David Eddings - Келльская пророчица

– Ну, а теперича, ласковая моя, – обратился он к Велле, – пойдем-ка прогуляемся. Нам надо кое-что обсудить, прежде чем мы всем сделаем ручкой.

И они рука об руку отправились на вершину ближайшего холма. Там они довольно долго беседовали. Потом обнялись, обменялись пламенным поцелуем и, не размыкая объятий, пропали, а в небе тотчас появились два ястреба.

Один из них был всем прекрасно знаком – с синей ленточкой на лапке. У другой же птицы ленточка эта отливала лиловым. Они резвились в воздухе, поднимаясь все выше и выше в своем свадебном танце, и вот превратились в две еле заметные точки. Потом и точки эти исчезли.

Гарион и остальные пробыли у Польгары и Дарника еще две недели. Но вот Поледра, заметив, что хозяевам хочется покоя и уединения, предложила всем съездить в Вейл. Пообещав к вечеру воротиться, Гарион с Сенедрой взяли сына и подросшего уже волчонка и вместе с Бельгаратом и Поледрой отправились в самое сердце Вейла.

Около полудня они добрались до приземистой башни Бельгарата и поднялись по винтовой лестнице на самый верхний этаж.

– Осторожнее, тут ступенька еле держится, – рассеянно предостерег их на лестнице хозяин.

Гарион помешкал, пропустил всех вперед, потом приподнял тяжелую каменную плиту и заглянул под нее. Под нею обнаружился круглый камушек величиной с лесной орех. Гарион вытащил его, сунул в карман и опустил плиту на место. Он заметил, что другие ступени вытерлись и просели от времени, а эта выглядит как новенькая, и подумал о том, сколько столетий или тысячелетий подряд старик перешагивал через нее. И Гарион стал подниматься с приятным сознанием выполненного долга.

– Что ты там делал? – спросил Бельгарат.

– Ступеньку чинил. – И Гарион вручил старику странный камушек. – Она шаталась из-за этой вот штуковины. Теперь стоит как влитая.

– А знаешь, я буду скучать по этой ступеньке, – жалобно вздохнул старик. Потом уставился на камушек. – Ах, вспомнил! Я сам его положил под ступеньку.

– Но для чего? – изумилась Сенедра.

– Это бриллиант, моя девочка, – объяснил Бельгарат. – Я хотел проверить, сколько времени мне понадобится ходить взад-вперед по лестнице, чтобы истолочь его в пыль.

– Бриллиант? – Глаза Сенедры расширились.

– Можешь взять его себе, если хочешь.

Бельгарат протянул камушек королеве.

И тут случилось невероятное. Невзирая на свое толнедрийское происхождение, Сенедра продемонстрировала подлинное бескорыстие.

– Нет, спасибо, Бельгарат, – сказала она. – Я не хочу разлучать тебя со старинным другом. Мы с Гарионом можем положить его на место, когда будем уходить.

Бельгарат расхохотался.

Гэран и молодой волк резвились на полу под одним из окон. Мальчуган тискал волчонка, таскал за уши и хвост, зверь же, стоически снося истязания, то и дело норовил облизать мальчишке лицо. Гэран заливался счастливым хохотом.

Поледра критически оглядела круглую сводчатую комнату.

– Приятно вновь оказаться дома. – Она ласково погладила спинку кресла, испещренную глубокими царапинами от совиных когтей. – Я не менее тысячи лет просидела на этой самой спинке...

– А что ты делала тут, бабушка? – спросила Сенедра, которая безотчетно копировала теперь обращения Гариона к близким.

– Надзирала вон за ним. – И золотоволосая женщина указала на Бельгарата. – Я полагала, что он когда-нибудь меня все-таки узнает, но не могла предположить, что случится это так нескоро. Вот и пришлось мне привлечь его внимание.

– Каким образом, бабушка?

– Я избрала вот это обличье. – Поледра коснулась пышной своей груди. – Похоже, я много больше интересую его как женщина, нежели как сова или волчица.

– Кстати, все время забываю тебя кое о чем спросить, – вмешался Бельгарат. – Когда мы повстречались, вокруг не было других волков. Что ты делала там, одна?

– Поджидала тебя.

Он заморгал.

– Так ты знала, что я буду там?

– Разумеется.

– А когда это было? – полюбопытствовала Сенедра.

– После того, как Торак похитил у Алдура Шар, – рассеянно ответил Бельгарат – он явно думал о другом. – Учитель отослал меня на север, дабы я уведомил о случившемся Белара. Я обернулся волком, чтобы выиграть время. Мы с Поледрой повстречались в области, которая ныне именуется северной Алгарией. – Он поглядел на жену. – Кто предупредил тебя, что я иду?

– Меня ни о чем не надо было предупреждать, Бельгарат, ведь, родившись, я уже знала, что в один прекрасный день ты придешь. Но ты, надо признаться, не спешил. – Она вновь оглядела помещение. – Думаю, мы немножко тут приберемся. А на окна непременно надо будет повесить занавески...

– Ну, что я говорил? – вздохнул Бельгарат.

Засим последовали поцелуи, объятия, рукопожатия, слезы прощания. Потом Сенедра подхватила на руки Гэрана, Гарион – волчонка, и семейство стало спускаться вниз по винтовой лестнице.

– Чуть не забыл, – на полпути спохватился Гарион. – Отдай мне бриллиант – я положу его на место.

– Разве нельзя положить на его место простой камушек? – Глазки Сенедры хитро блеснули.

– Дорогая, если тебе так уж нужен бриллиант, я подарю точно такой же.

– Конечно, Гарион, но если я оставлю у себя еще и этот, то у меня их будет целых два!

Он рассмеялся, но решительно разжал маленький кулачок жены, взял камень и возвратил его на прежнее место, под каменную ступеньку.

Внизу они сели на коней и шагом поехали по равнине, залитой ярким весенним солнцем. Сенедра прижимала к себе Гэрана, а волчонок трусил рядышком, то и дело бросаясь в погоню за кроликами.

Они еще недалеко отъехали от башни, когда Гарион расслышал знакомый звук, похожий на шепот. Он натянул поводья.

– Сенедра, – окликнул он жену и указал на двери башни. – Погляди... Она оглянулась.

– Но я ничего не вижу.

– Подожди. Они вот-вот появятся.

– Кто?

– Дедушка и бабушка. А вот и они! Два волка один за другим выскользнули из дверей и побежали рядышком по поросшей травой равнине. Они бежали, упиваясь свободой и ничем не омраченной радостью.

– Я уверена была, что они начнут с генеральной уборки, – удивилась Сенедра.

– Но это куда важнее, Сенедра. Это много, много важнее...

На закате они подъехали к дому Польгары и Дарника. Дарник все еще работал в поле, а из кухни доносилось тихое пение Польгары. Сенедра вошла в дом, а Гарион, сопровождаемый волчонком, направился прямо к Дарнику.

Ужин в тот день их ожидал королевский – гусь с пряной подливкой и роскошным гарниром из овощей трех видов. Был на столе и ароматный, свежеиспеченный хлеб, с которого еще стекали прозрачные капли горячего масла.

– Где ты взяла гуся, Польгара? – спросил озадаченный Дарник.