Анна Стриковская - Тело архимага

— Буду вставать.

Ал выглядел разочарованным. Пришлось объяснять свою позицию:

— Знаешь, я тут себя чувствую как на проезжем тракте. Никакого покоя, все ходят, бродят…

— Ты права, Мели. Сегодня вечером переберемся в гостиницу, что бы там ни придумали наши маги. А пока…

Он легко вскочил и исчез за дверью душевой. Через мгновение вернулся с ворохом моих выстиранных и высушенных вещичек.

— Одевайся, Мели, сейчас принесут завтрак, а потом нас ждут великие дела.

Я осторожно, не вылезая из-под одеяла, натянула белье, затем прикрыла все мантией., благословляя судьбу, что у магов такая практичная форма одежды. Затем сходила умылась, а тут и завтрак принесли: шикарный омлет с грибами и сыром, пончики с вареньем и кофе со сливками. Да, хорошо живет Совет Магов, это тебе не тюрьма.

Сегодняшнее заседание Совета совсем не напоминало судебное заседание. Подиума больше не было, места для подсудимого тоже, остался только Круг Истины. Маги собрались вокруг огромного овального стола в центре зала, а нам с Алом и Игерраном отвели места на креслах у стены. Очень даже удобно, только слышно плохо, а на полу тут такие руны и магические квадраты, никакой подслушки не кинешь.

Я понимаю: маги друг друга опасаются, поэтому в месте где они собираются гуртом, волшебство блокировано. Но нам-то что делать?

Зря я волновалась. Страсти накалились сразу до такой степени, что маги просто орали друг на друга, так что слышно было хорошо. Начали с Эбенезера, которого еще вчера было решено убрать с должности и из Совета. Для начала вспомнили ему все прегрешения от начала времен. А этот благообразный старикашка, оказывается, всех уже достал. Им не хватало формального повода напасть на него всем скопом.

Где-то через час решено было выслушать меня. Я честно рассказала о поведении Главы в момент моего ареста и в лицах передала наш разговор в камере. Так как показания я давала опять в Круге Истины, никто не усомнился в моей правдивости.

Всеобщему возмущению не было предела. Голосованием маги загнали в Круг самого Эбенезера и стали задавать вопросы: кто его хозяин да чем его купили. Старикашка крутился как уж на сковороде, пытаясь уйти от ответственности и переложить вину на кого-нибудь другого. В результате его вывели из состава Совета и обязали по завершении расследования покинуть Остров Магов и отработать десять лет простым целителем в общедоступной больнице. Попутно всплыл факт, что связным между ним и Корталом выступал не кто иной как сбежавший охранный маг.

Большинство возмущенно завопило, требуя на допрос Ранульфа. Оказалось, что он как сбежал, так и пропал. Найти амбала не удалось.

Ничего, дерьмо не тонет.

Так как подчиненный оказался недоступен, маги взялись за его непосредственного начальника и живенько отправили Велизария на пенсию. Нет, прошлые заслуги никто не оспаривал, все было очень уважительно, но жестко. Раз не смог управиться с тем, кто рядом, какой от тебя вообще толк?

Старый маг пытался защищаться, нападая, и тем показал, что уже давно пребывает в маразме. Нес полный бред, путая имена своих оппонентов и обращаясь к тем, кого давно уже в живых-то нет.

Ему вызвали санитаров и сиделку.

Затем на допрос вызвали Ригодона.

Он был явно возмущен, что его смеют в чем-то обвинять. На меня смотрел с презрением, смешанным со злостью.

Он явно никогда не давал показаний в Круге Истины и плохо себе представлял, что это такое. А может быть имел преувеличенное мнение о собственных умственных способностях, так как с первого слова попытался врать.

Тут я и полюбовалась, как работает этот замечательный артефакт. Стоило Ригодону сказать неправду, как вокруг него вспыхивало адское пламя. Лепестки звезды не просто меняли цвет, они начинали полыхать мрачным кровавым светом.

Поначалу Ригодона спрашивали о том, что случилось давным — давно и о чем мне поведала та же Магали. Таких историй было много, все они были довольно вонючего свойства, но меня напрямую не касались, и я немного отвлеклась. Не переставая прислушиваться к происходящему, достала из кармана несколько листочков бумаги и карандаш, принялась рисовать. Руки двигались сами, соединяя линии, кружочки и загогулины в нечто ни на что не похожее.

Когда Ригодон рассказывал, как сумел угнездиться в кресле Гиаллена (он подставил и скомпрометировал другого мага, который был первым кандидатом на это место), я закончила первый рисунок, в том смысле что свободного места на бумажке не осталось. Отложила его в сторонку и взялась за второй, а моим листочком тут же завладел Ал. Начал крутить его так и сяк, вглядываться, а затем уставился уже на меня.

— Мели, ты часто такое рисуешь?

— Иногда, когда о чем-то думаю, а надо руки занять.

Он хотел еще что-то спросить, но тут меня вызвали давать показания. У всех прежних художеств мессира Ригодона вышел срок давности, по ним нельзя его осудить, а попытка изнасилования меня любимой — свежак.

Я вышла и рассказала все как было. Особенное возмущение вызвал тот факт, что Ригодон меня опоил. Это считается очень серьезным преступлением. В качестве свидетеля я предложила позвать Матильду. Она видела как я заходила к начальнику и в каком виде оттуда вылетела. Но никто не захотел послушать показания нашей милейшей сестры-хозяйки, Круг Истины и без того засвидетельствовал мои слова.

В общем вывели Ригодона из состава Совета, отняли звание архимага и запретили ему магию на десять лет.

Вот тут мой бывший начальник поглядел на меня уже не с презрением, а с ненавистью и страхом. Раньше надо было думать! Сволочизм никогда себя не оправдывает в стратегическом плане.

Глава 33,

в которой у Мелисенты начинается семейная жизнь

Наконец с чисткой рядов было покончено, и нас с Алом отпустили. Сейчас оставшиеся маги будут делить места в Совете, а посторонних просят удалиться. Перед уходом пришлось поклясться сохранить в тайне все, что мы услышали и еще услышим во время заседания, но я так и так трепаться не собиралась. Ал, по-моему, тоже.

На этот раз нас выпустили из здания Совета, попросив вернуться к завтрашнему утреннему заседанию. Аристарх подошел к Гиаллену у самого выхода и сунул ему в карман кошелек, приятно звякнувший. Затем заговорил, запинаясь от неловкости.

— Ну, это, в общем… Вместо свадебного подарка считай. А все твое имущество… Завтра сможешь забрать. И квартира твоя… Она пока остается за тобой. Пару декад можешь пользоваться.

Затем обернулся ко мне и заговорил уже более складно:

— Мелисента, поздравляю еще раз. Надеюсь, этот тип Вас не разочарует.