Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны

— Ты ведун? — спросили меня. Я судорожно кивнул, эти двое подавляли меня своей мощью. А вот богатырю было безразлично, кто это такие. Если они вежеству с детства не обучены, завсегда готов пособить:

— Тебя звать-то как, торопыга?

Светлый заскрипел зубами от ярости, такого обращения небось не слыхал.

— Дядька Ранвил Экоро Тум, Светлый Лорд, — гордо бросил он. Хреногор хмыкнул, но как-то уже почтительно, без нужды с Высшими чарунами даже богатыри не связываются.

— Как я понимаю, кот у Темного? — Ранвил поймал мой взгляд и не отпускал, вынуждая смотреть ему в глаза. Неприятное ощущение, право слово! Ни соврать, ни отмолчаться — хочешь не хочешь, а отвечать придется.

— Да.

— Где он?

— Ушел.

— Пошли, Рутан! Кажется, я знаю, куда коллега направился.

И они уходят. Все, и чаруны, и воины, и оба Лорда. Хотя, наверное, это Лорд и его правая рука, ширк. Чересчур властно этот Ранвил говорил со вторым, Лорд бы такого не потерпел.

— И вот то, что здесь стояло, борется с Тьмой? — потрясенно спросил богатырь. — Да я спать теперь спокойно не смогу, зная, кто за нас с мировым злом воюет!

— Надо найти Унораса, — вздохнул я. — У него, в конце концов, Колобок.

— До чего ловко смылся! — не то похвалил, не то обругал Хреногор. — Враз не найдешь. Его уже столько времени ищут такие, что не нам чета, вроде этого высокомера.

— Кого? — не расслышал я, и богатырь разъяснил на простом и понятном языке.

— Надо срочно выбираться на поверхность, — нетерпеливо сказал Ранвил.

— Зачем? — удивился ширк. — Он не мог уйти далеко, у нас все шансы его догнать.

— Нет, — твердо сказал Лорд. — Он знает катакомбы лучше нас всех, вместе взятых. Наверняка там есть потайной ход, который мы всю жизнь можем проискать. Но я знаю, куда он придет, и попробую перехватить его там.

— Дом Барольса Деннара Рога, — осенило ширка.

— Точно, — сказал дядька Ранвил, и довольная улыбка расплылась по его лицу.

Дядька Унорас был известен как человек совершенно непредсказуемый. Разумеется, когда его искали по всему Краснореченску, дома его немногочисленных родственников тоже подверглись поискам и наблюдению. Но не слишком пристальному и ненадолго — понятно же было, не полезет дядька искать убежище в столь очевидном месте.

Что колдодей и использовал. Этот дом для деда Барольса он проектировал лично, с небольшой консультацией у дядьки Радонеро, с которым сохранял добрые отношения и после посторойки собственной башни. Особняк был вовсе не так прост, каким казался с первого взгляда, но все его секреты человеку непосвященному было найти ой как не просто. Особенно колдодею, во всем привыкшему полагаться на управление паверой. Здесь ее не было ни капли, все скрытые чудеса запускались исключительно механикой. Да и какие это чудеса? Проходы в стенах, да потайные ходы, да лаборатория в катакомбах.

Дядька Унорас не единожды пользовался ею за время изгнания. Варил зелья, заряжал порой артефакты — все на чистой алхимии, без чаровства. И очень жалел, что сунулся в башню, заполучив кота, здесь было куда безопаснее. Конечно, там лаборатория — не этой чета, там можно было и перенести сущность артефакта в новую оболочку без потерь, и инициацию провести, подстегнуть восстановление каналов паверы… Но здесь было безопасней, и не нужно спешить, а это тоже преимущества не из последних.

Но зато есть возможность все исправить сейчас! Ловко покинул случайных попутчиков (неплохие ребята, жалко убивать) с котом под мышкой (зараза вопил и царапался, но ведун не услышал, а действовать сам Колобок не мог — договор отдал его во власть колдодея) и по подземным коридорам зашагал к нужному месту. Заблудиться чарун не боялся — окрестности он изучил прекрасно, он вообще делал все, что хоть немного позволяло увеличить шанс на выживание.

Подземный коридор, который вел в его убежище, был хорошо спрятан, колдодей сам его едва смог найти. Хорошо, попутчики за ним не погнались, у них были неплохие шансы настигнуть, пока он здесь копался. Правда, сделать ничего бы не сумели — он уже выскользнул за границы действия то ли артефакта, то ли заклинания, блокирующего паверу. С артефактом в руках он был равен любому из Лордов. А настроившись на него, пройдя инициацию, превзойдет их всех!

В конце концов, миром должен править тот, кто достоин, не так ли?

Лаборатория была давно им обжита, он мог найти любой предмет в полной темноте, но обходил зал по периметру, один за другим зажигая факелы. Хотелось торжественности, как же без нее, такой момент раз в эпоху бывает, никак не чаще. Жаль, что это происходит в грязном подземелье, может, оттого и нес он прошлый раз чудо-кота в башню, чтобы прочувствовать момент?

Здесь родится сейчас Властелин Мира, — вдруг осознал он, и сердце замерло от сладкого восторга на стук, а затем нетерпеливо забилось. И какая разница — где, куда важней — кто. А торжественность… ее будет вдосталь, когда мир встанет перед ним на колени.

Пора было начинать. Темный Лорд решил прежде всего позаботиться о коте — носителя сущности следовало ублажить до полного миролюбия. Чтобы не сопротивлялся сильно, когда эту самую сущность будут из него извлекать.

Унорас открыл буфет, взял крынку со сметаной. По запаху чувствуется, свежая, Барольс с утра приносил. Самолично, слуг разве можно в такие дела посвящать? Собственно, и родню не следовало бы, но Барольса колдодей знал, как себя — этот предаст последним и задорого.

— Меняемся? — весело спросил колдодей. — Весь мир — на блюдечко сметаны?

Кот с аппетитом уплетал сметану, отвлекаясь лишь на нежнейшую ветчину. Он давно столь вкусно не питался, с самого стадиона. Унорас, улыбаясь собственным мыслям, зажигал свечи, подготавливал кольцо. Затем чертил на столе две сложных фигуры. А кот все ел и ел, будто последний раз в жизни.

Наконец все было готово, и сметана доедена. Унорас, разом посерьезневший, собранный, как перед решающей схваткой, возложил одну руку на кота, другую на кольцо и начал читать заклинание. Длинное, сложное, лишь оно одно отделяло его от Кольца Мощи.

Он читал заветные слова, полузакрыв глаза, чувствуя, как сущность артефакта перетекает из кота в кольцо. Боль была такая, будто заткнул вулкан собственным телом, но отчего-то не повезло быстро сгореть. Он терпел. Умение терпеть и умение ждать — без этого колдодеем не станешь. Даже низшего ранга, а он, слава Превеликому, давно не низший.

Жечь перестало, тело сковывал мороз. Опасность, которую он не просчитал, — замерзшие губы шевелились с трудом, так и норовя переврать слова. Но упорства ему тоже не занимать. Тяжело и что? Темные властелины вот так, задешево, не рождаются.