Роман Покровский - Хранитель Девяти Солнц

Когда Хигель всё понял, он выставил меч вперед и сухо произнёс:

— Кого из вас мне убить первым?

— Никого, — улыбнулся Рейхель.

Его улыбка была обоснована — Хигель резко вскрикнул и в его спину вонзился меч, который вылез наружу. В дверях появились те существа, которые атаковали пирный зал.

— Сдохни, — произнёс Хигель и с грохотом упал на пол, держась за обильно кровоточащий живот.

— Видишь, Солон, что происходит с самонадеянными людьми? — произнёс Рейхель ошалевшему Солону.

— Я вижу, что ты ещё более самонадеян, чем он, — сказал принц.

— А вот грубить совсем не время. Знаешь, почему мои слуги поразили только моего племянника?

— Потому что меня ты должен убить сам, чтобы ты смог обращаться с Путеводителем.

— А ты умнее, чем тот тупой принц, что был до тебя. Жаль, что сдохнуть придется и тебе. За всё надо платить, Солон.

Солон не двигался.

Но Рейхель неожиданно схватился за голову.

— Аааааааа, — закричал он, будто его голову изнутри разламывали, — почему? Почему, Хадвиг? Почему я не могу убить его?

Никакой Хадвиг Рейхелю не отвечал, но сам Рейхель этого не понимал.

— Я должен! Ты обещал мне! Обещал, что всё будет так, как я хочу!

Хадвиг снова не появлялся, а ужасные прислужники Рейхеля схватили за руки и скрутили их. На мгновение ему показалась, что левая рука вывихнута, но через несколько секунд боль унялась, и Солон понял, что не все на этот момент так уж плохо.

— Я должен уничтожить мир его рукой! Твоей рукой, Солон! — прокричал Рейхель, видимо под давлением общения со своим воображаемым другом Хадвигом! Несите его Его на балкон, — приказал он прислужникам, — судьбу последней эпохи я решу там.

Воины беспрекословно матеарилизовались и потащили Солона куда-то. Он понимал, что никакого смысла сопротивляться уже нет, так как все равно с такой кучей врагов он совладать не в силах. И до волшебной палочки не дотянуться.

Он всё понимал. Понимал, что Рейхель убивать своей рукой его не будет. Вероятно, воображаемый Хадвиг запретил ему делать это, и теперь Солон уничтожит мир сам. Своей рукой, пусть того и не желая.

Там, куда привели принца, открывалась взгляду почти вся Акра. Но Акра была охвачена огнем и битвой. Бились люди Акры, люди Буррайдена, его собственные, Солона, воины, бились эти самые полулюди-получудовища, а так же воины, которых Солон видел впервые. Облаченные в красно-белые плащи и капюшоны, они бились лучше всех, и, похоже, стояли они на правильной стороне.

И когда на балконе показались Солон и Рейхель, битва, казалось бы, остановилась. Все взгляды устремились на них, и время практически замерло для всех.

Понимали всё и Геррер с Гельфидой, которые, находясь в стороне от боя, всё же видели кое-что. Понял всё и Рой, оберегающий их. И ещё больше понял Клай, который в пылу сражение только что отрубил голову какому-то углуку.

А потом на балконе материализовался тот, кого Солон не ожидал увидеть. Тот, кого бояться следовало больше всего.

— Гнев, — пролепетал Рейхель и Гнев устремил на него свой взгляд.

— Я вижу, что ты смог сделать то, что хотел.

— Хранитель сам пришел в мои руки, — радостно сказал Рейхель, и открыл шкатулку, которую всё это время нёс дрожащими руками с собой.

В мгновение ока появился Путеводитель, тот самый, который Солон видел в садах Академии герра Сёгмунда. Девять шаров, вращающих вокруг одного большого. Теперь этот большой шар освещал Акру так, словно являлся настоящим Солнцем. Так ярко он не горел никогда, вероятно Глобус Аббаса тоже понимал, что час его пробил.

— Но почему мальчишка ещё жив? — спросил Гнев.

— Потому что так надо, — неуверенно ответил Рейхель.

— Кому надо? недоверчиво поинтересовался Гнев.

— Хадвиг сказал, что я не должен убивать его. Что мальчишка должен остаться в живых до тех пор, пока не пробьет Час Заката. Он должен уничтожить мир своей рукой.

— Зачем ты всё усложняешь, Рейхель?

— Не я… Я не… Я не могу объяснить…

— Кончай его.

— Нельзя. Он должен сделать это сам.

— Глупость, конечно же. Но мне, впрочем, никакой разницы и нет.

Рейхель не совсем уверенно кивнул и вытащил из-под мантии непонятный инстумент, напоминабщий обычный длинный рог. Рог какого животного это был, определить Солон не мог, да и не об этом сейчас стоило волноваться.

Рейхель заставил углуков вытянуть руку Солона, после чего положил в неё рог и крепко сжал. Солона удивило то, откуда в прокаженном старике столько мил.

— Пробил час! — воскликнул Гнев пронзительным громом и это действительно означало наступление решающего часа.

Он упился взглядом в Солону, после чего тело принца начало непроизвольно двигаться, направляя острие рога прямо в небольшой голубой шарик, что был третим от Солнца. Солон не хотел этого, но Гнев хотел и управлял его телом. Больше всего Солон боялся, что его телом будут управлять, но сопротивляться у него не было сил. А если бы даже и было их бесчисленное множество, никто не гарантировал того, что это имело бы хоть какой-то толк.

Рука Солона приблизилась к голубому шарику и с силой надавила острием рога прямо в его середину.

Пробил Часа Заката.

Час Конца.

Конца всего.

Рог с необычайной легкостью вошел в, казалось бы, нематериальный даже шар, и проткнул его. В голове у Солона раздался вопль миллионов умирающих душ, но ничего не произошло.

Все были целы и даже земля не содрогнулась.

Наверное действие Путеводителя должно наступать не сразу, а по истечении какого-то времени, но даже по его истечении ничего не происходило.

Что-то пошло не так.

34. Послевкусие страдания

Словно прогремел гром. Геррер, Гельфида и Рой даже не заметили, как погиб Трой, кторый активно защищал их от атак углуков. Теперь он лежал, бездыханный и красивый, с вражеской стрелой во лбу, но с мечом в руке.

— Что произошло? — спросил у Роя Геррер. — Где обещанный конец света?

— Похоже, что не будет, — ответил юный полуэльф, — о нет, Трой…

— Он не встанет, — умиротворенно проговорила Гельфида.

— Не может быть…

Он грузно наклонил свою серебряную голову и едва сдержал слёзы. Нелогично было плакать именно по нему — ведь несколько секунд назад всё шло к тому, что погибнут все, а не только Трой. Но потеря от этого менее горькой не стала.

А с помоста раздался хриплый вопль Рейхеля, после чего он неожиданно для всех спрыгнул с балкона и полетел головой вниз. В такой суматохе было совсем неизвестно, что с ним в итоге случилось, но после падения с такой высоты мало кто выживал.