Приграничное владение 3 (СИ) - Матюшенко Артем

— Так, кто его знает, милорд? Ежели поместье казенное, то стало быть как сам император его какому рыцарю или магу пожалует, так и новый хозяин появится. А пока стало быть, стоять пустым будет.

— Что пустое, так нам это на руку! — Кивнул Лаэрт, оскалив в улыбке свои острые клыки. — Отдыхать давайте. Медведь, доедайте и на вас троих ночное дежурство, — потом повернувшись к Саше спросил, — Когда пойдем днем или ночью?

— А разница, если башня пустой стоит? Завтра днем и пойдем, а теперь и правда отдыхать пора.

Хотя Саше, да и его побратиму для отдыха требовалось всего пару часов, а в теории вообще можно было не спать, разогнав магическую энергию по организму подпитывая ей, уставшее за день тело. Но все же пару часиков Саша вздремнул, а потом просидел у костра с разведчиками и побратимом.

— Ты, Лаэрт, артефактора не пугай, — попросил Макаров побратима, — он тебя и так боится. А в прошлый раз, ведь реально думал, что ты его убить хочешь. Он человек неплохой, и в своем деле гений, такой может вообще на весь свет один.

— Да ладно, — отмахнулся тот когтистой рукой, — это я так… для острастки. Теперь и сам вижу, что хоть и хуман, но доверять можно. С виду хлипкий весь, убогий, а стержень чувствуется. Недаром он от герцога сбежать смог, хоть говорит тот и колдун сильный. — Дроу помолчал разгребая угли веточкой.

— Думаешь выгорит у нас с книгой, — спросил его Саша.

— А чего думать, да кумекать зазря? Не попробуем найти, так и не узнаем.

— А как со сторожем быть? Еще и пес там этот голосистый.

Дроу пожал плечом, — думаешь мир изменится если один старик уйдет к праотцам?

— Нет, Лаэрт, убивать никого не будем! — твердо заявил Саша, — и даже животину.

— Как скажешь, брат, — усмехнулся темный, — тогда завтра подумаем как отвлечь старика и его пса. Не в крепость осажденную проникнуть надо, а всего лишь, в пустое поместье.

В Кайру прибыли вечером и ночь, провели прямо на кораблях, а утром каждый занялся своим делом. Маркграф с Ларсом и своим страшным одноухим побратимом отбыли по каким-то делам, Якоб занялся покупкой товаров и обменом денег, а Капчик давал указание своим солдатам переносить купленное на корабль и увязывать толстыми пеньковыми веревками, то что не входило в трюм. Один только господин Олаф и его телохранитель Ульф Рубленая шея, повсюду ходили за парнем. Но это и хорошо, потому как с такой охраной таскать на плече сумку с четырьмя десятками серебряных крон было намного спокойнее. Да и сам мастер-сержант, далеко не отпускал парня, периодически подходил и прислушивался к торгу. А потом показывал своим солдатам, что и куда нести.

Якоб быстро сторговался с медниками о покупке семи больших медных котлов и двух дюжин чайников объемом в имперский галлон. Когда дошел до рядов менял, то увидал как из толпы вынырнула знакомая фигура.

«Ба, да это же Шолле булочник! Я у него хлеб и сдобу для храмовников покупал.» — узнал его Якоб.

Булочник был типчиком средних лет, с пивным брюшком, постоянно бегающими глазками и розовой плешью на голове.

Когда Якоб обменял десяток серебряных крон на медные деньги и золотые полукроны, он еще раз поймал на себе взгляд Шолле. Мешок с медью, закинув его на плечо, нес широкоплечий дядька Ульф, за ним с кошелем золотых полукрон шел Олаф, а сам Якоб чуть приотстал, его кто-то дернул за рукав.

— Господин Якоб, какая неожиданная встреча! — Поднырнул под его руку плюгавый булочник. — Давненько вас, в нашем городе не было. Я смотрю, вы с северянами дружбу завели? На долго к нам прибыли?

На эти слова Якоб пожал плечами, но все же поздоровался с бывшим знакомцем.

— Здравствуйте, господин Шолле. В Кайре я по делам своего господина, покупаю товар и возможно завтра утром мы отбудем. Как ваши дела, как торговля?

— Да какие у нас дела? — притворно вздохнул булочник. — Совсем никакой торговли, мы беднеем, вы богатеете. — Окинул он парня с ног до головы и кивнул на его кожаную сумку с остатками серебра и несколькими разменными монетками. — Вот кабы кто помог, бедному Шолле прокормить себя и семью. Не поможете, господин Якоб? Не одарите, старого друга парой монет?

