Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

– Ты в порядке, Эд?

– На-наверное, – пропыхтел Эдмунд. – Я поймал этого гада Никабрика, но он еще жив.

– Гирьки-графинчики! – раздался сердитый голос. – Это вы на мне сидите. Слезайте. Вы прямо слоненок.

– Простите, Д.М.Д., – сказал Эдмунд. – Так лучше?

– М-м-м! Нет! – промычал Трам. – Вы заехали мне в рот ботинком. Отойдите.

– Здесь ли король Каспиан? – спросил Питер.

– Я здесь, – произнес совсем слабый голос. – Меня кто-то укусил.

Все услышали, как кто-то чиркнул спичкой. Это был Эдмунд, слабый огонек осветил его бледное и грязное лицо. Он огляделся, нашел подсвечник (они тут больше не пользовались лампами, потому что кончилось масло), поставил его на стол и зажег. Когда пламя разгорелось, остальные устало поднялись на ноги. Шесть лиц уставились друг на друга в свете свечи.

– Кажется, никто из врагов не уцелел, – сказал Питер. – Вот ведьма, мертвая. (Он торопливо отвел глаза.) И Никабрик, тоже мертвый. А вот и волк-оборотень. Давненько я их не видел. Волчья голова на человеческом теле. Значит, его убили в момент превращения. А вы, я полагаю, король Каспиан?

– Да, – отвечал другой мальчик. – Но я не могу догадаться, кто вы.

– Это Верховный Король Питер, – сказал Трам.

– Искренние приветствия вашему величеству! – произнес Каспиан.

– А также вашему величеству, – отвечал Питер. – Я пришел не для того, чтобы занять твой трон, а чтоб помочь тебе на него вступить.

– Ваше величество, – произнес другой голос у Питера под локтем. Мальчик обернулся и оказался лицом к лицу с барсуком. Он обнял зверя и поцеловал его в меховую голову, и это было вовсе не по-девчачьи, а очень по-королевски.

– Лучший из барсуков, – сказал он, – что бы ни было, ты в нас не усомнился.

– Не хвалите меня, ваше величество, – отвечал Боровик. – Я ведь зверь, а мы не меняемся. Более того, я барсук, а мы упорны.

– Мне жаль Никабрика, – сказал Каспиан, – хоть он и возненавидел меня с первого взгляда. Он озлобился из-за долгих лишений. Если бы мы победили быстро, он, быть может, в дни мира стал бы хорошим гномом. Не знаю, кто из нас его убил, и рад, что не знаю.

– Вы в крови, – сказал Питер.

– Да, меня укусили, – отвечал Каспиан. – Вот оно – эта серая мерзость.

Промывание и перевязывание раны заняло много времени, а когда все было закончено, Трам сказал:

– Ну вот. Прежде всего остального надо позавтракать.

– Только не здесь, – произнес Питер.

– Да, – отвечал Каспиан, содрогаясь. – И надо прислать кого-нибудь, чтобы убрали трупы.

– Пусть эту пакость свалят в яму, – распорядился Питер, – но гнома мы отдадим его братьям, пусть похоронят по своему обычаю.

Они позавтракали в другом помещении внутри Холма. Это был не совсем тот завтрак, какого они могли пожелать: Каспиан и Корнелиус мечтали о пироге с олениной, Питер и Эдмунд – о яичнице и горячем кофе, а получили по маленькому куску медвежатины (у мальчиков из карманов), ломтику засохшего сыра, луковице и кружке воды. Однако набросились они на еду так, будто вкуснее и быть не может.

Глава тринадцатая

Верховный король принимает командование

– Так вот, – сказал Питер, когда они кончили завтракать, – Аслан и девочки (это королева Сьюзен и королева Люси, Каспиан) где-то близко. Мы не знаем, когда он начнет действовать. Разумеется, решает он, а не мы. Сейчас он ждет от нас, чтобы мы сделали все, что от нас зависит. Ты говорил, Каспиан, у вас мало сил, чтобы встретиться с Миразом в решающей битве.

– Боюсь, что так, Верховный Король, – отвечал Каспиан. Он сразу полюбил Питера, но чувствовал себя скованно. Его гораздо больше поразила встреча с великими королями из старых сказок, чем их – встреча с ним.

– Ну что ж, – сказал Питер, – раз так, я пошлю ему вызов на поединок.

Никому прежде это не приходило в голову.

– Пожалуйста, – попросил Каспиан, – можно я пошлю? Я хочу отомстить за отца.

– Ты ранен, – отвечал Питер. – И вообще, он просто посмеется над твоим вызовом. Я хочу сказать, мы-то видим, что ты – король и воитель, но он-то считает тебя ребенком.

– Однако, государь, – сказал барсук, который уселся поближе к Питеру и не спускал с него глаз, – примет ли он вызов даже и от вас? Он знает, что его войско сильнее.

– Очень может быть, что не примет, – согласился Питер, – но попробовать все-таки стоит. Даже если не примет, мы потратим большую часть дня, посылая герольдов туда и обратно. За это время Аслан, быть может, что-нибудь сделает. И наконец, я смогу посмотреть армию и укрепить позиции. Я пошлю вызов. Собственно, я напишу его прямо сейчас. У вас есть перо и чернила, господин доктор?

– Ученый с ними не расстается, ваше величество, – ответил доктор.

– Очень хорошо, я диктую, – сказал Питер.

Пока доктор разворачивал пергамент, откупоривал рожок с чернилами и чинил перо, Питер откинулся назад, прикрыл глаза и восстановил в памяти язык, на котором составлял подобные послания давным-давно, в Золотой век Нарнии.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Вы готовы, доктор?

Доктор Корнелиус обмакнул перо и ждал. Питер продиктовал следующее:

«Питер, милостью Аслана, по избранию, по обычаю и по праву завоевания Король над всеми королями Нарнии, император Одиноких Островов и владетель Кэр-Параваля, рыцарь благороднейшего Ордена Льва – Мираза, сына Каспиана Восьмого, некогда лорда-протектора Нарнии, ныне именующего себя королем Нарнии, приветствует».

– Написали?

– Нарнии, запятая, приветствует, – пробормотал доктор. – Да, государь.

– Тогда начните с новой строчки, – сказал Питер.

«Для пресечения кровопролития и во избежание прочих беспокойств, могущих возникнуть вследствие войны, ныне угрожающей нашему владению Нарнии, мы соизволяем подвергнуть нашу королевскую особу превратностям поединка в интересах нашего преданного и возлюбленного Каспиана, дабы доказать победой над вашей светлостью, что сказанный Каспиан есть законный король Нарнии под нашим началом, как нашей милостью, так и по законам тельмаринов, а ваша светлость дважды повинны в вероломстве: как в похищении владения Нарнией от сказанного Каспиана, так и в бесчеловечнейшем – не забудьте, что оно пишется через «с», доктор, – кровавом и противоестественном убийстве вашего доброго господина и брата короля Каспиана, девятого этого имени. Посему мы со всей настойчивостью приглашаем, вызываем и требуем вашу светлость на сказанный поединок и вручаем это послание в руки нашего возлюбленного и царственного брата Эдмунда, некогда короля под нашим началом в Нарнии, герцога Фонарной Пустоши и графа Западного Пограничья, рыцаря Благородного Ордена Стола, которому мы даем все полномочия устанавливать с вашей светлостью порядок сказанного единоборства. Дано в нашем расположении в Холме Аслана сего XII дня месяца листьев в первый год Каспиана Десятого Нарнийского».