Денис Юрин - Самый сердитый гном

Мимо Зингершульцо, мерно печатая шаг, прошла колонна солдат. Войска уходили, не обращая внимания на все еще бушевавший пожар. Их миссия была завершена: бунт подавлен, пойманные мятежники казнены. В шагах пятидесяти от входа в таверну лежали в два ряда небрежно прикрытые какими-то тряпками трупы. Наверняка среди погибших были не только не успевшие вовремя скрыться «оказавшие сопротивление властям», но и так называемые подозрительные личности, то есть те, кто более или менее подходил под расплывчатые описания взбунтовавшихся моряков.

Пархавиэлю стало даже немного обидно. Он открыто шел по площади, сквозь толпу бегающих горожан и мимо марширующих отрядов солдат, и никто, никто не обращал на него внимания. Лишь у самого моста гнома остановил патруль.

– Стой, куда прешь, гномья рожа?! – пробасил сквозь опущенное забрало шлема картавый сержант.

– Туда, – односложно ответил Зингершульцо, кивнув в сторону моста. – А что, нельзя?

Стоявшие позади командира солдаты не проявили особого интереса к разговору. Их внимание было полностью сосредоточено на досмотре тех, кто, наоборот, спешил покинуть Цеховой квартал. Как заметил Пархавиэль, людей стражи беспрепятственно пропускали, эльфов с полуэльфами досматривали, а гномов без объяснений разворачивали обратно.

– Пререкаться вздумал, мерзавец?! – грозно прикрикнул на гнома закованный в броню человек и резким движением руки откинул вверх забрало.

Представшие взору Пархавиэля пегие борода и усы занимали три четверти открывшегося пространства. На фоне густой растительности выделялись длинный горбатый нос и голубые глаза.

– Да нет, просто спрашиваю, вдруг мне туда нельзя, вдруг королев указ какой вышел, а я не знаю, – умело изобразил Зингершульцо раболепный испуг и для усиления эффекта начал быстро раскачиваться на носках вверх-вниз и суетливо размахивать руками.

– Тебе нельзя?! – Пожилой служака громко рассмеялся, так что умудрился привлечь внимание уставших солдат и проходивших мимо людей. – Тебе туда как раз можно, но… не нужно!

– То есть как? – Пархавиэль теперь уже взаправду удивился и захлопал глазами.

Отсмеявшись, сержант низко склонился над гномом и, заговорщически оглядевшись по сторонам, прошептал:

– Хоть ты и гном, а значит, тварь убогая и жалости недостойная, но ты меня рассмешил, так что не трепыхайся и совета моего послушай. Не ходи сегодня в Цеховой, не видишь, что ль, зарево играет. Гномье там палят, всех без разбору!

Пегие заросли вновь скрылись за глухим забралом, сержант отвернулся и отошел в сторону. Пару секунд Пархавиэль молча стоял, часто моргая глазами. Вдали, за мостом, на темном фоне мрачных, неприветливых трущоб время от времени мелькали всполохи. Если бы не предупреждение старого солдата, то Пархавиэль в жизни не догадался бы, что пламя бушевало и там. Слишком похоже было далекое зарево на отблески пожара в порту.

– Ну и долго ты здесь торчать будешь? – послышался за спиной гнома знакомый женский голос.

Пархавиэль обернулся, перед ним стояла Флейта. Девушка запыхалась от бега и отирала перчаткой пот со лба. Длинные волосы были перевязаны черной тесьмой, а на губах сияла улыбка.

– Флейта, ты здесь?! – опешил Зингершульцо.

– Пошли, пошли, нечего на виду стоять, – затараторила девушка, хватая гнома под руку и волоча к мосту. – Ты что же, гаденыш мелкий, думал, что можно вот так просто взять да уйти?! Думал, я тебя одного брошу, не выйдет!

– Но как же остальные, как же маг?

– Плевать мне на них. Как-нибудь денек без моего общества обойдутся, авось не перегрызутся, а завтра к ночи все равно все вместе опять соберемся. Так что не дрейфь, малыш, вдвоем не пропадем!

Решительные действия разбойницы заставили гнома на время позабыть о предупреждении сержанта, и только поравнявшись с рядами солдат, Пархавиэль вспомнил о подстерегавшей впереди опасности.

– Послушай, туда нельзя, там погром, – зашептал гном, останавливаясь и не пуская девушку дальше. – Мне вон тот вояка сказал, там гномов громят, вишь, зарево играет! – Знаю, поэтому и пришла, – спокойно ответила флейта. – Если останемся здесь, еще на большие беды нарвемся. Сыскари вскоре очухаются и порт заново прочесывать начнут. Лучше уж туда, там стражей нет.

Необычная парочка – высокая девушка под руку с гномом – успешно миновала ряды оцепления. Флейта молча стерпела презрительные взгляды солдат и несколько гадких реплик типа: «меченая дрянь» или «гномья подстилка». Не среагировал на оскорбления и гном, хотя на мгновение обернулся, чтобы запомнить лица не в меру языкастых солдат. Кто знает, жизнь – забавная штука, порой она предоставляет возможность пройтись по голове обидчика увесистым кулаком.

Глава 19

Кровные узы

Чем ближе был Цеховой квартал, тем заметнее становилось пламя пожарища. Огонь бушевал в юго-западной и центральной частях квартала, где жили гномы и находилась миссия Единой Церкви. Поток беженцев значительно поредел, это могло означать лишь одно: толпа озверевших людей отрезала беженцам подступы к мосту.

Пархавиэль с опаской озирался по сторонам. Они шли в центр народного побоища не одни, рядом, понуро опустив головы, брели несколько десятков остановленных стражей местных гномов, именуемых Зингершульцо наземниками Некоторые из них пытались переждать бойню на середине моста, но как только они останавливались, на их трусливые головы начинали сыпаться десятки стрел и арбалетных болтов. Стражники сами не вмешивались в конфликт, но и не давали никому уйти от него. Что такое погром, Зингершульцо было известно. Еще будучи в Махакане, он сам иногда участвовал в налетах на поселения банд, гнездившихся в удаленных пещерах и развалинах древних храмов. Немного рассказывал о филанийской традиции раз в год устраивать резню инородцам и Мартин, но все же многое оставалось за гранью понимания пытливого ума гнома, например, странная позиция невмешательства властей, как будто специально подстрекающих толпу и способствующих увеличению числа жертв. Почему стража завернула обратно гномов? Почему среди беженцев было так много людей и эльфов? Кто стоял за якобы спонтанным выражением праведного гнева народных масс? Казнят ли зачинщиков, или массовые убийства сойдут с рук?

– Никого не казнят, – неожиданно произнесла Флейта, как будто прочитав его мысли, смутилась и ускорила шаг.

Пархавиэль поспешил за ней. Девушка почти бежала, и гному пришлось изрядно попотеть, чтобы не отстать.

– Что ты сказала? – переспросил Пархавиэль, когда наконец-то сумел приспособиться к ускоренному темпу передвижения.

– Я не знаю, как у вас в Махакане к людям относятся, – произнесла Флейта, замедляя шаг, – а у нас гномов не любят, поэтому бьют их часто и с удовольствием. Кто толпу распаляет, точно сказать не могу, но думаю, что без аристократов из Дворца и индорианских священников не обходится. Ходила, помню, как-то в Церковь, там такого про гномов наслушалась, просто жуть! Дескать, вы из подземелий своих вылезаете, детей у крестьян воруете, потом их едите, но не сразу, а выращиваете и выкармливаете, как свиней.