Анна Инская - Верни нам мертвых

Рейг долго молчал, потом дружески предложил:

— А вот что ты сделай, Удар Молнии. Ты же мне там, в будущем, вина подарил, когда ваш правитель со своими прислужниками пьянствовал. Ты вино себе забирай, вот тебе и веселее будет. Палач всегда пьет, когда казнит. Я вино взял с собой, чтобы моя встреча со смертью была веселее и для меня и для нее. Но ты мне, небось, теперь ни воды, ни вина не дашь. Так что пей и развеселись наконец. А то сидишь тут и плачешь, будто без тебя в океане соленой воды мало. И мне помирать еще тоскливее.

Рейг добрая душа, хоть и психопат. Я нашел вино, выпил пол-бутылки, прислонился к мачте. Потом выпил все до дна. Но веселье не шло ко мне.

Эту боль и вином-то не зальешь…. Хоть бы Рейг скорее помер, душа его лисья… мало того, что я его мысли слышал, а думал он обо мне всякое… ну, это-то мне привычно…. но я ведь удержаться не мог, чтоб ему мои мысли не рассказывать….. Раньше мне казалось: горше всего, когда тебя не жалеют. А оказалось — когда жалеют, то еще хуже. Тогда уже нет сил с каменной мордой гордо стоять… тогда пожалевшему тебя всю свою жизнь поведать хочется. Я у мачты стоял, так вспомнил…. У нас в племени, если кого невзлюбят, так привязывали кожаным ремнем к позорному пню. Вставали вокруг и говорили все, что про него думали. И не уйдешь, и уши не закроешь. Терзали его, пока он не начинал с привязи рваться, так что из-под ремня кровь проступала. Так и я…. И Всеслышащее ухо не снимешь, и себя не обманешь. Семь Зверей меня терпела только потому, что я страж — почетно ей было, да и выгода. А теперь и вовсе бросила, и я в ее мыслях вижу, как она теперь смеется надо мной, над тем как я хожу за ней. Я злился раньше, что лицо у нее ведьмино, каменное, и глаза пустые — много не разглядишь. А теперь и рад бы не знать что у нее на уме. А мой сын про меня думает, что я дрянь и обезьяна… Ты, Рейг, не знаешь что это за зверь хвостатый. А я знаю — лучше бы не узнал! Мой сын подобрал меня во рву, куда умирающих рабов выбрасывали. Попросил оживить отца — не от любви, от одной жалости и обязанности. А теперь он и сам не рад, что подобрал. Я ему страх и позор. А я кручусь вокруг него, будто пес приблудный, потому что он один хоть немного меня жалеет. Я бы новую жену нашел, другого сына завел… малыш отца всякого любит, ему любой отец будет лучше всех людей на свете — какой ты не будь, а малыш тобою горд как петух….

Но ни одна женщина от меня детей иметь не хочет. Все они боятся Семи-Зверей. Она ведь всем рассказала, что она некогда сделала с Ифри в наказание за то, что та со мной в постель легла… после таких угроз все меня обходят стороной… вот так… мне одна радость, когда мне кто сдуру-то позавидует или побоится. Для того я и лез к тебе, Рейг, чтобы твоим страхом потешиться…. а ты вот хитрый… напоил меня…. еще глоточек древнего вина на дне остался…. А я вот оживлю тех двоих детей… детей, которых Ифри должна была родить от меня. Оживлю над очагом закопченного, оживлю в пруду вымороженного — будут они мне сын и дочка…. А океан синий… манит меня пьяного…. Но я в тебе, океан, топиться не стану — я песни петь буду….

Рейг приободрился, согласился:

Вот это мудро. Петь я с тобой не могу, горло пересохло. Но я тебе буду музыку думать, для твоего Всеслышащего уха!

Я попросил:

— Веселую думай….

Но Рейг не захотел:

Ты сперва развесели меня, тогда будет тебе веселая музыка. Ты знаешь что сделай? Ты для смеху брось в океан мою волшебную одежду или твой волшебный ковшик. Ты же видел в моих мыслях, что я задумал.

