Личия Троиси - Новое королевство

— Мы — мертвы? — спросила девушка.

Леарко положил свою голову ей на грудь, вдыхая сладко-горький аромат ее кожи, запах, которым, как ему казалось, он никогда уже больше не насладится.

— Благодаря тебе — нет.

— Я не хочу никогда тебя больше терять, — произнесла Дубэ, рыдая, как девчонка. — Без тебя мне нет жизни.

Леарко сжал ее в своих объятиях.

— Этого не случится, — шепнул он ей на ухо.

Сан не сразу сдвинулся с места. Никто не следил за ним; ослепительный свет уже погас. Сначала он был очень напуган видом громадного монстра, а в особенности этими ужасными магическими чарами светловолосой девушки. Когда в страхе он прижимался к Леарко, только одна мысль мучила его сознание.

«В этом — моя вина, и только моя!»

Теперь перед лицом этой отвратительной бойни он почувствовал, как приступ тошноты скрутил его желудок. Кругом лежали тела убийц. Гильдия повержена его магией — эту картину он много раз мысленно представлял себе во время своего путешествия с Демаром. Но в его грезах не было такого невыносимо горького запаха, не было столько крови и ужаса. Мальчик не испытывал никакого удовлетворения от увиденного зрелища. Сан внезапно понял все безрассудство своего поступка; его ошибкой было не только то, что, не владея в достаточной мере своими способностями и не сумев довести до конца все задуманное, он появился в Доме Гильдии. Ошибочным оказалось стремление устроить эту резню, страстное желание мести. Наконец Сан понял слова Идо. Чувствовал ли он себя лучше оттого, что Гильдии больше не было?

Комок боли, застрявший в горле мальчика с того самого дня, когда двое убийц проникли в его дом, до сих пор оставался неизменным, и никакая из этих жертв не смогла бы смягчить горе Сана. Выбранный им путь не привел бы его к миру в душе.

Сан был в отчаянии. Он все только усложнял. Его рана никогда бы не зажила, но было еще нечто, за что мальчику предстояло нести бремя ответственности, — это чувство вины за все задуманное и содеянное им.

Мальчик натолкнулся на тело своего деда. Тот лежал раскинув руки, с не поддававшейся описанию мертвенной бледностью на лице, на котором, впрочем, было выражение блаженства человека, нашедшего наконец свой путь.

«Моя единственная семья…» — подумал Сан, вспомнив последние услышанные им от Сеннара слова в тот день, когда они познакомились в Лаодамее. Тогда дед сказал ему, что этой истории пришел конец и что они оба должны жить вместе.

Мальчик спрашивал себя, а должен ли он печалиться по этому поводу, но так и не смог ничего почувствовать. Только глухое сожаление о том, чему никогда уже не суждено случиться.

Вот теперь он действительно остался один.

Ошеломленный Сан прошел мимо растерзанных тел. Немногие оставшиеся в живых убийцы двигались, словно бездушные демоны. Но мальчик не обращал на них никакого внимания. Ему нужно было вдохнуть свежего воздуха и покинуть эти стены.

«Идо».

Вот кого он хотел найти. Сан знал, что ему не было бы так страшно, если бы гном был с ним рядом. Идо мог взвалить на свои плечи его боль и найти подходящее слово для того, чтобы развеять гнетущие мальчика мысли, сдавливавшие грудь тяжелым грузом. Прощение Идо могло бы смягчить эти страдания.

Сан спустился по лестнице и оказался в разрушенном храме. Здания, по которому он проходил всего несколько дней тому назад, больше не существовало. Абсолютная мгла этой земли расцвечивалась пламенем огня; горький запах гари вызвал у мальчика приступ кашля. Сан прошел по центральному нефу, между уныло устремившихся к небу полуразрушенных колонн, которым теперь нечего было поддерживать. Досталось и статуе Тенаара: обезглавленное тело бога одиноко возвышалось среди обломков храма.

«Идо».

Сан прошел через центральный вход и оказался на равнине. Неподалеку лежал почти полностью обгоревший труп дракона. Деревья выгорели дотла, и неподвижно лежавшие там тела убийц напоминали о недавнем ужасном сражении.

«Идо».

Звериный рев поднял в воздух густую струю дыма. Сан побежал в том направлении, уверенный в том, что рядом с драконом непременно должен был быть и гном.

Сердце мальчика чуть не замерло от волнения, едва показались смутные очертания дракона.

«Это он, я нашел его!»

Сан позволил себе надежду — самую дорогую в жизни роскошь.

— Идо! — закричал он, подбегая. Мальчик увидел сидящего гнома, спиной опиравшегося на Оарфа. Он подумал, что гном, должно быть, устал и теперь отдыхает. Сан в порыве радости припал к Идо, положив с разбега ему на плечи свои руки.

— Прости меня, Идо, прости!

В ответ — тишина. Потрескивание затухающего огня заполнило все пространство равнины; ветер разносил по воздуху вялые клубы дыма.

— Идо…

Он сердцем почувствовал неладное, еще не успев разглядеть глубокой раны в животе и не заметив на его лице мертвенной бледности.

Сан медленно встал, руками опираясь о землю, густо посыпанную пеплом. Пепел — это все, что ему осталось. Он собственными руками разжег пламя, поглотившее все самое ценное в его жизни.

— Ты поклялся мне, что вернешься! — с досады закричал Сан. Но он знал, что в том не было вины ни гнома, ни других людей, прилетевших сюда вместе с ним. Мальчик проклинал себя изо всех сил в надежде умереть, провалиться сквозь землю и уйти, поддавшись блаженству небытия.

Он кричал до потери голоса. Сколько смертей за одно мгновение безумия. Сколько страданий и крови за одну-единственную ошибку.

Одиночество замаячило перед ним, обретая черты неизбежности. Это — реальность, от которой уже не отмахнуться. Чтобы искупить вину, нужно страдать, страдать в память об Идо и всех тех, кто пожертвовал своей жизнью из-за его гордыни.

Слезы рекой полились из его глаз.

Потом он вздрогнул, почувствовав прикосновение к своей спине. Поначалу его посетила безрассудная мысль о том, что это Идо. А может, он ошибался, может, все это было не более чем кошмар. Он с надеждой открыл глаза, уже готовый рассмеяться. Перед собой Сан увидел только красные глаза дракона.

Мудрость и понимание прочел мальчик в этом взгляде. В нем была все та же боль, боль животного, слишком часто испытанная им за свою жизнь.

— Мне не нужна твоя жалость, — всхлипывая, отрезал Сан. — Я не заслуживаю ее.

Дракон продолжал терпеливо на него смотреть. Сан заметил в его глазах немой вопрос, и наконец ему все стало ясно.

«А почему бы и нет? Может, это — последнее, что мне осталось!»

Дрожащими руками он взял под руки тело Идо и стащил его на землю. Мальчик наткнулся на меч гнома, торчавший из груди лежавшего навзничь человека. Сан не без усилий вынул оружие из тела жертвы и тут же узнал его — это был сделанный из черного кристалла меч его бабушки. Мальчик повернулся к Оарфу, и вмиг исчезли все его сомнения.