Макс Фрай - Лабиринт Мёнина

— Я бы обрадовался. Но если дам волю чувствам, то умру, — честно сказал я. — Поэтому я еще какое-то время не буду радоваться, ладно? Пусть все происходит постепенно.

— Пусть, — согласилась птица. — Хочешь узнать новости?

— А разве ты — это не главная новость? — Губы едва повиновались мне, но я как-то умудрялся говорить спокойно, даже вяло. Это спокойствие было сейчас единственным мостиком, все еще соединявшим меня с плохонькой — но уж какая есть! — реальностью.

— Кто знает… — откликнулась птица. — Джуффин просил меня передать тебе, что ты свободен от всех предыдущих обязательств. Если захочешь, можешь наведаться к нему в гости. Можешь даже остаться, если тебе снова понравится в Ехо. Наш Мир уже тверд и надежен, насколько вообще может быть надежной такая зыбкая штука, как любой обитаемый мир. Джуффин знает, что ты для этого сделал. Он восхищен. Говорит, что недооценил тебя, твоих земляков и возможности литературы как таковой. Теперь мы все можем быть совершенно уверены, что действительно существуем. Странное ощущение, надо сказать!

— Черт с ними со всеми, — сказал я, робко прикасаясь к мягкому оперению птицы. — Ты существуешь — вот это действительно важно. И будешь существовать всегда.

— Ну уж — всегда, — с сомнением сказала птица. — Не думаю, что я бессмертна.

— Бессмертие, если верить моему предшественнику Мёнину, всего лишь игра в прятки со смертью, — улыбнулся я. — А из нас с тобой получатся хорошие игроки.

— Прежде чем толковать о бессмертии, предложи даме пожрать, — усмехнулась Меламори, спрыгивая с подоконника. — Я дюжину дней постилась, пытаясь увидеть этот сон.

Примечания

1

Не в моих привычках загромождать увлекательные истории своими стишками (разве что чужими, да и то изредка), но на сей раз все же придется процитировать строчки, которые имеет в виду Магистр Нуфлин. Возможно, они помогут читателю проникнуться настроением той, уже давно минувшей ночи. А ведь именно настроение тех дней имеет сейчас какое-то значение; прочее — милые, но необязательные детали.

Я домой не вернусь — решено. Это небо дрожит, как вода.Сколько тысяч шагов от болотных низин до холодной, как руки, луны?Гнутся голые ветви под тяжестью птиц. Разум птицей кричит — не беда,пусть кричит. У меня есть в запасе последний глоток тишины.Я домой не вернусь никогда, но зато доживу до утра.Темный вечер и ветер холодный, луны поворот на ущерб — ничего!Знаешь, птица, во мне не осталось ни капли раба и ни капли добра,и ни капли любви, и ни капли меня самого.

2

Речь идет о рассказе Эдгара Аллана По «Похищенное письмо».

3

Речь идет о рассказе Герберта Уэллса «Дверь в стене».

4

Как ни странно, некоторые статьи из этой энциклопедии можно обнаружить в Интернете по адресу: http: // www.russianresources.lt/dictant/.

5

Так оно, собственно говоря, происходит по сей день.

6

Греттиров подым — огромный камень, который поднимал Греттир Силач, самый сильный из исландцев, увековеченный в «Саге о Греттире».