Дэвид Геммел - Повелитель Серебряного лука

– Что случилось? – спросил он любимую.

– Меня ранили, – объяснила Лаодика. – Не волнуйся. Это пустяки. – Приподнявшись, она погладила его по лицу. – Я рада, что ты здесь. Ты говорил с отцом?

– Пока нет. Я не могу остаться с тобой. Должен идти. Я вернусь, когда смогу. Отдохни.

Поцеловав ей руку, Аргуриос встал и вернулся туда, где его ждали царь и Геликаон. Только теперь он заметил недоумение на лице Приама. Аргуриос прошел мимо них и вернулся к лестнице. Затем он повернулся и обошел многочисленные комнаты.

– Балконы недосягаемы, – сказал он. – Поэтому враг будет вынужден напасть на нас через мегарон. Я думаю, мы сможем удерживать фракийцев у дверей. С микенцами дело обстоит иначе.

– Мы могли бы отойти к лестнице, – предложил Гелика-он.

– Мы сделаем это, но времени мало, – ответил Аргуриос, вернувшись в галерею над лестницей. – Мы должны разозлить их, чтобы заставить пойти за нами. У них не должно быть времени, чтобы остановиться и подумать. Потому что если они это сделают, то поймут, что галерея – это ключ к победе. Внутри мегарона им нужно будет только принести лестницы и взобраться по ним. Так они смогли бы обойти лестницу и окружить нас.

– А как нам разозлить их? – потребовал ответа Приама.

– Они увидят меня и пойдут за мной. Я буду для них мишенью. Мы отойдем к лестнице. Они бросятся за нами. Тогда их сердца наполнятся гневом и яростью. Ты будешь сражаться рядом со мной, Геликаон?

– Буду.

– Хорошо, потому что они ненавидят тебя так же сильно, как хотят убить меня. Когда они увидят нас вместе, это ослепит их лучше всякой стратегии. А теперь я должен вернуться к крепостным стенам.

– Еще одну секунду, – сказал царь. – Почему моя дочь приветствует тебя поцелуем?

Аргуриос увидел злость в глазах Приама.

– Ты сказал, что, если мы переживем эту ночь, то ты исполнишь мою просьбу. Я хочу жениться на Лаодике. Я люблю ее. Но разве сейчас подходящее время, чтобы обсуждать это?

– Если завтра я все еще буду царем, мы поговорим об этом подробней, – ответил царь расслабившись, с холодной улыбкой.

Аргуриос постоял, молча, секунду, затем он повернулся к Геликаону.

– Организуй людей внутри мегарона. И наблюдай за стенами. Нам нужно отразить первое нападение с минимальными потерями. Это отпугнет наемников. Когда наступит подходящий момент, иди к нам на помощь.

– Положись на меня, – уверил его Геликаон. – Выбери подходящий момент, Счастливчик. И с этими словами Аргуриос направился к дверям и вышел во внутренний двор.

Полидорус посмотрел в щель между зубцами крепостной стены. Фракийцы собирались в тени зданий. Его охватил гнев, но он подавил его. Вчера родители Касиллы наконец-то дали согласие на свадьбу, по большей части благодаря вмешательству Лаодики. Она пришла к ним домой и поговорила с матерью Касиллы. Дочь царя принесла подарок отцу – золотой кубок, инкрустированный драгоценными камнями. Его дружба со знатными людьми окончательно переубедила их. Касилла была вне себя от радости, а Полидорус посчитал себя самым счастливым человеком на земле.

Теперь ему казалось, что он – часть жестокой шутки, которую над ними сыграли боги. Полидорус не был глупцом. Здесь было мало людей, чтобы защитить дворец от фракийцев, не то что микенцев. Как только фракийцы найдут достаточно лестниц, чтобы штурмовать стены, конец битвы будет предрешен. Бой будет жестоким и кровавым, и орлы заплатят за это жестокую дань. Исход битвы был ясен. Ка-силла, конечно, будет оплакивать его, но она молода, и ее отец найдет другого жениха.