Якоб немного поморщился, ему было неприятно общаться с ушлым булочником, который и когда они имели общие дела, все норовил обсчитать, да обмануть паренька. Якоб даже всерьез подумывал, чтобы покупать хлеб и булки в другой пекарне, но не успел в связи с арестом самого представителя и некоторых из его слуг.

Паренек порылся в сумке и нащупав целый ливр протянул его Шолле, чтобы только тот отстал.

— Что ты мне суешь, всякую мелочь, сопляк! — Вместо благодарности прошипел тот, чем привел в недоумение парня, отдающего булочнику свои деньги. — Ты, орденский выкормыш, решил от меня одним медяком откупиться? Я же видел, у тебя в сумке серебра полно, словно у сынка благородного графа.

— То серебро не про вашу честь, — прикрыл сумку рукой паренек, — то моего господина деньги.

— А ну гони две кроны серебром, паршивец, не то я про тебя страже донесу! — Вновь, словно змея, зашипел Шолле и Якоб бы задумался или даже поторговался с вымогателем о плате за молчание, ведь две серебряные кроны он мог заработать за несколько месяцев, но его отвлек голос Капчика.

— Эй, плюгавый, тебе чего от писаря надоть? Все хорошо, господин Якоб?

— Да, господин Осип, я уже иду. — отозвался парень и пошел в сторону стоявшего у деревянного пирса корабля.

— Господин, значит? Ну-ну, писаришка. Не захотел по хорошему, я тебе крылышки-то подрежу, голуба моя. — Прошипел ему в спину Шолле и смачно харкнул на землю.

Через некоторое время, когда Якоб сторговался с торговцем лошадьми, купив за полукрону и три ливра сверху, двух молодых тяжеловозов, в портовый рынок вновь зашел булочник Шолле, но теперь он был в сопровождении сержанта и двух дюжих стражников.

— Вот он, господин сержант! — Указал он на паренька, пальцем с обгрызенным до крови ногтем. — Держите его, это храмовник.

— Храмовник? — С сомнением оглядел парня сержант. — Не шибко он на рыцаря инквизиторов похож.

— Слуга это ихний, он им в поместье представителя прислуживал. — Мелко закивал Шолле, — И серебро орденское при ем. Точно говорю! — И чуть наклонившись к самому уху сержанта горячо зашептал, — только вы, господин солдат, уж про меня не позабудьте. Как и обещано, десятую часть за проявленную бдительность.

— Поглядим, какой это инквизиторский служка и что у него с собой есть, — кивнул усатый сержант и ухватил Якоба за плечо. — Эй, парень, с нами пойдешь!

Якоб побледнел увидев в тяжелом взгляде стражника каменный мешок тюрьмы и отблески сырых стен каменоломен. Но кто-то тут же потянул его назад, сбросив руку сержанта с его плеча.

— Что, бунтовать?! — Взревел не привыкший к такому стражник и схватился за рукоять висящего на боку короткого меча.

Якоба задвинули назад, а Олаф и Ульф стояли перед стражей, так же взявшись за мечи, а с пристани, увидев склоку, уже бежало им на подмогу, еще полтора десятка северян и дюжина солдат Капчика.

Стражники позади сержанта половчее ухватили глефы, готовясь к вооруженной потасовке. Увидев с башни происходящее на рынке, к ним побежало еще несколько стражников. Вскоре действующих лиц на портовом рынке прибавилось, но расклад был явно не в пользу имперцев. Хотя время играло им на руку, если дождутся подкрепления, то тогда задавят прибывших числом.

— Так, так, стоп! Что тут случилось? — Втиснулся в толпу Капчик и повернувшись к старшему стражнику представился, — я Осип Капчик, командор войск и подданный его сиятельства, маркграфа Александра Мак Ароффа, владетеля острова Риген. Что здесь происходит?

— Это с того острова, месяц назад дюжину пиратов привезли, что на стене потом висели? — Глянул на него стражник сержант. — И эти северяне с вами?

— Ну так, мы с господином маркграфом его от пиратов очищали. И эти норды тоже в наеме у маркграфа, — он чуть наклонился к стражнику, — вон у того плечистого шрам видал на шее, вот тогда Ульф его и заработал, ежели бы «белого лекаря» не дали, точно бы к праотцам отправился.