Химера - Виктор Волков
Она бежит вперёд, поднимает руку и вдруг замирает неподвижно на месте. По её телу пробегает чуть заметное свеченье. Нильс не замечает ничего и идёт вперёд.
— И придёт Герой. — говорит он, быстро приближаясь к крысолюдам. — В подземном городе он сразит короля крыс.
Крысолюды трещат на своём непонятном языке, щёлкают зубами. Бросают сундук на землю, ощетиниваются копьями и костяными мечами, окружают старого крысолюда, готовятся защищать. Несколько факелов падают на землю, и чёрные глаза старого шамана смотрят на человеческого героя. Он устало говорит что-то на своём щёлкающем языке, отпускает свой посох, и тот падает на землю. Воины спорят, но недовольно отходят в сторону. Книррак поднимает свои руки-лапы и склоняет голову.
Оскаленный Нильс подходит ближе. Шрамы на его лице сверкают в свете факелов. Он смотрит на смиренного крысолюда, чуть склонив голов.
— Книр-рак. — говорит старый крысолюд, и просительно смотрит на героя.
Нильс улыбается.
— Прекрасно. — говорит он, и молниеносным движением отрубает крысолюду голову. Жизнь старого шамана заканчивается.
Раздаётся возмущённый, яростный писк. Защитники бросаются на человека, но Нильс легко разделывается с ними. Один удар, в сердце. Второй удар, в голову. Размах, и голова крысолюда катится в сторону, выпад и ещё один падает на землю. Несколько движений, и вокруг лишь тела убитых. Несколько мгновений и вокруг тишина.
— Боль ушла! Мы продолжаем путь. — радостно оборачивается он назад, к Тирлаэль. Но эльфийской волшебницы нет на привычном месте, где она всегда молча шла вслед за ним. Она стоит неподвижно вдали, на идущем к площади склоне, в неестественной позе.
Он оглядывается назад, поднимает меч, и тот вспыхивает на мгновение ярким светом. Вдали, на террасах и крышах домов, движутся тёмные фигуры. В темноте загораются десятки магических плетений. В него летит огромный булыжник.
— Я! Герой! — кричит Нильс, и отпрыгивает от него в сторону. Его меч загорается пламенем, и он сбивает ударом летящее ледяное копьё. Светлое лезвие покрывается инеем, и он отбивает огненный шар.
Он уворачивается в сторону от нового булыжника, отпрыгивает от парализующего заклинания, втыкает конец меча в пол, молния бьёт в его меч и безвредно уходит в землю.
Раздаются щелчки, звук тетивы, и в него летят стрелы и арбалетные болты. Он уворачивается, бегает по площадке, кувыркается, сбивает несколько из них на лету. Но снаряды летят в него потоком, их просто слишком много, больше чем могло бы быть там, у входа в дворфский город.
Мимо проносится стрела с привязанной к ней склянкой, ударяется об пол, и по полу разливается странно пахнущая жидкость. В него летят огненные стрелы, и жидкость вспыхивает пламенем. Темнота уходит, и новые и новые горючие стрелы бьются об пол, и пожар расползается по площади.
— Я! Герой! — кричит Нильс. В его разум приходят чуждые знания. Как поставить магический щит при помощи его меча. Он еле успевает разбираться с ними.
Он делает сложное движение, и на мгновение вокруг него вспыхивает тонкая, колеблющаяся золотистая оболочка, будто мыльный пузырь. Несколько слабых заклинаний отскакивают от него.
Но вдали вспыхивают всё более мощные плетения. В него летят огромные огненные шары. Из пола поднимаются острые каменные шипы. Ледяные копья становятся огромными, и оставляют борозды на поверхности.
— Придёт… герой… — шепчет Нильс, и пытается поставить щит.
— Придёт… герой… — повторяет он, когда заклинания рвут его щит на части.
"Придёт… герой", повторяет его разум, когда тело Нильса подбрасывает вверх, бьёт об пол, дробят каменные снаряды, когда его рвёт на части. Он падает с хрустом вниз, на пол, в огонь. Он горит. Не чувствует правую руку, куда-то улетел в сторону его меч.
"И придёт герой"
Потом наступает темнота.
* * *
Яркий солнечный, летний день. Облака парят высоко. Светлые и жизнерадостные. Он лежит на стоге сена, и смотрит в небо, вспоминает об очередном странном сне, а вокруг пасутся овцы.
Как было всегда.
Серебристый звон колокольчика разносится в воздухе. Грустный, печальный. Хрустальный звон оплакивает — тех, кто жил, кто живёт, кто будет жить, и тех, кто не родится никогда. Он плачет о судьбе этого мира.
Плачет рядом с Нильсом.
Нильс встаёт. Вокруг него коленопреклонные фигуры. В белых одеждах, расшитых серебром и золотом. Длинные ленты развиваются на их одеждах, и лица их скрывает ткань. Непроницаемая, без разреза для глаз, покрытая письменами забытых народов. Служители Белой Богини.
Они шепчут: "Герой". Будто шелест ветвей, шум лесного ручья, дуновение ветра.
Снова звенит хрустальный звон колокольчика, плачет, оплакивает Нильса. Коленопреклонная фигура протягивает Нильсу меч. Дар. Дар, предначертанный ему, из белого светлого металла. Такой, каким и должен быть меч героя.
Ведь так и должно быть.
Он берёт меч с удивлением, в свою руку. Вспоминает. Это было давно. Тогда, когда началось его путешествие. Как давно? Он забыл. Он потерял счёт дней, месяцев. Быть может, прошёл год? Несколько лет?
Он смотрит задумчиво на белый меч и не может вспомнить название своей деревни. Не может вспомнить имена жителей, друзей, родителей. Были ли они когда-нибудь вообще?
Он смотрит на коленопреклонного человека перед ним. "Герой" шепчут служители Белой Богини ему. Крестьянин проходит мимо, и Нильс не может вспомнить его лицо и имя. Он кричит что-то радостное. Герой. Это значит, что в деревне будет праздник.
Нильс вонзает меч в сердце служителя перед ним. Коленопреклонная фигура вздрагивает, красное пятно растекается по одежде. Светлый меч героя чавкает и впивается в человека перед ним. Человека ли? Служитель скукоживается и опадает кучкой пепла. Крестьянин кричит что-то в ужасе, служители встают один за другим, достают оружие. Нильс бросается вперёд, и рубит белые одежды мечом. Лезвие меча светится кроваво-красным светом.
Видение заканчивается. Это не произошло, тогда, давно, в деревне, название которой он забыл. Нильс приходит в себя.
Боль. Невероятная боль разливается по его телу. Он не чувствует правую руку. Не видит левым глазом, он лежит наа земле, и над ним склоняется фигура служителя. Он похож на служителя Белой Богини, но одежды его чёрные. Где-то недалеко лежит его меч. И он понимает, вдруг, как сделать, чтобы тот вернулся ему в руку. Понимает, как сделать чтобы лезвие окрасилось кроваво-красным.
Боль накатывает приступом. Ещё чуть-чуть, он потеряет сознание. Чёрные фигуры ходят вокруг, вдали стоит, всё ещё неподвижная, Тирлаэль. Склонившийся над ним человек выпрямляется, говорит:
— Герой мёртв.
Кто-то
