Хвост судьбы (СИ) - Валин Юрий Павлович
Вахтенный Вини-Пух вздохнул:
— Да, а вот я так своих и не проводил. Хенка, разве что. Ну, пусть боги и им и нам помогут. Или хоть не будут мешать. А тебе велено отдыхать. Лекарство вот приготовлено. Действенное. И джин для запивания.
Клэ-Р кивнула. Проглотила стаканчик чего-то густого, травяного. Запила крепким, потом водой. И спустилась в каюту.
Спала гиана почти двое суток. Когда проснулась, катамаран уже вовсю скользил по волнам залива. В шкафу стояла металлическая банка, зашитая в парусину. Довольно легкая банка. Упокоится прах Иво-Онн в теплой, солнечной земле. В южной. Как и хотелось первой гиане Авмора.
Эпилог
— Корочка должна быть тоненькая и хрустящая, а цвет такой золотистый. Широкохвостую макрельку видела? Вот такой же оттенок…
— Видела. И знаю что такое «золотистый».
— Поотстань, дитя. Под руку подговариваешь. У нее и так получается.
У Клэ-Р действительно получалось: ломтики рыбы снимались со сковороды, ровненькие, поджаристые, в аккуратных и аппетитных зернышках приправы. На камбузе возились вдвоем с Лот-Той. Некромантка с Пашкой-Паулем не помещались, посему, торчали в дверях и давали советы.
— Я и не говорю, что не получается, — заметила Рататоск, раскачивая на руках улыбающегося мальчишку. — Аппетитно. Вот икры бы к рыбке.
— О, синяя, баклажанисто-божественная, — закатила голубые глаза Лот-Та. — Не сезон. И не получается как у мам и мышей.
— Да, секреты там непревзойденные, — согласилась некромантка. — Выпытывать нужно. Кстати, Клэ-Р, а как там, на «Козе», с овощными икрами?
— Первый раз слышу. Зачем икры овощные?
— Хм, а говаривали «повар-повар, почти королевский». Выведывать надо было. По возможностям. Мужчиной, так или по-иначе, попользоваться надлежит, — заметила Лот-Та, подливая на сковороду масло.
Клэ-Р покосилась на некромантку, та пожала плечами:
— Слухи. И не я их распускаю.
— Не слухи. Хороший парень. И кок — просто отличный. Но попользоваться у меня не получилось, — сказала Клэ-Р.
Рататоск усмехнулась:
— Правда? Нет тот сюжет, значит? Только я не поняла, на «Козе» тебя ждут или нет?
Клэ-Р принялась сосредоточенно раскладывать по сковороде новую порцию рыбы. Сквозь треск масла сказала:
— Ждут, наверное. Только я не могу.
— Почему же? — Рататоск по-особенному приподняла бровь.
Клэ-Р вытерла руки и обернулась:
— Какой из меня матрос? Богов только смешить. И еще гиана я. Это навсегда. Истасканная.
Сестры переглянулись.
— Кто-то глуповат здесь, — сказала Лот-Та.
— Нет. Просто молодая еще. Позже поймет, — снисходительно заметила некромантка, которая, как ни крути, была ничуть не старше гианы.
Из Белого пролива «Квадро» уже вышел в Глорское море. Клэ-Р просила высадить ее у какого-нибудь небольшого поселка: откуда добраться до Глора или Нового Конгера будет проще. Опытные шпионы сказали, что в любой рыбацкой деревушке даже очень замаскированная гиана станет превеликой новостью. Они были правы — просто Клэ-Р пока ни о чем не хотелось думать.
Пригревало солнце, немногочисленные одежки гианы-бродяги трепетали на снастях, сохли рядом с постиранными одеждами экипажа — «Квадро» словно флажками украсился. Клэ-Р в одной куртке на голое тело сидела у кормового трапа, протирала тщательно вычищенные сапоги. Рататоск, сверкая голыми ногами, ловко развесила последнюю порцию постиранного.
— Это ж сколько у нас тряпья⁈
— Ну, мне еще наживать и наживать, — сказала Клэ-Р, поглядывая на крошечные яркие комочки, развивающиеся на ветру.
— Белье, — пояснила некромантка. — Стринги. За Океаном шьют. Круто?
— Весьма. Действенно, должно быть.
— И вот что ты так одинаково о мужчинах думаешь? Они же разные.
— Да, иного и порадовать в радость. Вон какие заботливые бывают, — гиана кивнула в сторону носа, где Лелг возился со своим мягким трофеем. Белоснежный мех раскинулся чуть ли не от борта до борта и разведчик суетился вокруг, отчищая пятна каким-то хитрым раствором. Вини и селк подавали умные советы. Лелг отругивался.
