Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии (СИ)

— Ш'Эф, а с какого бока тут образовался тер'Онос? Понятное дело, тебя хотел пришить Эркель, а этому-то борову чего надо? Не имел неприятностей на свое жирное брюхо — теперь получит!

— Ты уверен, что за этим стоит Эркель? — Шэф в сомнении покачал головой. — Стоило ему появиться в Хазрете, как меня попробовали убить… Не похоже на него…

— Почему? — удивился ш'Иха.

— Да потому, — что Эркель не дурак… он даже наоборот — умный… А тут он будто подпись ставит под заявлением «Это я покушался на представителя Великого Магистра Северной обители Ордена Пчелы!«… Не забывай — я ведь «Рука» Магистра, и те кому положено, прекрасно об этом знают… Если бы за покушением стоял он — его бы провели пока Эркеля не было в городе… А вот тер'Онос явно причем, но… десять… да что там десять — сто против одного, что его использовали в темную, но… мы все равно его поспрашиваем… когда поймаем… Уверен, что в Хазрете его нет, смотался куда-нибудь… — гвардейцы задумались над словами Шэфа, а он продолжил: — Так, война — войной, а обед по расписанию. Думайте, пока жуете… если сумеете совместить, золотая рота! — ухмыльнулся он.

Гвардейцы были молоды и любопытны… или любознательны — граница между этими понятиями достаточна зыбка, поэтому они вначале пытались выяснять у Шэфа значения непонятных слов, щедро употребляемых им, но его манера объяснять непонятное еще более непонятным быстро остудила их пытливые умы.

Так например, на вопрос: «Кто такие краснофлотцы?», он ответил приблизительно так: «Матросы, перешедшие на сторону красных, после октябрьского переворота». На робкие попытки выяснить кто такие красные, и что это за переворот такой, он посоветовал им изучать первоисточники.

«Непонятно другое, — размышлял Шэф, машинально обгладывая баранью лопатку, и не чувствуя при этом ее замечательного вкуса, — почему меня не взорвали прямо на балу, ведь смогли же они выключить фейерверк и освещение… могли и взорвать… Но не взорвали… — значит не смогли… А не смогли потому что кукла у них древняя, не самоходная… Значит отключить освещение они смогли, а куклу сделать нормальную не смогли… И что из этого следует?.. А черт его знает, что следует!.. Ничего не складывается… А может кукла давно хранилась, — он мысленно ухмыльнулся, — на складе, и только сейчас ее использовали?.. Нет… Хранить их нельзя… сделал — надо сразу использовать… Значит остается одно — у НИХ в распоряжении только старые тетрархские технологии… И что это дает?.. Да ни фига это не дает… Блин… Ничего не понимаю…»

— Ш'Эф, новые гости! — отвлек его ш'Аран, с которого обязанности дежурного никто не снимал, и который в полном соответствии с уставом караульной службы для высших офицеров Ордена, раз в пять аратов выходил в кадат и, если можно так выразиться, «облетал» охраняемый объект.

Одним из многочисленных условий получения курсантом желтого пояса, было умение, находясь в кадате, отрываться от тела на максимально возможное расстояние и совершать разведывательные действия, путем перемещения сознания в материальном мире, сохраняя при этом полный контроль над оставленным телом. Боевой радиус у всех был разным, он зависел как от природных способностей — главным образом; так и от настойчивости в тренировках.

Разумеется, если кто-то от природы способен поднять сто килограммов, а другой, путем многолетних, упорнейших, через кровавый пот, тренировок — восемьдесят, то тут ничего не поделаешь, но пару метров, если говорить о боевом радиусе, к своему исходному результату, мог прибавить каждый. Боевой радиус ш'Арана равнялся двадцати метрам, или тридцати локтям и позволял эффективно контролировать обстановку вокруг «Русалки», не выходя из дома.

— Кто? — равнодушно поинтересовался Шэф.

— Колдун.

«В переводе на нормальный язык — это будет обычный маг… еще бы чародеем обозвал… Блин, надо вводить стандартную классификацию, — мельком подумал Шэф: — маг и истинный маг… и точка!» — а вслух спросил:

— Знаешь его? — ш'Аран в ответ только покачал головой.

— Ну-ка взгляните! — приказал Шэф и тут же на краткий миг лица ш'Кола и ш'Иха застыли, а потом они повторили пантомиму ш'Арана с качанием головой.

— Помощнички… — проворчал Шэф, — все самому делать приходится, — и через секунду продолжил, — это же Велиар — статс — секретарь Эркеля. — Гвардейцы смущенно переглянулись. Откуда им было знать, что Шэф познакомился с Велиаром лет тридцать пять назад, когда их и на свете-то не было, на каком-то торжественном приеме у Гроссмейстера. — Веди сюда!

Если колдуна и поразил новый облик Шэфа, которого он знал седоватым мужчиной неопределенного возраста, то он никак этого не показал, разве что, чуть кривовато усмехнулся, произнося дежурный комплимент:

— Хорошо выглядишь, ш'Эф, не узнать…

— И тебе не хворать, Велиар… — присаживайся, отведай из моего кубка.

— Чего? — насторожился колдун, на что Шэф только с улыбкой махнул рукой, — угощайся и рассказывай с чем пожаловал.

— Это не Эркель. — Колдун так и остался стоять, настороженно глядя на Шэфа.

— Знаю. — Невозмутимо отозвался Шэф и тут же Велиар расслабился — как-то сразу стало понятно, что он до последнего мгновения не был уверен, уйдет он живым из «Русалки», или нет. — Присаживайся Велиар. — Повторил приглашение Шэф. — Все очень вкусное.

Теперь отказываться от угощения, когда недоразумение было успешно разрешено, Велиару было совершенно не с руки, и он спокойно уселся за стол. Прождав с минуту слугу, долженствующего обслуживать его бокал и тарелку, он бросил на Шэфа недоуменный взгляд.

— А у нас самообслуживание, — пояснил Шэф, — кидая, а ля Карабас — Барабас, обглоданную кость в большой глиняный кувшин, — у нас все по походному — без излишеств. Настоящая Пчела должна стойко переносить все тяготы воинской службы, — продолжил он, — щедро намазывая бутерброд черной икрой. — Чай не баре! — завершил он непонятной сентенцией свой маленький спич.

Колдун, глядя на такое вольтерьянство, только покачал головой, но чиниться не стал, и тоже приступил к трапезе. Насытившись, он продолжил начатый разговор:

— Эркель хочет с тобой поговорить и…

— О чем? — невежливо перебил его Шэф. Велиар поморщился — не привык он к такому обращению, но зная Шэфа, как говорится — с плохой стороны, мудро решил не обострять.

— Я не знаю… — мягко произнес он.

— Врешь! — убежденно отозвался Шэф, — но это неважно — слушаю.

Велиар только вздохнул и сокрушенно покачал головой — мол только Высокие Небеса знают, как ему тяжело выслушивать такую напраслину в свой адрес.