тайна, возможно, потому, что слишком боялась того, что может произойти, если вы узнаете об этом. — Она посмотрела на Алису и Лучиано бирюзовыми глазами. — Я должна была знать, что вы не осудите меня и не откажетесь дружить со мной. По крайней мере, вы двое, — печально добавила она и опустила глаза.

Это снова вернуло Алису к реальности.

— Нам нужно спешить. Лучиано, беги в зал и найди какую-нибудь одежду для Иви. Принеси еще что-нибудь, чем мы могли бы обмотать ей руку. А я помогу Иви с волосами и лицом. Не волнуйся, мы сделаем все как надо, и я не думаю, что Лео расскажет кому-нибудь, что ты нечистокровная.

— Что? — Малколм как раз вошел в кладовую и растерянно заморгал. — Я не ослышался?

Алиса выругалась.

— Что тебе здесь надо? Тебя никто не приглашал!

Малколм отшатнулся.

— Мы с Ровеной снова обработали раны Мэрвина и наложили новую повязку. У него еще немного идет кровь и сильные боли. А теперь я хотел посмотреть, нужна ли моя помощь Иви. Но, очевидно, нет.

— Только не смей презирать ее из-за этого! А если ты разболтаешь ее тайну, то в моем лице приобретешь вечного врага.

Малколм выглядел несколько растерянным.

— Я не презираю Иви. Я счастлив убедиться в том, что ее раны затянулись и рука больше не искалечена. Так что для нее все закончилось лучше, чем для Мэрвина, поверьте мне.

Алиса была поражена. Она не ожидала такой реакции.

— Чего ты так уставилась на меня? Я понимаю, ты думаешь плохо о нас, и, возможно, по праву, если учитывать предательство Ирен. Я чувствую вину за всех нас и сделаю все, чтобы загладить ее. Я признаю, что всегда считал Лицана второсортной семьей, ведь именно это мне внушали с самого детства. Вражда между нами такая старая, что, вероятно, уходит корнями еще в те времена, когда норманны высадились на этом берегу, чтобы покорить кельтов. Они всегда были побежденными! И точно так же мы думали о Лицана. Ну а за прошедшие недели я убедился, что вы обладаете удивительными знаниями, и ваши силы вызывают уважение.

Он слегка поклонился Иви.

— Да, но…

Алиса смотрела на него широко открытыми глазами.

— Ты имеешь в виду вопрос крови? — Малколм махнул рукой. — Некоторые самые уважаемые Вирад нечистокровные. Вспомни о лорде Байроне. Мы высоко ценим его, даже почитаем! Мы давно поняли, что можем учиться у наших слуг, которые обладают большим опытом и полезными знаниями. Но я все равно советовал бы вам и дальше сохранять тайну Иви, в то время как я позабочусь о том, чтобы вам не помешали.

Лицо Алисы просветлело, и она не задумываясь обняла его за шею.

— Малколм, ты просто чудо!

— Спасибо.

Смутившись, она снова отпустила его и немного резко сказала:

— Итак, за дело! Нам нужно справиться как можно быстрее и посмотреть, как там Мэрвин.

Мэрвин чувствовал себя на удивление хорошо, особенно если учесть, что его ранили серебряным мечом. Настойка друидки, которая вытягивала вредное серебро из плоти, творила настоящие чудеса. Когда Иви вскоре появилась в новой одежде, с перевязанной рукой, с волосами, подстриженными и испачканными с одной стороны, и намазанной сажей щекой, Мэрвин сидел на крышке гроба и беседовал с Сереном. Алиса и Иви с облегчением убедились в том, что он начал потихоньку выздоравливать. Мэрвин улыбнулся немного криво и схватился за перевязанное плечо.

— Горит словно в аду, но в остальном я чувствую себя вполне нормально.

Алиса сочувствующе кивнула.

— Да, боль от серебра трудно проигнорировать. Мне уже пришлось испытать это на себе в Риме. — Она похлопала Мэрвина по здоровой руке. — Через пару ночей все пройдет и не останется даже шрама.

В этот момент от подножия башни до них донеслись сердитые голоса, и наследники поспешили к узким оконным проемам.

— Это Лучиано и Франц Леопольд кричат внизу друг на друга, — сказала Алиса и уже устремилась к лестнице.