— Я бы такой подарок на… видала, — пробурчала некромантка. — Но подружке нашего дикаря может понравится. Она вещички с историей любит. Впрочем, все мы умные, но прибабахнутые. Иногда заранее жалеем о том, что делаем, но ведь делаем.
— Иногда других в дерьмо втягивать не хочется.
— Согласна. Ладно, пока мы тут не совсем одетые, может, покажешь спину? На мужа большое впечатление произвело.
Клэ-Р улыбнулась, скинула куртку и повернулась спиной к некромантке. За кормой «Квадро» играли волны, плечи пригревало солнце. Куда слабее чем там, на островах Королевы Козы, но все ровно приятно.
— Вот это да! — сказала после паузы Рататоск. — Надпись я не пойму, но рисунок-то разгадала. Слушай, можно я сестру позову? Такое увидеть надо.
— Для этого и татуировали.
Появилась Лот-Та, сказала «О!».
— Это ж та самая башня! — тараторила некромантка. — Прямо как на картинке. Как ее? Триумфная?
— Триумфальная, — поправил лорд Жо из кокпита. — Клэ-Р, мы не смотрим. Я с того раза разглядел. А надпись — это адрес. Улица, дом, номер. Хочешь, переведу?
— Не нужно. Я же там все равно никогда не буду.
— Кто знает. Вдруг захочешь наведаться.
— Не захочу. У меня из родственников только Айне. К чему мне чужие башни? Но выглядит-то как? Я ведь никогда целиком рассмотреть не могла.
Семейство шпионов рассматривало узкую спину: узор татуировки, в котором можно было угадать странноватую башню, спускался по всему позвоночнику и опирался лапами-опорами на надпись чуть выше ягодиц гианы. Буквы и цифры, смысл которых не понять непосвященным.
— Варварство. Но преизящное, — сказала Лот-Та. — Ты, Клэ-Р, красивая. Хотя и вновь схудевшая. Но мы чуть получше. А мужу мы память живо отобьем.
Они смеялись, пищал Пашка-Пауль на руках у отца. И Клэ-Р смеялась вместе с моряками сумасшедшими. «Квадро» — суденышко тесное, ночами бывает слышно, как сестры супругу память отбивают. Нет, память у него, может, и в целости остается, но сил помышлять о внесемейных радостях определенно не бывает. Счастливец.
Прощание с пусть и временным, но членом экипажа, конечно, не праздник. Но событие торжественное. Особенно поразил Клэ-Р огромный фрукт. Его зеленая полосатая кожура была покрыта хитрым воском, что и сохранило лакомство аж с прошлой осени. Когда лорд Жо ткнул массивный кругляш ножом, фрукт-ягода затрещал, грозя лопнуть от сочности. Внутри он оказался нестерпимо красным, в точечках черных семечек. Вкус… Гиана не думала, что такая освежающая вкуснота бывает.
В кокпите было тесно, рядом с Клэ-Р сидели Авель и селк. Скелет, понятно, пировать не мог, но в беседе участвовал, пальцами тыкал, зубами щелкал. Ребра ему подремонтировали, но одна прореха осталась — та раскрошившаяся косточка где-то в галереях Хомпа осталась. Клэ-Р понимала, что теперь всегда на человечьи останки будет странно смотреть — запчасти ведь.
Пашка-Пауль баловался, пытаясь «стрельнуть» косточкой за борт, как ему неосмотрительно показала одна из мам. Сам он был по уши в сладком соке. Рататоск грозила взять дитя за ноги и прополоскать за бортом — надо думать, некромантка не совсем шутила.
Потом гиане начали подарки дарить. «На удачу-уууу», как сказал Сиге. Сестры очередную пару перчаток выдали. В запасах оставались только рабочие, но щеголихи «Квадро» и работали в таких, что иная благородная дама Авмора не постеснялась бы и в город надеть. Бойцы поднесли браслеты: почти две дюжины, и серебряные, и кожаные, и старинный с камнями черными. Наверное, все судно обыскали.
— Спасибо. Как раз думала, чем руки поганые прикрыть, — поблагодарила Клэ-Р.
— Э-э, кожа твоя выправится. Пусть и не быстро. Но побрякушки потом не выбрасывай — пусть серебра тут и мало, но от сердца дарим, — многозначительно сказал, свежеподстриженный почти наголо, красивый Лелг.