Вино проясняет разум, ох как проясняет! Само Небо заговорило со мной голосом этого бродяги с веснушками. Я взял черпачок-задарма и опустил в волну. А потом сказал Рейгу:

— А теперь думай веселую музыку.

Я, Удар Молнии, даже когда пьян, все равно мудр. Я черпачок в воду не кидал. Потом узнаете почему. Я со зла его держал за ручку. Так, чтобы он от солнца подзаряжался! Чтобы всяким нелюдям неповадно было меня, господина Удара Молнии, гневить.

Рейг шептал: "Стань моим справедливым оружием, Удар Молнии!"

Но господин Удар Молнии и без советов обойдется! Океан винтом ворвался в устройство для телепортации. Вода — по моей воле! — исчезала быстрее, чем наш Правитель ворует. Вокруг моего черпачка — свист, пена, огромная воронка. Будто монстр из параллельного мира засасывает океан, чтобы выплюнуть в будущем. Так я им мстил. И моя веселая песня неслась по ветру:

Лети, моя лодка,

С волны на волну,

Царю технологий

Я шею сверну!

Потом я затосковал и задремал от собственного пения, и безнадежно спал на дне лодки. Слышал сквозь сон, как Рейг хриплым пересохшим голосом уговаривает пса Земного Хоарденна не терять надежду. Вдруг проклятый ведьмин сын, Волчонок-Смерть-Врагам, наконец усовестится и поможет им.

Рассказ Волчонка о железной двери

Обо всем этом я, Волчонок-Смерть-Врагам, узнал позже. А пока я все еще смотрел на Триумфальную Горку, откуда исчез Рейг. Хотя понял уже, что он ушел без возврата, навсегда.

Клумба транслировала цирковое выступление Правителя:

…поэтому и только поэтому вынужден я буду взять под контроль все пять континентов. Полностью монополизировать всю важную информацию. Всех кто против нас, скормим динозаврам. Крепыши мои! Я бы мог сделать это раньше, с нашим-то золотишком и с теми маленькими радостями и горестями, которые мы можем принести в мир будущего. Но пока еще в подлунном мире кое-где копошатся носители фактора Z. То, что их якобы трудно контролировать — это с моими-то возможностями? Хорошо пригрозить, и все идут строем. Но я ведь, как вы уже поняли из рассказа Змеелова, когда-то покрутился при науке, правда больше как инвестор. И знаю, что все серьезные научные открытия совершаются тогда, когда люди объединяют свои усилия. Надо как минимум делиться идеями, а кто захочет это делать, если есть риск, что твою мысль украдут? И именно здесь носители вертикального мышления будут опасны и для меня и для вас. Они объединяться и изобретут нашу машину времени по второму разу. Или придумают что-нибудь такое, чего у нас нет. Да, я бы мог вывести их как вшей. Кровь под ногтями не портит мне аппетит. Но, ребятки, безнаказанно убивать можно только одиночек. А их не так много. За прочих тебя всегда будет сильно не любить кто-то из оставшихся. А я, герои мои, не хочу, чтобы мой светлый образ вызывал рвотный рефлекс. Когда-то я хотел собрать дикую армию, я притащил вас сюда. Но мне нужна только защита на случай бунта. Убивать будете не вы, братишки. Все будет по-другому, тоньше и умнее. Говорят, что генералы всегда готовятся к предыдущей войне. А хорошие парни всегда заранее готовятся сопротивляться предыдущему способу гнуть их в дугу. Высматривают на горизонте нового диктатора. А способ — он всегда новый, он неожиданный, ребятки! В этот раз — ЭКСКЛЮЗИВНЫЙ ТОВАР. Мы выставим на продажу умерших родных и друзей. Платы мне не надо, я все могу взять в прошлом. Пусть они сами убьют друг друга. Пусть они сами освободят место для своих оживших родных. Моя цена — один убитый за одного оживленного. Те, кому понравится мое предложение, убьют тех, кто будет слишком долго раздумывать. Плохие парни — хороших парней. Злые девочки — добрых девочек. Те, кто останется, будут любить меня, потому что я — главный плохой парень! Я бесчеловечен, я сверхчеловек будущего!"