Аргуриос поднялся на крепостную стену и встал рядом с ним.

– Что-нибудь происходит?

– Фракийцы собираются. Я пока не видел микенцев.

– Они придут, как только откроют ворота.

– Каков план битвы? – спросил Полидорус.

– Нужно продержаться здесь немного, а затем отойти во дворец.

– Двери дворца крепкие, – заметил молодой воин, – но они не удержат их долго.

– Им и не надо, – сказал Аргуриос. – Я не собираюсь закрывать их. Я хочу, чтобы враги бросились к дверям. Мы ударим по врагам сверху и задержим в дверном проеме.

– А у нас не будет больше времени, если мы запрем дверь?

– Конечно, – согласился Аргуриос. – Это лишит уверенности тех, кто будет внутри слушать звон топоров, вскрывающих обшивку ворот. Лучше встретиться с врагом лицом к лицу. Мой отец всегда говорил, что стена из людей крепче стены из камня. Я много раз видел тому подтверждение.

Полидорус поднял голову и всмотрелся в темноту. Рядом с его головой в крепостную стену попала стрела, а затем рикошетом пролетела мимо него.

– Вы все умрете сегодня! – закричали им из темноты. За этим тотчас последовал боевой клич фракийцев.

Послышался другой голос:

– Ты там, предатель Аргуриос?

– Я здесь, щенок! – закричал микенец в ответ.

– Это радует мое сердце! Мы с тобой скоро увидимся.

– Нет, пока я держу в руках меч, беспозвоночный червяк. Я знаю тебя, Коланос. Ты прячешься в темноте, а храбрые воины умирают за тебя. – Он наклонился к Полидорусу. – Приготовься! Они идут!

Полидорус поднял свой фригийский лук, вложив стрелу в тетиву. Орлы, стоящие вдоль стены, последовали его примеру. Они услышали топот ног, и снова раздался боевой клич фракийцев. Орлы начали стрелять в бегущих людей. Поли-дорус выпустил стрелу и увидел, что человек, который тащил лестницу, упал на землю. Лестницу подхватили его товарищи. Во фракийцев полетело множество стрел, но было слишком мало лучников, чтобы изменить ход битвы. Враги прислонили к стенам лестницы. Вражеская стрела отскочила от доспехов Полидоруса, другая просвистела мимо его лица.

Тогда фракийцы начали штурмовать стены. Отбросив лук, Полидорус вытащил свой короткий меч и поднял щит. Рядом с ним стоял Аргуриос с мечом в руках.

– Подвинься немного, – попросил он. – Дай мне пространство для боя.

Полидорус повиновался. Появился первый фракиец. По-лидорус прыгнул вперед, ударив его мечом по лицу. Фракиец отчаянно пытался перебраться через парапет, но По-лидорус ударил его снова, и тот упал. Ночь наполнилась звуками битвы, люди кричали от боли или ярости, звенели мечи и стучали щиты. Несколько воинов перебралось через стену справа от Полидоруса. Он бросился на них, вонзив меч в грудь первого. Лезвие вошло глубоко и застряло там. Не сумев его вытащить, Полидорус перекинул противника через стену, сбросив вниз на внутренний двор, а затем ударил щитом по лицу второго. К нему подбежал Аргуриос, разя врага. Подняв выпавший из рук молодого воина меч, Аргуриос бросил его Полидорусу и повернулся навстречу новому противнику.

Фракийцы пытались удержаться на стенах. Орлы не сдавались и храбро сражались. Оглядев ряды своих товарищей, Полидорус увидел, что почти тридцать его человек пали. Затем он заметил Геликаона и тридцать орлов, бегущих через внутренний двор. Они поднялись по лестнице, чтобы присоединиться к бою. Легко вооруженные фракийцы отступили назад. Некоторые из них даже прыгнули со стены на улицу. Другие соскочили с лестниц. Отбросив щит, Полидорус схватил свой лук и выстрелил в убегающих воинов. Его охватило чувство восторга – он был жив и одержал победу.